– Глеб снова ржет. – Может, мы ей понравимся?
Прикрываю рот ладошкой, чтобы не рассмеяться от того, как Глеб поигрывает бровями.
Яр двигает ему локтем в бок, и Глеб испепеляет друга возмущенным взглядом.
– Так вот, – Лиза откусывает большой кусок булки и запивает кофе, – как я сюда попала? Папочка у меня обычный фермер…
– Ни фига, обычный, по всей стране поставки продукции.
– Не перебивай, малыш. Где твои манеры? – швыряет в Рому смятую салфетку, но он умудряется перехватить её.
– Ну и папочка подумал и решил, что мне нужно быть поближе к этим золотым яичкам нашего общества.
– Это ты кого яичками назвала? – Глеб давится смехом, а я смотрю на серьезного Ярослава.
Он напряжен и словно вообще не здесь мыслями. Зажмуриваюсь. Мне нет до этого никакого дела.
Мне нужно как-то держаться подальше, а не думать, почему он такой отрешенный.
– Вас, вас, ребятки. А вот с этими тремя мы начали нормально общаться, потому что им по фигу на то, кто у меня родители и сколько они зарабатывают, в отличие от остальных. Потому что их родители все равно зарабатывают в разы больше, – это уже понизив голос и наклонившись ко мне.
– Да не, просто с тобой можно поржать, – Глеб продолжает развлекаться, – а то все только и могут про косметику и шмотки.
Его передергивает, и я все же не выдерживаю и смеюсь.
Тут же спотыкаюсь о взгляд карих глаз, и смех застревает в горле.
Краем глаза вижу, как мимо стола проплывает Ника и стреляет в меня злющим взглядом. Её поднос как-то подозрительно качается, и меня окатывает горячим чаем.
Вскрикиваю и подскакиваю на ноги. Лодыжку простреливает резкая боль. Закусываю губу, но все равно из меня вырывается стон полный боли.
Глаза наполняются слезами. Сквозь пелену вижу, как Ярослав подрывается со своего места и делает рывок ко мне.
Рубашка противно липнет к груди, но радует, что пролитый чай не был кипятком. Слегка теплый, а то ещё и ожог бы организовала эта ненормальная.
– Блин, – возмущенно кричит Лиза, – слониха ненормальная!
Стараюсь дышать ровно, но легкие все равно прожигает от нехватки воздуха. Нормально не могу сделать вдох, разревусь же.
– Снежинка, – Яр делает шаг ко мне, но почему-то замирает.
Гул в ушах рассеивается, и вижу обеспокоенное лицо Лизы. Постепенно боль в ноге затухает, и я могу разглядеть происходящее.
Ника продолжает сверлить меня взглядом, а мне в этот момент хочется подойти к ней и…
И что? Что я могу сейчас ей сделать?
– Как нога, Снеж? – Лиза опускает глаза.
Кажется, что она смотрит на пол, но до меня доходит, что она изучает ногу.
Вымучиваю улыбку.
– Все хорошо, Лиз, – решаю, как поступить, не оставаться же мне на виду у всех в мокрой одежде, – в комнату пойду.
Хватаюсь за костыли и прислушиваюсь к ощущениям в ноге. Вроде все прошло, значит, сильных последствий не будет. И я могу выдыхать.
– Пойдем, я с тобой, а то портят тут всякие аппетит.
Яр
Ярость поднимает свою морду, стоит мне услышать стон Снежинки и увидеть гримасу боли на лице.
Кулаки сжимаются, но я пытаюсь успокоить себя, потому что на девчонку я ни за что не наеду. А виновата во всем идиотская ревность Ники, которая вообще непонятно с какого перепуга решила, что она тут королева и может творить все, что захочется.
Сокращаю расстояние между нами, но не перестаю следить за тем, как Лиза уводит Снежинку.
Внутри все кипит и требует мести, но мозг пока умеет вовремя стопорнуть инстинкты и разобрать, на кого можно наехать, а кому достаточно сказать пару ласковых.
Я не опущусь до уровня отца. Не позволю себе нападать на тех, кто слабее.
Стискиваю кулаки, чтобы ощутить боль и пресечь всевозможную агрессию в сторону Ники.
– Пойдем-ка, – Ника испуганно округляет глаза и упирается пятками в пол.
– Куда ты меня тащишь?
– Яр, ты там аккуратнее только будь, – доносится взволнованный голос Глеба, но я только трясу башкой, чтоб не лез.
Мне давно надо было разобраться с Никой, но я все не придавал значения ее подкатам.
– Да отпусти, мне же больно, Ярослав, – пищит девчонка и вырывает руку.
Пытается вырвать. Но я прекрасно понимаю, стоит отпустить – свалит и останется безнаказанной.
– А ты, я смотрю, только о своей шкуре думаешь, да? – выталкиваю слова сквозь сжатые до боли зубы.
Заталкиваю её в темный угол под лестницей и нависаю над Никой. Она ниже меня на голову и сейчас ещё сильнее сжимается. Становится крохотной.
– Яр, – прячет глаза, руки заламывает. Прямо сама невинность.
– Что, Ника? Какого фига только что было? Ты резко разучилась ходить?
Заправляет волосы дрожащими пальцами и прикусывает нижнюю губу. А у меня даже не екает рядом с ней.
С чего она вдруг решила, что мы будем вместе, ума не приложу? Но кто этих девчонок разберет.
– Ну а что она вечно к тебе лезет? Постоянно возле тебя крутится, – наконец Ника обретает голос.
И он даже довольно-таки тверд и непоколебим.
– А тебе какое дело, кто вокруг меня крутится?
– Ну как? Яр, ты мне нравишься. Мы бы были крутой парой, только представь… Капитан сборной баскетбола и капитан группы поддержки.
– Зато ты мне не нравишься, Ника. Я устал тебе это вдалбливать! Ты красивая, да, но ты не для меня абсолютно.
– А кто для тебя? Вот эта калека для тебя, да? – голубые глаза вспыхивают яростью.
Скриплю зубами. Делаю несколько рваных вдохов. Прищуриваюсь, и, кажется, Ника понимает, что сказала не то.
– Послушай меня, – наклоняюсь ближе, чтобы она точно услышала каждое мое гребаное слово, – если ты себя хоть немного уважаешь, прекрати за мной бегать и строить розовые замки с сопливыми пони. Вдолби себе это в свою блондинистую голову и перестань вести себя как истеричная баба. Ты же не такая. Была, по крайней мере, не такой, – уже тише добавляю я. Потому что помню прекрасно, когда Ника была вполне нормальной девчонкой, а потом связалась с Викой, и все пошло через одно место.
Нос задрала. И считает, что она выше всех.
– Тебя вообще не касается, какой я была. Это все было в прошлом, –
