к Сатане, чтобы я не выносила когда-либо собственного.
Донли свирепо смотрит, его губы начинают кривиться.
– Она знала, что мы окажемся в этой точке, и хотела, чтобы я была бесполезна для тебя, чтобы у тебя никогда не родился настоящий, по крови, мальчик Грейвен, потому что женщина тебе ни к чему. Но, знаешь что, дорогой отец, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Она о…
– Рэйвен! – Я кричу, шагаю вперед, и мои братья следуют за мной.
Ее рот сжимается, глаза устремляются ко мне.
Нет, детка.
Ее серые глаза становятся ледяными, брови опускаются так низко, что закрывают веки. Наконец она моргает и поворачивается к нему.
– Ты кусок дерьма, – хрипит она. – И ты уходишь отсюда ни с чем. Если ты предпочитаешь умереть, взгляни на моих парней, и твое желание исполнится в ту же секунду, клянусь. С тобой покончено, Донли, как и с твоим именем.
Рэйвен смотрит поверх голов других семей, на всех, кто смотрит на нее – кто-то с благоговением, кто-то неуверенно и потрясенно, но все, несомненно, с уважением.
Ее взгляд устремляется на Трика Риверу, когда тот встает и идет к ней, Алек за ним.
– Уведи его отсюда, – говорит он через плечо.
И Алек, и Бишоп поднимают Донли на ноги, не отпуская, когда он дергается в их руках.
Он кричит, спорит, но его игнорируют, и его голос обрывается, как только они вталкивают его в подвал, закрыв за ним дверь.
Трик кивает и протягивает руку, чтобы Рэйвен взяла ее, но ее голова поворачивается ко мне, прежде чем она шевелит хоть одним мускулом.
Черт меня возьми, если это мгновенно не успокаивает мою душу.
Я опускаю подбородок, и она кладет руку на сгиб его локтя, позволяя ему отвести ее к пятому и последнему стулу в комнате.
Рэйвен делает глубокий вдох, с презрением оглядывая сиденье.
– Мистер Хасиенда, – зовет она, медленно поворачиваясь к остальным.
Мои глаза на мгновение встречаются с глазами отца.
Глаза Ромеро Хасиенды сужаются, и он наклоняется вперед на своем сиденье.
– Вы представляете свою семью или свой город?
Он смотрит.
– Это одно и то же, не спрашивай меня.
Она игнорирует его комментарий.
– И все остальные – вы бы сказали то же самое, да?
Они смотрят на нее изучающе, но ничего не говорят.
Окровавленная рука Рэйвен скользит по пустому сиденью, и она медленно его обходит. Она встает позади, там, где стоят вторые лица.
Она смотрит на Алека, вернувшегося на свое место, за кресло Трика, который все еще стоит. Она встречается с ним взглядом.
– Ты доверяешь Алеку свою жизнь?
– Мою семью, мой город, – мгновенно отвечает он.
– Не могли бы вы уступить ему свое место сегодня?
– Не задумываясь.
Она кивает, глядя на остальных, и все они кивают в знак согласия.
Ее взгляд устремляется на Баса, который слегка ей кивает и направляется к охраннику у выхода из комнаты.
Они исчезают в конце коридора.
Рэйвен, облизывая губы, опускает ладони на край стула, и ее взгляд устремляется ко мне.
Мои глаза напрягаются, но ее не дрогнут. Они остаются такими же сильными, такими же ясными и уверенными.
Мои ноги сами несут меня к ней.
– Сядь, – требует она шепотом.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на братьев, на Кэптена, который отдал все за нее.
Доверяйте ей.
Все смотрят, как Бас возвращается с несколькими охранниками, каждый из которых несет в руках стул, некоторые по два.
Они помещают по одному между остальными, ставят несколько дополнительных по краям, получается U-образный ряд, потом возвращаются на свои посты.
Рэйвен смотрит на людей, стоящих за их боссами, на Алека, и, как только они получают одобрение от своих лидеров, они занимают новые места.
Ее взгляд смягчается и находит моих братьев.
– Сядьте, – шепчет она.
Кэптен и Ройс медленно идут и останавливаются прямо рядом со мной.
Наши умы работают одинаково, наши мысли совпадают.
Кэптен подходит ближе и тянется к ее руке.
Она сразу же протягивает ему руку.
– Мы сделаем это, – шепчет он. – Но не сегодня. Садись.
Она поджимает губы, чтобы сдержать улыбку.
Она садится, откидывается назад и скрещивает ноги.
– У тебя есть один человек, которому ты доверяешь свои миры, у меня их трое. Это кресло принадлежит Брейшо. – Ее глаза на мгновение встречаются с глазами моего отца, потом она обводит взглядом остальных. – И любому, кому мы должны доверять.
Рэйвен смотрит на Викторию, которая слегка улыбается, но делает шаг назад, давая ей понять, что она не готова, если даже Рэйвен так думает. Отец двигается, чтобы встать рядом с ней.
– Ролланд, – лидер Грейсонов смотрит на него.
– Когда-то я был тем, кто подходит для этого города, но времена изменились. Если я даже заслуживаю это место, я его не займу, – признает он, и его грудь расправляется от принятого им решения.
– Итак, все решено. – Хасиенда хлопает в ладоши, откидываясь на спинку стула. – Совет собран. – Он смотрит на Рэйвен. – Добро пожаловать домой, миссис Брейшо, – говорит он, и у меня внутри все сжимается.
– Да, – хрипит Кэптен, снова делая шаг вперед. Он смотрит на меня, затем на Рэйвен. – Похоже на то.
Рэйвен
Застенчивый взгляд Кэптена заставляет меня затаить дыхание.
Что, черт возьми, это такое…
Мои мысли останавливаются, когда Мак входит в дверь, и преподобный с нашей с Кэпом полуночной свадьбы – за ним.
– Джеймс? – с тревогой обращается к нему Ролланд, делая шаг вперед. – Что случилось?
– Мистер Карпо? – говорит кто-то у меня за спиной.
Он поднимает руки, сочувственно улыбаясь мне.
Карпо.
– Ты, мать твою, издеваешься надо мной? – Я вскакиваю на ноги.
– Это не то место, где можно обсуждать городские проблемы, – говорит мистер Хеншоу.
– Мы позвали их с определенной целью, – говорит им Кэптен, но его напряженные глаза не отрываются от моих. – Рэйвен.
Я оглядываюсь на Джеймса, позволяя себе быть стервой, когда рассматриваю татуировки, покрывающие его руки – те, которые прятала его черная гребаная сутана в ту ночь, когда я впервые его увидела, – и ремни на поясе и ботинке – оружие.
Я усмехаюсь, глядя на Кэптена.
Он опускает плечи и закатывает глаза.
– Твое на всякий случай?
Он кивает, слегка улыбаясь.
– Что происходит? – спрашивает Ройс, оглядываясь по сторонам.
– Она моя. – Мэддок смотрит на него. – Он позаботился о том, чтобы она оставалась моей.
– Так вы не женаты? – глаза Ройса расширяются.
– Нет, чувак, – проясняет ситуацию Кэп. – Не женаты.
Моя грудь сжимается, и я облизываю губы.
– Ты отец Хлои? – Я смотрю на Джеймса.
– Да. –
