3
…Около десяти часов утра, когда Катя с Мартой вышли к песочнице, позвонили с незнакомого номера.
— Здравствуйте! Вы вчера интересовались щенком пуделя. Так вы приедете? Мы на десять договаривались… — с явным недовольством произнес женский голос. — Обещали заранее позвонить. Скоро десять.
— Здравствуйте! Извините, но… Понимаете, потенциальный хозяин вчера неожиданно отправился в командировку, а я…
Катя растерялась, о вчерашней договоренности она совсем забыла, а Вадим улетел. Как теперь быть?
— Если передумали, то так и скажите. У нас есть желающие…
— Нет-нет! Я приеду. Обязательно! К одиннадцати буду у вас!
Она посмотрела на часы: если быстро собраться и вызвать такси, то успеют. Жаль, что забыла о щенке и снова отпустила в лес отца с Ариной Ивановной. Как раз успела бы съездить к хозяйке щенка, вернуться обратно за Мартой и к часу попасть на день рождения сына Вени. Теперь — только на такси, другого выхода нет.
— Хорошо, жду. Адрес я вам еще вчера выслала. Только попрошу вас, поторопитесь, к двенадцати еще приедут смотреть.
— Да-да, обязательно приедем! — заверила Катя. — …Марта, солнышко, побежали одеваться!
— Уже едем на день рождения к Артуру? — девочка принялась отряхивать от песка и собирать в ведерко формочки, совок.
— Да. Только сначала заедем к тете и посмотрим маленькую собачку для одной бабушки.
— А можно собачка немного у нас поживет?
— Нет, милая. Она еще очень маленькая и две недели должна пожить со своей мамой.
— Жалко, — погрустнел ребенок…
Загрузив вместе с Зиновьевым в микроавтобус всё, что, по мнению супруги, понадобится на празднике сына, Поляченко поехал к следователю: узнать, какие показания дала Галецкая.
Новости не порадовали, как он и предполагал, Валерия заняла позицию «я не я, хата не моя». То, что погибший мужчина был ее любовником, она не отрицала. Но чем он занимался во время приездов, она, естественно, не интересовалась. Как не знала и остальных фигурантов дела. Грэм подселил к ней в квартиру гостя по имени Максим, сказал, что тот поживет несколько дней, попросил в свободное время повозить по некоторым адресам. Что касается зашедшей в квартиру женщины, показания путались: то Галецкая утверждала, что это ее пациентка, за которую хлопотали, то вдруг к концу допроса «вспомнила», что эту женщину настоятельно просил принять и Грэм. Наверняка они были знакомы. Во всяком случае она так думает. Хотя не утверждает.
Тому, что Валерия выбрала тактику невинной жертвы, которой ни с того ни с сего квартирант вкатил дозу сильного снотворного, Поляченко не удивился. Как и заявлению, что она собиралась расстаться с любовником, а его поручения выполняла лишь потому, что тот пообещал оставить ее в покое, как только закончит свои дела. Фамилию квартиранта она якобы не знала. А вот Катину вспомнила — Евсеева. Приехала из Германии, на ее приеме настаивал пациент Вениамин Потюня. Его номер есть в памяти ее телефона. Пусть проверят. Был ли Потюня знаком с Саецки, Валерии не известно. Но, по ее мнению, если Грэм знал Евсееву, то вполне мог и с ним контактировать.
Вот только телефона Валерии в квартире не нашли. На вопрос, где он, вразумительного ответа следователь не получил.
Дослушав пересказ допроса, Поляченко усмехнулся: мало того, что Галецкая умудрилась бросить тень на Евсееву, так еще и фотографа зацепила!
«И что за человек! Не так, так эдак надо нагадить! — разозлился Андрей Леонидович. — Придется сегодня вывозить Екатерину Александровну с дочерью из страны. Прости, Владик, но такая у папки работа, что придется пропустить твой день рождения. Осталось только убедить в необходимости срочного отъезда Екатерину Александровну».
— Саша, выгружаемся и сразу в Ждановичи. Паспорт с собой?
— С собой, Андрей Леонидович. Вы же предупреждали: и паспорт, и страховки. Всё взял.
— Надо успеть выгрузиться до приезда Зины, — пояснил задачу Поляченко.
Объясниться с ней по телефону, как он посчитал, будет проще и легче. При личной встрече можно запросто нарваться на уточняющие вопросы, ответить на которые он не мог.
Но, увы, не успели они отнести в зал развлекательного комплекса и половину того, что было в машине, как на парковке специализирующегося на детских праздниках комплекса появилась машина супруги. Обрадовавшись, что муж уже на месте, она вытащила из автокресла нарядного именинника, оставила его с отцом встречать гостей и пулей полетела в здание: утром в спешке забыла положить в пакет шарики, которые еще предстояло надуть аниматорам. Растерянный супруг и слова не успел сказать, как Зина исчезла.
Было от чего растеряться. Среди приглашенных были те, кого он не знал, а в развлекательном центре одновременно может проводиться несколько мероприятий. К тому же кроме гостей в выходной день здесь хватало и обычных посетителей с детьми.
К счастью, Зина вернулась быстро и вовремя: появились первые гости. Но и поговорить с ней стало совершенно невозможно: встречала, представляла, знакомила, благодарила.
Наконец показались знакомые и ему лица.
— Привет! — протянул он руку Зайцу, улыбнулся глубоко беременной Ирине с Костиком.
— Привет, тезка! Как нога?.. А лангета где?! — вытаращил глаза Заяц. — Ты с ума сошел?
Андрей Леонидович виновато пожал плечами. Чтобы у гостей не возникло лишних вопросов, сегодня он решил обойтись одним костылем. И уже успел об этом пожалеть: передвижение приносило массу неприятных ощущений.
— Да ну ее! Надоела, — попробовал он отшутиться.
— Что Вадим, что ты — одинаковые… — недовольно махнул рукой Заяц. — Бог с вами!.. С именинником! Костя, поздравляй! — предоставил он сыну почетное право вручить подарок.
Подъехали Тоневы с детьми, следом Клюевы.
— Привет! С именинником! — пожал руку Александр. — Вадим уже здесь? Вчера весь вечер ему звонил, хотел поговорить. Он накануне обещал в гости приехать, потом вдруг отменил визит… Что там у вас снова случилось?
— Не будет его. В Японию вчера вечером улетел.
— Жаль… — огорчился Клюев. — А когда вернется?
— Как дела пойдут… Но к концу недели должен появиться. У тебя что-то срочное? По делу или личное? — для получения очередного подарка Поляченко пришлось отпустить ладошку сына.
— Скорее, личное… — заколебался тот. — Ладно, раз уж ты ближе нас всех к драгоценному телу, посоветуюсь, как быть. Катя Евсеева в Минске, — как великую тайну, почти шепотом сообщил он Поляченко. — Та женщина, о которой я тебе рассказывал: Вадим оплатил операции ее дочери. Моя Оля — ее подруга. Она и вела беременность на ранней стадии. Случайно встретила у школы, пригласила к нам домой… В общем, теперь Катя знает, кто оплатил операции.
— Ну и что? Узнала и узнала. Что за тайна?
— Так Вадим просил никому не говорить. Получается, я снова нарушил обещание. Теперь дважды виноват.
— А почему она не должна была знать? — не понял Поляченко.
Это было для него новостью. Он и сам узнал об этом факте не сразу. Рассказал все тот же Клюев, когда несколько ночей вместе дежурили у кровати Зины в реанимации. Саня пытался его отвлечь, утешить, уболтать разными историями с хорошим концом: и мама, и ребенок в полном порядке. Так незаметно и добрался до беременности с серьезной сердечной патологией плода. И тоже со счастливым концом. Сразу после рождения девочку дважды прооперировали, впереди еще одна операция, прогноз благополучный. И все благодаря человеку, который перевел на счет детского фонда необходимую сумму денег. При этом Клюев отметил благородство мужчины, эту женщину он любил, но она от него ушла, живет в Германии. И ребенок от другого.
Объяснять, что это за мужчина и женщина, Поляченко не пришлось. Сложив «два плюс два», он сразу понял, о ком речь: Екатерина Александровна и Вадим Сергеевич…
Но на сей раз в голове выстроилась совершенно другая логическая цепочка: Катя, не зная, кто на самом деле оплатил лечение, ввязалась в историю против Ладышева, чтобы получить деньги на еще одну операцию, и тут, узнав, что предыдущие он же и оплатил, отказалась от дальнейшего сотрудничества, за что ее едва не убили.
