Алла Полянская - Найти свой остров

– Да. Просчитать женщину можно только с очень малой долей вероятности, потому что, пока ты строишь логические выкладки и думаешь, что все понял, она выкинет такое, чего ты от нее даже приблизительно не ждал, особенно если загнать ее в угол.

– И теперь кто-то хочет остановить Кравцова?

– Да. И не просто остановить, а подмять под себя – и этот «кто-то» сидит на самом верху, ему Кравцов во главе империи не нужен, и вылезти наверх ему не позволят. Действовать официально можно, если есть за что ухватиться, а здесь ухватиться было не за что – но теперь есть. Ну, будет, я думаю. Кравцов нужен живым, а самое главное – готовым сотрудничать, потому что только у него все нити. Заставить его сдать все можно только одним способом – угрозой пожизненного срока. Хотя если он не совсем дурак, то поймет, что, как только он сдаст им свою империю, его тут же уберут. В общем, грязное дело, но нам-то что – важно изъять этого товарища из обращения, иначе не будет нам покоя никогда. Нет, я мог бы что-то предпринять в отношении его, но бывшие коллеги дали понять, что не станут закрывать на это глаза, потому что Кравцов им нужен живым.

– Могли бы его просто арестовать раньше.

– Могли, если бы знали, где он находится. – Олешко засмеялся коротким злым смешком. – Его фактически нет – он нигде не светится, у него нет дворца с прислугой и секретарями, офиса с персоналом и архивом. То есть все это, конечно, есть – но где именно, никто не знает. Да и как он сейчас выглядит, тоже никто не знает – даже у нас, как видите, сохранились его фотографии тридцатилетней давности, других нет. Марина дала словесный портрет, но этого мало. Его нет – но в последние годы очень ощущается его влияние, а найти его практически невозможно. А мы сумели его выманить, потому я и командую здесь, хоть и бывший агент.

Валерия скорчила гримаску – ей не нравится быть пешкой в чьей-то игре.

– У нас свои цели, Лера, – Олешко вздыхает. – А у тех, кто снаружи, – чужие, именно из-за этого я когда-то ушел: мы просто орудие, и орудие недорогое, и не жаль его сломать или еще как испортить. Все, тихо, ребята. Ждем звонка.

Словно в ответ на его слова, у Матвеева зазвонил сотовый.

– Если хочешь увидеть свою сестрицу живой, приезжай. Но приезжай один.

– Куда?

– Здесь недалеко. В поселок Звездный, улица 12, дом 7. Да не вздумай комитет с собой прихватить, потому что первым делом я убью эту кретинку. Ты ведь этого не хочешь?

– Не делай ей ничего, сейчас приеду.

Матвеев вздыхает. Хорошо, что Ника осталась дома. Совершенно нечего ей делать в этом котле.

Дверь фургона открывается, влезает Булатов.

– Машина прогрета, но я замерз и…

Сотовый звонит у Олешко, и он досадливо морщится:

– Что?

Ему говорят что-то, видимо, совсем невероятное, и он ошалело смотрит в пустоту.

– Что?!

Абонент взялся повторять, но Олешко не дослушал.

– Наша барышня решила, что будет неправильно подвергать опасности постороннего человека. Ника вырубила агента и сама вышла навстречу Кравцову.

– Вот черт!

Матвеев усилием воли гасит в себе желание выругаться семиэтажным матом, но никакого же совершенно нет терпения с Никой! Как ей это могло взбрести в голову!

– Это мой просчет. Агент очень молодо выглядит, совсем мальчишка на вид. – Олешко вздыхает. – Вот она и решила, что я подставляю вместо нее парнишку чуть постарше Марека. Хотя, вот честное слово, этому сукину сыну тридцать два года, но он таки да, выглядит как подросток! Ну, бывает такое. И вот, любуйтесь, дамы и господа. Страшная вещь – материнский инстинкт у сильной женщины.

– Я пойду туда и…

Булатов в сильнейшем волнении натыкается на стол, летят стаканчики.

– Леха, спокойно. – Олешко усаживает его на стул. – Теперь туда нельзя, игра началась.

– Но…

– Я понимаю, что штуку она с нами сотворила сволочную – но мы все ее отлично знаем, это вполне в ее духе.

Они беспомощно переглядываются.

– Тогда я потороплюсь. – Матвеев думает о том, что он там увидит. – Хотя нужно же выждать, время на дорогу, типа… вот черт!

– Ни разу не шло по плану никакое дело, куда совала нос ваша сестра, Максим Николаевич. Цунами, тайфун и ветхозаветный дождь из саранчи и лягушек я иногда предпочел бы ее вмешательству.

– Да, Ника всю жизнь такая. – Валерия вздохнула. – Вот прострелило что-то, она тут же и сделала. И ладно бы сама, так ведь и народ с пути сбивает. Но надо отдать ей должное: ни разу она не сделала чего-то, что было во вред ей или кому бы то ни было, а из всех передряг она выходит практически без потерь, в то время как остальные…

– Неважно. – Олешко включил передатчик. – Я переговорю с людьми, чтобы они знали, что к чему, а вы готовьте Макса. Лера, помоги ему надеть бронежилет.

Валерия помогает Матвееву застегнуть жилет. Он морщится – действительно, тяжело. Его рука уже вполне прилично слушается, хотя гипс еще не сняли, но показывать этого не надо.

– Мы страхуем тебя. – Олешко поправляет передатчик в ухе. – Как только ситуация станет горячей, мы тут же вытащим вас. Все, иди.

Матвеев выходит из фургона и идет к своей машине, замаскированной поодаль. Они строили эту сцену два дня, а Ника возьми и вмешайся! Бедный Лешка, он еще не знает, кого получает в жены. Матвеев вдруг улыбнулся – а ведь не будь Ника его сестрой, он бы, пожалуй, посоперничал за нее с Лешкой! Вот ведь парадокс какой.

Ворота отъезжают в сторону, Матвеев заводит машину во двор. Это дом покойного Борика, Павел правильно просчитал: Кравцов не захотел светиться в гостинице и на съемной квартире тоже.

– Эй, смотри, куда прешь!

Жуткий щетинистый мужик в телогрейке и треухе сгребает снег.

– Извини.

Лопата остановилась, потом снова задвигалась.

– Эй, ты, на сегодня хватит.

Кравцов понимал, что свидетель этот лишний, но убрать его можно и потом, а пока пусть просто уйдет куда-нибудь.

– Так Борис Геннадиевич любят, чтоб никаких осадков на периметре.

– Убирайся. Вот, возьми, выпей за здоровье хозяина. Ты котел раскочегарил, как я тебе велел?

– Премного благодарствую. Раскочегарил, что там его кочегарить… котел – зверь, хоть и пришлось с топкой повозиться. Что значит – старая система! Нынешние, которые электрические и газовые, – маета одна, а этот – милое дело, угольком топку растопишь, он и греет, лучше нету!

– Ступай.

Подняв купюру с лестницы, дворник принялся собирать инвентарь, разбросанный им по всему двору.

В гостиной Матвеев огляделся. Ника сидит в кресле, связанная скотчем, – глаза ее неотрывно следят за Кравцовым. Макс даже представить не может, какие мысли бродят в ее голове.

– Ну, вот и встретились. – Кравцов рассматривает вошедшего, словно впервые видит. – Обниматься не будем. Садись, потолкуем.