— Если ты сейчас же не отвяжешься, кусок собачьего дерьма, то я засуну твою поганую камеру туда, где солнце не светит! — сузив глаза от ярости, закричала она. Фотограф, поджав хвост, быстро ретировался. — Задница! вслед ему крикнула Дженет. — Ладно. — Она тут же повернулась к Карен. — Но что происходит? Ты-то хоть понимаешь, с чего вся эта кутерьма?
— Ты не поверишь! — Карен покачала головой, не зная, верно ли ее предположение.
— Что? Ну что?
Карен сделала глубокий вдох, сжала руку Дженет и тихо произнесла:
— Я думаю, Сюзи только что вышла замуж за любовника Мэнди!
* * *
Несмотря на ясное голубое небо, было прохладно. В дальнем конце парка на старой деревянной скамье сидели две женщины. За деревьями виднелся элегантный шпиль церкви; здесь было пусто, поскольку взрослые в основном группировались в другом уголке парка, присматривая за своими детьми, с визгом носившимися по игровой площадке.
Женщины сидели взявшись за руки и вновь переживали случившееся. В небе плыл звон колоколов.
— Может, поговорим? — наконец спросила Дженет, легонько пожав влажную и холодную руку Мэнди.
Та только ниже опустила голову.
— Это правда, что говорила Карен? Насчет тебя и Джо?
— Джонатана…
— Что?
— Его зовут Джонатан, — подняв голову, сказала Мэнди. — Или, если точнее, Лживый Подонок!
Дженет покачала головой, не в силах разобраться.
— И ты не знала'! — недоверчиво спросила она.
Мэнди бросила на нее красноречивый взгляд.
— Прости, — извинилась Дженет. — Но все это выглядит очень не правдоподобно.
— Говоришь, не правдоподобно?! — встрепенулась Мэнди. — А что должна чувствовать я?
— Я понимаю, понимаю, — еще раз пожала ей руку Дженет.
— Как же он мог? Жениться на моей лучшей подруге!
— Наверное, он знать не знал, что она твоя лучшая подруга, разве что у него совсем уж мозгов нет. Ясно ведь, что скандал неизбежен. Если только он не ищет смерти, конечно.
В голове Дженет мелькнуло воспоминание о поднимающейся на ноги Мэнди, и она закусила губу, чтобы не засмеяться.
— Черт побери, Мэнд, — добавила она, как будто эта мысль только что пришла ей в голову, — что теперь скажет Сюзи?
Судя по выражению лица Мэнди, такое ей в голову не приходило. Да, ситуация просто кошмарная!
Колокола церкви звонили не переставая.
— Черт! Что я теперь ей скажу? Как все объясню?
— И не говори! — горячо воскликнула Дженет.
К женщинам подбежала какая-то дворняжка и принялась нюхать ногу Дженет.
— Отвяжись! — раздраженно буркнула та и отпихнула ее прочь. — Ничего не надо говорить, — повернулась к Мэнди Дженет, — потому что сегодня день ее свадьбы и она вряд ли обрадуется, узнав, что ее будущий муж перед самой свадьбой разводил шуры-муры с ее лучшей подругой!
Мэнди посмотрела на нее умоляющим взглядом:
— Все это было совсем не так!
— Для тебя, может, и не так, но ведь он-то должен был вот-вот жениться, Мэнд. Нет, поверь мне, ему не нужно было полное обслуживание, он просто хотел быстро сменить масло!
Мэнди вздрогнула, зарыв лицо в ладони.
— Прости меня, милая, — прошептала Дженет, решив, что снова сморозила что-то не то. — Послушай, Мэнд, здесь нет твоей вины. Ты ведь не знала, что Джонатан — это Джо, правда? Не ты сделала пакость Сюзи, а он. Это он обманывал, он гулял налево.
— Боже мой! — Ахнув, Мэнди схватила Дженет за руку. — Пит!
— О черт!
— Ой, Джен! Что мне теперь делать? Теперь все выйдет наружу и все дерьмо всплывет!
Дженет закатила глаза.
— Давай для начала успокоимся, — нахмурилась она, взяв Мэнди за обе руки. — Просто посидим и подумаем.
Женщины сидели, держась за руки и глядя друг другу в глаза, на их лицах явственно отражалась работа мысли.
Боковым зрением Дженет заметила приближавшегося к ним юного велосипедиста.
— Лесбос — крикнул, проезжая мимо, мальчишка и прибавил ходу. — Сиськи друг другу лижут!
— Болтливый маленький ублюдок! — вполголоса обронила Дженет и, оглянувшись через плечо, проследила за ним взглядом, пока он не исчез на улице.
Вновь обратив свое внимание на глубоко несчастную Мэнди, она решительно сказала:
— Вот что мы сделаем! Мы объясним, что ты всю ночь не спала, так как Люка положили в больницу, а поскольку ты сильно расстроилась, тебе дали какой-то дряни…
— Дряни? — Мэнди посмотрела на нее дикими глазами. — Что ты имеешь в виду?
— Ну, какое-то лекарство, чтобы тебя поддержать. В общем, скажем, что ты приняла это лекарство и тебе стало лучше, но в церкви почему-то опять стало плохо и у тебя начались галлюцинации…
— Галлюцинации?..
— Ага, ну, когда кажется, будто ты что-то видишь, — Я без тебя знаю, но неужели ты думаешь, что нам кто-то поверит?
— Поверят, да еще как! — радостно заверила ее Дженет. — А что, у тебя есть предложения получше?
Мэнди покачала головой. Казалось, она все еще готова сквозь землю провалиться.
— Ну вот! Итак, мы скажем, что у тебя начались галлюцинации и ты решила, что Джо…
— Джонатан!
— Джо, Джонатан — какая, к черту, разница! В общем, ты приняла его за типа, который на тебя нападал.
Нет, я знаю! Тебе привиделось, что он тебя изнасиловал, и ты решила его убить! — Дженет выжидающе взглянула на Мэнди, которая смотрела на нее крайне уныло.
— По-моему, полная чепуха…
— Ну а по-моему, идея просто блестящая, — возразила Дженет, огорчившись, что подруге недостает оптимизма или сообразительности.
— А вдруг они уже все знают, — прошептала Мэнди.
На глаза ее вновь навернулись слезы. — Может, он им сказал.
— Нет, нет и нет! — заверила ее Дженет. — Карен все уладит. Послушай! Ты пока здесь посиди, а я сбегаю за Стивом. Пусть отвезет тебя к нам домой, там примешь душ и переоденешься — подбери себе что-нибудь в моем гардеробе, — а я тем временем на вечеринке все и выясню.
— Но как мне теперь на него смотреть?
— На Стива можно не обращать внимания.
— На какого Стива! На Джонатана. Как я буду смотреть на Джонатана?
— Как ты будешь на него смотреть? — внезапно возмутилась Дженет. — Да это он должен дрожать от страха!
Он сразу должен вспомнить своим крошечным умишком слова «повесить» и «яйца». Ну да, — уверенно кивнула она, — готова спорить, что у него полные штаны, чего не скажешь о его женилке!
Невольно улыбнувшись, Мэнди поднесла руку ко рту.
— Надо же! — вздохнула она и, опершись о спинку скамьи, с тоской посмотрела на небо. — В первый раз я свернула с пути истинного, и мужик оказался такой сволочью!
