— Ох, я знаю тебя, как облупленного.
Я знала, он хотел казаться раздраженным, но дрогнувшие в едва заметной улыбке губы говорили об обратном.
— Тогда почему заводишь разговор о ней?
Его крошечная улыбка превратилась в дерзкую.
— Просто задаюсь вопросом, что ты наговорила ей обо мне.
Эта улыбка. Эта восхитительная и сводящая с ума улыбка. И вот так запросто мой гнев, ревность — все, что меня одолело — рассеялось.
— Ох, все просто. Я сказала ей правду. Что ты надоедливый парень, который никак не может оставить меня в покое.
Пристальный взгляд Дрю свидетельствовал о том, что я не убедила его.
— Признайся. Я уже надоел тебе.
Я намеренно отвела взгляд, уставившись в небо.
— Неа.
— Ну же. Я не смогу выбросить это из головы.
— Похоже, кое-что уже засело в твоей головке, потому что она больше, чем у любого другого человека.
Я ощутила, как он улыбнулся еще шире.
— Так и есть.
После того, как я осознала, что именно только что сказала и его ответ, мои щеки залились румянцем.
Черт возьми.
— Признайся, Энди. Я надоел тебе. Обещаю, что никому не скажу.
Я пожала плечами.
— Хорошо. Может быть, чуть-чуть.
Он засмеялся.
— Обычно это занимает не так много времени.
Ни секунды не сомневаюсь.
Я уставилась на самолет, летящий в небе, словно падающая звезда. Жаль, что это не звезда. Мне бы хотелось повернуть время вспять и не бежать по той дороге. Стереть это. Я бы вообще не пошла бегать. Это бесполезная мысль, и я затолкала ее поглубже.
— Что насчет анализов?
— Отсутствие новостей — хорошая новость, — сказал он так, словно это было отрепетировано.
— Смотря как посмотреть.
Я отчаянно пыталась подобрать слова и сказать что-то интересное. Что-то милое. Остроумное. Но не придумала ничего лучше, чем спросить:
— Так что с драфтом? (Примеч. драфт (в спорте) — процедура выбора профессиональными командами игроков, не имеющих активного контракта ни с одной командой в лиге. Когда команда выбирает игрока, она получает эксклюзивные права на подписание контракта с этим игроком, и никакая другая команда в лиге не может его подписать).
Дрю глубоко вздохнул.
Я заволновалась, что сую свой нос, куда не следует.
После долгой паузы, он, наконец, нарушил тишину.
— Я заявил о своем намерении несколько месяцев назад. Теперь, если отступлю, это зацепит многих. Так что воздержусь, пока не буду уверен в своем решении.
Я кивнула, понимая серьезность его положения. Команда сделала на него ставку, как на спортсмена. Если он в списке кандидатов, как заранее выбранный, то одобрение сделки неизбежно. И, несомненно, на карту поставлены миллионы долларов.
— Только ты знаешь, что правильно для тебя. И неважно, что хотят другие.
— Ты не знаешь моих родителей.
— А они тут при чем?
Он снова перевел взгляд на небо.
— При всем.
Я поняла, что больше ничего не выясню, и отступила. Ясно, что у Дрю проблемы, о которых он не собирается болтать ночью на крыше.
— Не могу припомнить последний раз, когда просто лежал и наслаждался ничегонеделаньем, — размышлял он. — Никаких решений. Никаких ожиданий. Никаких причин.
— Я знаю, что ты имеешь в виду.
И я это знала. Я настолько сосредоточилась на Олимпийских играх, что редко расслаблялась, чтобы просто наслаждаться бегом. Чтобы наслаждаться многим.
— Спасибо, — его негромкий голос послышался в ночи.
Я склонилась к Дрю, но его глаза оставались сосредоточенными на звездах.
— За что?
— За тебя.
Я улыбнулась.
— Кто-то скажет, что это проклятие.
Он повернулся ко мне.
— Тогда они не знают тебя.
Прошла минута. Мы не моргали и продолжали смотреть друг другу в глаза. Я ощутила, как необъяснимая связь между нами стала сильней. Молчаливая связь. Единогласие. Своего рода дружба. Затем его взгляд переместился на мои губы, и он очень долго смотрел на них.
Тот факт, что мои губы покалывало только от одной мысли о его губах на моих, свидетельствовал о том, что я в охрененно большой беде.
И когда я это осознала, он вскочил на ноги, отряхнув мелкие камешки с джинсов, и, не сказав ни слова, отвез меня обратно в палату.
Усевшись на кровать, я собрала свои выбившиеся ветром волосы в хвост.
— Благодарю за смену декорации.
Дрю пожал плечами, будто ничего особенного не сделал.
— Я загляну завтра.
Он развернулся, чтобы уйти, затем остановился и оглянулся через плечо.
— Ты любишь игры?
Я прищурилась.
— Какие игры?
Уголки его губ приподнялись в улыбке.
— Веселые.
Не уверенная, к чему он клонит, я пожала плечами.
— Конечно.
— Отлично. Я загляну завтра. Убедись, что надела трусики большой девочки. Они тебе понадобятся.
С этими словами он исчез в коридоре, оставив меня с сильным желанием увидеть восход солнца, чтобы я смогла надеть те трусики большой девочки.
Следующим вечером после ужина Дрю вошел в мою палату с бумажным пакетом в руке. Он закрыл за собой дверь, разглядывая меня, словно кусок мяса.
От его взгляда по моим рукам побежали мурашки.
С каких это пор мне нравится чувствовать себя куском мяса?
Он подошел к стулу рядом с моей кроватью и опустился в него, не спуская с меня глаз.
— Привет.
Его губы изогнулись в коварной ухмылке, пока он ставил пакет на пол и устанавливал между нами столик-поднос. Он засунул руку в мятый пакет, и на миг задержал ее там. Так бы и дала ему подзатыльника. Дрю определенно знал, как разжечь мое любопытство. Затем его рука появилась из пакета вместе с рюмкой. Он не сводил с меня взгляда, пока ставил ее перед собой. Потом снова засунул руку в пакет и вытащил вторую рюмку.
— Пить хочешь?
Медленная сексуальная улыбка появилась на его губах, когда он придвинул одну рюмку ко мне. Но на этом не остановился. Снова протянул руку к пакету и достал полную бутылку водки.
— Серьезно? — засмеялась я.
Он кивнул.
— Испугалась?
— Испугалась, что перепью тебя.
Дрю запрокинул голову и расхохотался. Так беззаботно. Так комфортно. Невероятно захватывающе.
Он продолжал хохотать, и я скрестила руки на груди прямо над буквами UNC, напечатанными на моей футболке.
— Так мы играем в игру или просто пытаемся напиться?
Его смех затих, затем он полез в карман и вытащил четвертак.
— Итак, пари?
Он кивнул.
— Ты на обезболивающих, поэтому алкоголь быстрее подействует, и ты напьешься в стельку. Это дополнительный бонус.
