мы тогда столкнулись. Я всегда считала, что все люди в нашей жизни это приходящие и уходящие персонажи, которые нужны нам для чего-то, чтобы понять что-то или чему-то научить. В этом случае, мы с Ариной друг другу попались, чтобы поддержать друг друга и помочь преодолеть все те трудности, которые готовила нам жизнь.
Я расхаживала по балкону в белой легкой сорочке, вглядывалась вдаль, туда где шелестело волнами море и словно терялась в этом звуке. Нет, нужно прекращать думать. На ночь это ни к чему хорошему не приводит. А завтра будет новый день, завтра я с подругой отправляюсь в маленькое путешествие, я свободна, независима и оказывается не такая слабая девочка, какой хотела казаться, или какой меня считали остальные.
С рассветом в мою комнату ворвался голос подруги, которая тормошила меня за плечо.
— Проснись, несносная девчонка. Вставай, а то я через десять минут уеду одна, и мой алкоголизм будет на твоей совести, — шипела она зловещим голосом из фильмов ужасов.
— Встаю, тиран. Дай еще три минуты, — прохрипела я, с трудом разлепляя веки. Правда, нужно было ложиться раньше, а не бродить по балкону, как привидение. Встала! Еле-еле, но это у меня получилось Затем следовал прохладный душ, утренние процедуры с моей внешностью, которые состояли в сборе волос в пучок, протирании лица бальзамом, чистке зубов ну и конечно в напяливании на себя какого-нибудь легкого балахона, желательно белого цвета, чтобы не было так душно. Для этого случая в моем гардеробе нашлись короткие шорты из тонкого хлопкового джинса и широкая льняная сорочка с рукавом 34. А нижнее белье заменил купальник потому, что в планы входило по пути посетить парочку пляжей. А что? Никто не запрещал освежиться в такой зной.
Юг Италии, Калабрия, которая занимает самый мысок итальянского сапога. Я сама не знаю, как меня угораздило сюда попасть, но из Рима, где я оказалась после перелета из России, я быстро перебралась сюда даже не задумываясь.
Пейзажи этой части Италии поражали своим масштабом и воображением. Я любила писать их, вдохновляясь одной только мыслью, что принадлежу этому миру. Дороги петляли между прибрежными равнинами, терялись в холмах, сплошь покрытыми виноградниками, а потом уходили в горы в форме серпантинов. И самое важное, здесь везде был необыкновенный запах виноградной лозы, моря и еще чего-то, что я называла свободой.
А самое интересное, что здесь виноградные кусты имеют форму маленького деревца, называемого здесь альберелло. Такая форма выращивания винограда присуща только югу. А еще, а еще…Здесь просто потрясающе. Все побережье занимают маленькие одноэтажные города, с архитектурой прошлого столетия — каменные стены и красные черепичные крыши. Они наполнены туристами, поэтому вопроса в том, где остановиться на ночлег или просто поесть, не возникало. А еще интересное явление, было в том, что встречать Рождество и Новый год, я всегда ездила в центральную часть региона, где зимой выпадал снег и стояли морозы. Конечно, с нашими русскими их сравнивать было бесполезно, но для меня эти праздники не могли обходиться без снега.
Через пару часов, мы въезжали в одну из крупных винодельческих областей Калабрии — Чиро. Две красивые девушки на фоне южной Италии в белом кабриолете могли произвести впечатление. Но так комфортно я себя не чувствовала давно.
— Боже мой, — воскликнула Арина, делая глубокий вдох, — если и существует рай на Земле, то он здесь.
— Теперь понимаешь, почему я перебралась сюда.
— Понимаю. Когда буду старенькая, брошу весь свой бизнес и перееду. Буду выращивать виноград, и жить в свое удовольствие, — заявила она мечтательно.
— Думаешь, своего Барышникова сможешь вытащить из зоны комфорта, которую он себе создал на Родине?
— Я постараюсь. Я что зря ему детей рожаю? Пусть расплачивается потом.
За день мы объехали две коммуны из четырех имеющихся в провинции — это Круколи и Чиро. Конечно, о встрече с потенциальными поставщиками Арина договаривалась заранее, хотя двери крупных виноделен были открыты всегда для туристов и простых зевак, которые решили посмотреть, как устроено это нелегкое занятие. Вообще существуют в этой стране так называемые «Винные туры», которые очень часто привлекают огромное количество желающих посетить винодельческие хозяйства, ну и попробовать знаменитое на весь мир вино.
Конечно, главным дегустатором была я. Ох, и как же мне это нравилось. Чуть-чуть сухого вина, чуть-чуть красного полусладкого, глоток розового, а потом еще глоток другого сорта, вот классическое белое в нескольких вариантах и все… Алису пора окунать в море…хотя нет-нет, синьорину Буджардини. Вот так правильно! Арина решала все деловые вопросы, связанные с поставками выбранных мною сортов в ее ресторан, а я тем временем налакалась так, что до гостиницы, которую нам посоветовал хозяин одной из виноделен, я добралась хоть и на своих двоих, но в беспамятстве.
— Вы берегите подругу, — услышала я сквозь сон отчетливую русскую речь, принадлежащую довольно приятному мужскому голосу.
— Спасибо! Она мне помогала, вот и нахрюкалась алкоголичка, — в голосе Аринки сквозило легкое веселье.
— Не боитесь, что споите? — поинтересовался незнакомый голос.
— Аришка, у тебя муж и трое детей. Прекращай мужиков клеить, — сказала ли я это вслух, или просто подумала во сне, я не помнила. Но легкое касание руки и убаюкивающий голос подруги сделали свое дело, я провалилась в глубокий крепкий сон.
Завтрак в отеле подавали рано, его я, конечно, проспала. Было безумно стыдно смотреть на себя помятую в зеркало, но как ни странно, похмельный синдром мою голову совсем не мучил. А еще безумно хотелось курить, но зная, что у беременных нюх как у собаки, от этой процедуры я воздержалась. Почему-то не хотелось мне неидеальной демонстрировать подруге свои вредные привычки. После того, как Вовку посадили, я курила, при чем очень много. Затем бросила по просьбе Тимофея, который вел здоровый образ жизни. После моего побега, вредная привычка вернулась, но того человека, кто бы мог меня попросить от нее отказаться, я пока не встретила.
— Болеешь? — уточнила Арина, когда я все же соизволила появиться в кафе при гостинице. Она уплетала мороженное, а местонахождения ее я узнала по сброшенному мне сообщению.
— Тяжело, но не смертельно. Теперь я поняла слова Марчелло о том, что дегустировать лучше малыми глотками, — тяжело плюхнулась на стул напротив нее.
Кафе собой представляло небольшое помещение с мощенными камнем стенами, живым плющом, вьющимся по ним, массивной деревянной мебелью светильниками в виде керосиновых ламп. Представляю, как здесь было здорово вечером.
— Значит, ко второму этапу алкотура ты готова? — усмехнулась подруга.
— Лечение от алкозависимости будешь оплачивать мне сама, — заявила я, утащив клубничку из ее мороженного.
