так.
Мой отец самый настоящий бандит, и всё, что у нас есть, добыто не честным путём, а силой и кровью. А вот такие спокойные и красивые воспоминания всегда будут размазанной картинкой. Потому что через пару дней их прикроет другое.
Горящий автомобиль и два надгробных камня.
* * *
Рано утром на кладбище ещё тихо. Я люблю приходить, когда здесь никого нет. И сейчас, смотря на надгробные фотографии своих родителей, вспоминаю день, когда я видел эти улыбки в последний раз.
Это было в другой жизни, в то время, когда я был мальчишкой, который злился на отца из-за того, что тот не разрешает гулять с друзьями. Но вдруг за один день всё меняется, и ты вынужден повзрослеть раньше, чем нужно было.
– Красивая женщина, больше таких не встречал, – раздаётся голос рядом со мной.
– Да, самая красивая, – соглашаюсь, продолжая смотреть в счастливые глаза матери с тёмными, длинными ресницами.
– Здравствуй, Арман!
– Здравствуй, дядя, – я поворачиваюсь к мужчине с седыми волосами и подаюсь в его объятия.
– Знал, что найду тебя здесь, – говорит он, отпустив меня.
– Где мне ещё быть в такой день, – хмыкаю я и смотрю ещё раз на родителей. – Пойдём, – приглашаю дядю к выходу с кладбища.
– Завтра Руслан возвращается, – говорит он хриплым голосом, пока идём к припаркованным внедорожникам.
– Это отличная новость, – искренне радуюсь я.
Руслан – мой двоюродный брат, но я всегда считал его родным. К тому же, после смерти моих родителей, дядя Витя взял меня к себе, и мы с Русланом выросли вместе.
– Отличная, да, – кивает дядя, но вижу, что он чем-то озадачен. – Я хочу, чтобы ты переубедил его, – остановившись в нескольких шагах от автомобилей и кучи охраны, он поворачивается ко мне и смотрит в глаза. – Не дай ему совершить глупость.
– Дядь Вить, ты же знаешь, что он никогда никого не слушает, – со вздохом говорю я, но замечаю в его глазах угасающую надежду. – Хорошо, я попробую, но ничего не обещаю. Ты же знаешь, какой он.
– Да знаю, – махнув рукой, он продолжает путь к машине. – Ты бесчувственный скотина, а он в два раза хуже, – шумно выдыхает.
– Ты, как всегда, деликатен, – хмыкаю в кулак и сцепляю руки за спиной.
– Так уж вышло, Арман, что наша семья была вынуждена стать такой. Я сам вас растил такими людьми и никогда не жалел, что сделал вас редкими мразями, но по-другому в этом мире не выжить. Тут либо ты, либо тебя. Но что мне говорить, – он хлопает меня по плечу. – Ты лучше меня знаешь.
Знаю! Понял это, когда моих родителей хладнокровно убили. В тот день вместе с ними умерла и хорошая часть меня.
– Думаю, завтра вечером он будет уже у тебя, – говорит дядя перед тем как сесть в машину.
– Я встречу его как надо, – подмигиваю ему.
Чёрный автомобиль трогается с места, и я смотрю ему вслед, предвкушая завтрашнюю встречу. Переубедить Руслана в чём-то – нереальная задача. А если честно, я и не собираюсь. Не знаю, какой у него план, но я его поддержу и помогу, чем смогу. Предательства никто не прощает, а Власовы и подавно.
– Босс, – зовёт меня Паша, и я обращаю своё внимание к нему. – Ваш приказ выполнен, – с гордо поднятой головой докладывает он.
– Гладкова устранили? – уточняю на всякий случай.
Приказов было много, но именно это дело интересует меня больше всего.
– Да, он больше не помешает.
– Хорошая работа, Паша, – говорю и сажусь на заднее сиденье внедорожника. – Можешь, когда к виску дуло пистолета приставят, да?!
Лиза
Вытирая слёзы, которые мешают ясно видеть дорогу, я бегу со всех ног, рискуя упасть и что-нибудь себе сломать. Поднимаюсь по ступенькам больницы, толкая людей, сразу же извиняясь за это. Впопыхах захожу в больницу и, едва дыша, останавливаюсь у стола регистратуры.
– Дмитрий Гладков… после аварии, – жадно глотая воздух, говорю женщине за стойкой.
– Полегче, деточка, – протягивает тётка и сверяется с журналом на столе. – По коридору, последняя дверь справа, – сообщает она, и я несусь туда.
Толкаю дверь и вваливаюсь внутрь. На одной из четырёх кроватей лежит мой друг. На голове повязка, рука в гипсе, на лице мелкие царапины. Увидев его, я, ахнув, прикрываю рот и задыхаюсь от слёз.
Подхожу к его кровати, сажусь рядом с ним и пытаюсь найти правильные слова. Мне заметно полегчало, когда я заметила, что всё не так страшно. Узнав, что Дима попал в аварию, я, бросив всё, побежала в больницу и, пока неслась сюда со всех ног, успела столько всего напридумывать, что сердце до сих пор судорожно бьётся.
– Дим, боже, ты как? – касаюсь здоровой руки, но он отдёргивает её, словно я кипятком его ошпарила.
– Слава богу, нормально, – отвечает с обидой в голосе, и до меня пока не доходит, почему.
А как он должен ответить? Человек в аварию попал.
Ну да, наверное, причина в этом. Но почему мне кажется, что он обижен на меня?!
– Как это случилось, ты ведь опытный водитель? – интересуюсь я, считая тонкие ранки на лице.
– А ты не знаешь? – с плохо скрываемым удивлением спрашивает он.
– Эм, нет, мне не сказали. Сказали только, что ты в больнице, я и побежала сразу, – выпаливаю на одном дыхании.
– Иди, скажи спасибо Власову, – его слова как обухом по макушке.
В голове тут же всплывает фраза: «Увижу этого парня ещё раз возле тебя, пойдёшь покупать венок».
Конечно, я не восприняла всерьёз его слова и продолжила общаться с Димой так же, как и раньше. Я думала, Власов хотел меня напугать, ожидал, что я брошусь к его ногам, буду умолять не трогать моего друга и делать со мной всё что захочет.
Доигралась, Лизок?
– Работы он меня лишил, в больницу отправил, землю под нашими домами купил…
– Что? – округлив глаза, я открываю рот в немом крике. – Какую землю?
– Нашу, Лиза, – с укором смотрит на меня. – Там, где стоит наше поселение, скоро будет стоять торговый центр, – отвечает друг, а я впадаю в ступор.
Как такое вообще возможно? Нельзя же просто взять и купить землю там, где живут люди не первое столетие. Да оттуда и начался наш город, там было первое поселение, а потом уже начали строить многоэтажки и сам город.
– Это невозможно, – едва слышно озвучиваю свои мысли.
– Ты ещё в этом сомневаешься? Власов белый и пушистый, да, Лиза?
– Я такого не говорила… – виновато опускаю голову. – Я думала, он просто вселяет страх в людей.
