Адриан вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Выглядела она при этом хмуро, но на лице пробивалась улыбка. Она поставила банку Кока-Колы на тумбочку и помогла мне снять с себя одежду.
— Хайден, твоя мать в ярости.
— Как Куджо{24}?
— Этот допинг свел тебя с ума, — Адриан покачала головой и засмеялась. Раздевшись, она залезла в постель и положила голову мне на плечо.
— Ты помнишь, как впервые прикоснулась ко мне? — спросила она, зевая.
— Да, я упала и потеряла сознание. Очнулась я в больнице на следующий день.
— Я очень надеюсь, что это не станет традицией, — сказала она и, еще раз зевнув, уснула.
Я была рада, что сон свалил ее прежде, чем я смогла признаться, что со мной будет еще много таких поездок в больницу.
На следующее утро Адриан помогла мне принять душ. Моя лодыжка ныла от боли, и это делало меня немножко сварливой.
— Почему нельзя было в больнице написать этот чертов рецепт, когда они выпихивали нас на улицу посередине ночи?
— Мы можем послать человека на луну, но не можем сделать водонепроницаемый гипс.
— И почему нельзя…
— Погоди, дорогая, — Адриан подняла руки в знак капитуляции и попятилась назад, как будто я могла взорваться. — Я думаю, что тебе нужно что-нибудь съесть и выпить несколько… возможно, дюжину чашек кофе. Позволь мне спустить тебя вниз и самой принять душ.
Я игриво вцепилась в ее руку.
— Я впечатлена твоей заботой, дорогая. Ты посылаешь меня одну в логово моей мамочки, а сама хочешь спрятаться в душе.
— Да, давай уже, прыгай отсюда!
И я, вся такая покорная, вошла на кухню и увидела там маму с Вандой, сидящих за столом. Мама быстро вытащила стул для меня и пригласила сесть. Больную ногу она помогла мне положить на другой стул.
— Сегодня утром я приготовила вафли, но не уверена, что хочу поделиться ими с тобой, — сказала мама. Ванда посмотрела на меня с улыбкой, но ничего не сказала в мою защиту.
— Я сожалею, мама. Я просто не хотела спать на диване, особенно с ногой, которая стала фунтов на пятьдесят тяжелее.
Мама поставила передо мной тарелку и потрепала мои волосы.
— Я понимаю, но в будущем позволь нам помочь тебе прежде, чем ты снова что-нибудь сломаешь.
— Я думаю, что магазины отменяются, — сказала Ванда.
— Почему это? Я могу делать покупки и с костылями.
— Как ты собираешься ходить по торговому центру на костылях? — спросила мама, когда вернулась к нам за стол.
— У меня уже есть опыт работы с ними, — я показала на костыли. — Я раньше уже ломала ногу.
— Мы могли бы посадить ее в инвалидное кресло, — предложила Ванда. — Они есть в каждом торговом центре.
— Я и без коляски справлюсь.
Мама не обратила на мои слова никакого внимания.
— С коляской мы могли бы. Мы могли бы?
— Нет, я не могла бы. Со мной все будет хорошо и на костылях.
— Это не обсуждается, Хайден, — сказала мама. — Если мы идем в магазин, то ты будешь ездить на коляске. И не думай, что я забыла, как ты обманула меня прошлой ночью и полностью игнорировала то, что я сказала тебе о лестнице.
Я перестала спорить, но про себя решила, что все равно буду ходить на костылях.
Чуть позже Адриан присоединилась к нам, и я заметила, что мама дала ей горячие вафли прямо со сковороды. Не раньше, чем она закончила свой завтрак, зазвонил телефон. Мама ответила и посмотрела на нас обеих.
— Это Ирис, желает поговорить с одной из вас.
Адриан взяла трубку и пошла в гостиную, чтобы поговорить в тишине. Мама и Ванда пошли переодеваться, а я отправилась на крыльцо. Сев на качели, я закурила. Через некоторое время Адриан присоединилась ко мне. Ее лицо выглядело очень странным.
— Что-то не так в гостинице?
— Нет, там все хорошо, взломов больше не было.
— Но?
— Ирис сегодня утром в баре нашла другую куклу. Она была одета в ткань от твоей рубашки…
— И?
— Ее нога была сломана.
— Какая нога?
— Я спросила у Ирис то же самое, — ухмыльнулась Адриан. — Это была левая нога.
— Ха! У меня правая нога сломана, и кукла здесь не причем.
Адриан закатила глаза: — Тем не менее твоя нога сломана.
— Правильно, но это не имеет никакого отношения к кукле пупу.
— Кукле вуду, — исправила Адриан.
— Нет, пупу, потому что эти куклы не что иное, как фигня, если ты не веришь в ее власть.
— Ты права, — сказала Адриан, но я могла бы, глядя на ее лицо, сказать, что мой аргумент не очень-то ее успокоил.
— Это совпадение, любовь моя. Кроме того, ты прекрасно знаешь — насколько я тупа, рано или поздно это обязательно произошло бы.
— Это реально обнадеживает.
Мы собрались вокруг минивэна, а мама и Ванда спорили — кто из них поведет машину.
— Давайте, я поведу, — предложила я. Они повернулись ко мне и посмотрели на мои ноги, а затем возобновили спор. Мама четко заявила, что это ее машина и она ее поведет.
Мы с Адриан забрались на заднее сиденье машины. Ванда, которая не была католиком, перекрестилась и села вперед на пассажирское сидение. Я наклонилась к Адриан и прошептала ей на ухо:
— Пристегни ремни, и тебе, возможно, захочется закрыть глаза, — мы выехали из гаража и поехали вниз по подъездной дорожке, а я уже чувствовала себя как в Mach — 5{25}.
Поскольку Новый Орлеан находится ниже уровня моря, его дороги — одни из самых худших в стране. Но что еще хуже — так это дубы. Они растут здесь веками, и их корни растут под дорогами, добавляя им деформации. Большинство водителей проявляют осторожность при движении по таким дорогам, но моя мама — не большинство. Мы пролетели в воздухе по крайней мере три раза, прежде чем добраться до главной дороги. Подвеска фургона скрипела и стонала от таких злоупотреблений.
— Мама, полегче. Помни, что моя нога уже сломана!
Она повернулась, посмотрела на меня и извинилась. Мы все трое закричали от ужаса, потому что она отвернулась от дороги. А когда мама выехала на окружное шоссе, Адриан вспомнила о данном мной совете и спрятала свою голову на моем плече. Рассказывая и показывая местные достопримечательности, мама поворачивала голову в их сторону, и колеса от машины тоже поворачивались в ту же сторону. Машина хаотично меняла полосы, заставляя другие автомобили сворачивать в стороны, чтобы не врезаться в нас. Сигналы гудели, шины визжали, Ванда молилась вслух, а мама ехала дальше, не обращая ни на кого никакого внимания.
Когда мы приехали в торговый центр, Ванда вышла из машины на шатающихся ногах и взглянула на меня.
