Невероятно, черт возьми.
Почему сейчас?
Я добегаю до туалета как раз вовремя, когда все, что я запихнула в горло прошлой ночью, всплывает наружу. Это отвратительно. Я никогда не привыкну к этому аду утренней тошноты. Я вздрагиваю, когда холодная рука движется вдоль моей шеи, чтобы осторожно взять мои волосы и убрать их за плечи. Он молча опускается на колени рядом со мной и держит руку на месте, пока я не закончу.
— Старая добрая утренняя тошнота? — Его голос мягкий и успокаивающий — полная противоположность тому, что он подарил мне прошлой ночью. Должно быть, он проспался, засранец.
Я спускаю воду в туалете и отползаю от него, моя попа ударяется о холодный кафель, и я упираюсь спиной в ванну. Он ждет, пока я устроюсь поудобнее, и протягивает мне бутылку воды.
— Спасибо, — говорю я, делая большой глоток. — Похоже, утро после сна — не для нас.
— Пожалуй, соглашусь. — Он прислоняется к закрытой двери и смотрит на меня, делая то, что я знала, — ожидая ответов. Его нога задевает мою, когда он вытягивает ноги. Он в той же одежде, что и вчера вечером, джинсы расстегнуты, волосы в беспорядке.
Я наклоняю голову в сторону туалета.
— Ты хочешь сделать это сейчас?
Его густые брови сходятся вместе.
— А?
— Я подумала, что сейчас твоя очередь выблевывать свои кишки. Ты должен был нажраться в задницу, чтобы сказать себе, что появиться вчера ночью было здравой идеей.
Он усмехается.
— Признаю, это было глупое решение. Я пил, но я не был пьян, и я уверен, что ты понимаешь, какой шок я испытал.
— Нет, — отвечаю я с сарказмом. — Я вообще ничего не понимаю.
Он узнал, что я беременна. Я узнала, что ношу в своем теле физическое существо от человека, которого терпеть не могу.
Он почесал щеку.
— Как долго ты планировала скрывать это от меня? — И он сразу же переходит к делу.
Восемнадцать лет. Всю мою жизнь, если бы я могла выкрутиться.
— Честно говоря, понятия не имею.
Он соединяет руки вместе и держит их перед ртом, пытаясь подобрать нужные слова. Он выдохнул с трудом.
— Я тебе не нравлюсь. Я понимаю. И, если честно, ты мне сейчас тоже не очень нравишься, раз скрываешь это от меня. Но я должен это пережить, так же как и ты должна пережить то, что произошло между нами. — Он показывает на мой живот. — Потому что это? Это все меняет.
— Это ничего не меняет. Я ничего не жду от тебя. Я могу сделать это сама.
Он протягивает руку, выглядя потрясенным.
— Позволь мне прояснить ситуацию. Я придурок, потому что у меня был небольшой каприз после того, как мы занимались сексом? Что это делает с твоим секретом? Ты знаешь, что беременна уже неизвестно сколько времени, и ты не посчитала правильным посвятить меня в этот лакомый кусочек информации?
— Ты наполовину прав, — бурчу я.
Ладно, это полностью верное замечание, но я не буду отдавать кому-то должное, когда он мне не нравится.
Он щелкает языком по губам.
— Устраивайся поудобнее, милая. Похоже, нам предстоит этот разговор.
Я фыркнула.
— Не выйдет. Я все еще чувствую вкус рвоты во рту. Я ничего не буду делать, кроме как чистить зубы и идти в душ. — Я сузила на него глаза. — Так что не устраивайся поудобнее. Мы откладываем разговор.
— Хорошо, принцесса. Скажи мне, когда тебе будет удобно. Сегодня днем?
— Завтра.
— Завтра ты улетишь на самолете.
— И? К счастью для тебя, изобрели такую штуку, как телефон. Я позвоню тебе, когда вернусь домой.
— Я бы предпочел сделать это лицом к лицу.
— Тогда мы можем пообщаться по FaceTime.
Он достает свой телефон.
— Во сколько твой рейс?
— А что?
Его глаза устремлены на телефон, когда он начинает печатать и прокручивать пальцем вниз по экрану.
— К счастью для меня, Хадсон забронировал твой рейс и прислал мне информацию сегодня утром.
— Чертов стукач, — бормочу я.
— Похоже, я присоединюсь к тебе. Надеюсь, я смогу расплатиться с бедной душой, которая застряла рядом с тобой, и мы сможем говорить об этом всю дорогу до Калифорнии. — Он одаривает меня холодной улыбкой. — Это будет весело.
Если он думает, что его поведение заставит меня работать с ним, то у него впереди еще одна проблема.
— Ты шутишь.
— Разве похоже, что я шучу? — Он протягивает свой телефон, чтобы я могла видеть его экран. — Не посмотришь на это? У них есть свободные места.
— Тебе не кажется, что это жутко? Следить за мной? Преследовать меня?
— Не преследовать. Мне нужны ответы. Этот разговор состоится, хочешь ты этого или нет. Я бы предпочел не гоняться за тобой по всей этой чертовой стране, но если это необходимо, я это сделаю.
Я скрестила руки на груди.
— Хорошо, поговорим позже.
Его темные глаза смотрят на меня.
— Обещай, что не сбежишь.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Обещаю.
Он колеблется, прежде чем встать и постучать костяшками пальцев по двери.
— Скоро увидимся, мамочка.
— Я тебя ненавижу! — кричу я ему в спину.
***
— Я злюсь на вас обоих за то, что вы держали меня в неведении относительно этого, — говорит Лорен, переводя взгляд с меня на Стеллу, которая сегодня утром бросила Хадсона, чтобы появиться здесь с кексами и списком всего, что она хотела знать о том, что произошло между мной и Далласом прошлой ночью. — У меня сейчас так много вопросов.
Лорен не позволяла мне ничего делать с тех пор, как проснулась сегодня утром. Она медсестра, поэтому можно подумать, что она знает, что вынашивание ребенка не делает тебя инвалидом.
— Вопросы, на которые я не буду отвечать, — пробормотала я. — Никто, кроме Стеллы и Хадсона, не знал о той ночи. Я надеялась, что все так и останется.
— Один вопрос, и я заткнусь, — умоляет Лорен.
— Я не говорю о сексе с твоим братом, — возражаю я.
Ее лицо искажается.
— Мерзость. Не к тому я клоню, гадина.
Я откидываюсь на спинку барного стула.
— Тебе лучше постараться сделать это хорошо, потому что это все, что ты получишь.
Она опирается локтями на стойку и жадно смотрит на меня с другого конца острова.
— Как это произошло?
Я тычу в нее пальцем.
— Я обвиняю в этом тебя.
Она делает шаг назад и пихает палец в грудь.
— Меня? Может, я иногда и напиваюсь в стельку, но я не припоминаю, чтобы говорила тебе снять трусики и отдаться моему брату.
Я хмурюсь.
— Ладно. Давай свалим все на виски и отсутствие развлечений в единственном баре этого города.
Ее рот опускается, в глазах сверкает удовлетворение, когда она складывает два и два.
— Ночь в пабе?
Я упрямо киваю.
— Ни хрена себе. Я виновата.
Стелла придвигается ближе.
— Это последние два человека, о которых я думала, что они трахаются.
— Трахались, — поправляю я. — Одноразовая вещь.
— Ты решила, что будешь делать? — спрашивает Стелла. — Ты ведь знаешь, что Даллас не позволит тебе отморозить его.
— Нет. — Я так хотела сохранить это в тайне, что не подумала о том, что случится, если правда выйдет наружу. — Мы поговорим позже.
Стелла оживилась.
— Типа, свидание?
Лорен улыбнулась.
— Опрос говорит, что они перешагнули порог свидания. Она носит его ребенка.
Я отмахнулась от нее, и мое горло сжалось, пока я готовилась задать ей вопрос, которого пыталась избежать. Я смотрю на Лорен.
— Так ты не злишься на меня?
Реакция семьи Далласа — еще одна причина, по которой я хотела сохранить это в тайне. Они любили его жену, Люси, как свою собственную, возможно, даже больше, чем Далласа. Он начал встречаться с ней еще до того, как узнал, что его член может стать твердым, а я — случайный человек на одну ночь, пришедший ей на смену.
— С чего бы мне злиться? — спрашивает Лорен. — Пока ты не трахаешься с тем же мужчиной, что и я, меня это не волнует, а близкородственное скрещивание — это не мое. — Она обходит стойку и обнимает меня. — Не секрет, что я любила Люси, но я понимаю обстоятельства. Я хочу, чтобы мой брат был счастлив. Ему нужно двигаться дальше. — Она отстраняется и кладет руки на бедра. — Мой ответ был бы другим, если бы ты скрывала это от него.
