не знала, как себя вести.
— Лео?
Он улыбнулся мне своей милой мальчишеской улыбкой и махнул половинкой сэндвича:
— Я тоже обедаю на ходу. Ты куда направляешься?
Я показала на вход в сад со стороны Чарльз-стрит:
— Просто гуляю. И ем.
— Можно к тебе присоединиться?
Огонек, мерцавший в его глазах, заставил меня воскликнуть:
— Я больше не хочу просто секса! Ты должен об этом знать.
К счастью, Лео добродушно расхохотался в ответ на это сумбурное заявление.
— Ну, я подумал, что мы можем просто пройтись, поболтать и поесть. Это можно?
Я покраснела и кивнула, и он пристроился рядом со мной.
— Как поживаешь? — спросила я его.
— Хорошо, — он откусил сэндвич и, прожевав его, сказал: — После нашего с тобой разговора о свободных отношениях я решил, что это как раз то, что мне нужно, ну и… ты понимаешь… не стал терять времени даром.
Я ухмыльнулась. Другими словами, за это время он переспал с половиной Бостона.
— Ага, повеселился, я понимаю.
— А у тебя, видимо, обстоятельства изменились?
Я не собиралась пускаться в подробные объяснения.
— Просто я решила, что свободные отношения не для меня.
— Я знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — хмыкнул Лео.
— Что ты имеешь в виду?
Лео пожал плечами, как будто это было очевидно:
— На женщинах твоего типа мужчины женятся. А не просто спят.
— Можно спросить, что это значит?
— Ну, есть женщины, на которых хочется жениться, а есть женщины чисто для секса.
— И чем они различаются?
Если он и уловил нотки раздражения в моем голосе, то предпочел их не замечать:
— Первая умная, успешная, с чувством юмора, при этом красивая и сама зарабатывает. И мужчина знает, что если такая женщина полюбила его, то она действительно полюбила его, а не тот образ жизни, который он может ей обеспечить. Вторая глупая или притворяется глупой, чтобы мужчина рядом с ней думал, что он умнее, — зацикленная на внешнем виде, не интересующаяся ничем, кроме потакания мужскому самолюбию и ублажения других его чувствительных зон.
— Знаешь, до того как ты это сказал, мне нравился наш разговор — как между двумя закадычными друзьями.
— Ну а что? — пожал он плечами, закидывая в рот остаток сэндвича.
— Да то, что это шовинистская чушь.
Лео вытер рот салфеткой и указал на лавочку справа от нас. Я неохотно последовала за ним, надеясь, что он попытается оправдаться. Мы уселись на лавочку, и я продолжила клевать свой сэндвич, ожидая раскаяния.
— Это не чушь. Я был бы рад ошибаться, но встречал, к сожалению, слишком много таких женщин. Некоторые мужчины думают, что как раз на таких надо жениться, потому что они только об этом и мечтают. Некоторые женятся на таких, именно чтобы удовлетворить свое самолюбие. Но мужчины моего типа, то есть умные, учатся на своих ошибках и двигаются дальше.
Тут меня осенило:
— Твоя бывшая жена?
— Не интересовалась ничем, кроме денег моей семьи.
— Сочувствую.
— Да, зато теперь я поумнел. Но если бы я сделал все правильно в первый раз, то сейчас мне не пришлось бы при мысли о повторном браке поджимать яй… хвост.
Я как раз сделала глоток чая со льдом и тут же фонтаном выплюнула его от смеха, закашлявшись. Лео тоже захохотал, откинув голову назад. Мы довольно долго весело смеялись, пока более или менее успокоились, и Лео дал мне чистую салфетку, чтобы вытереть капли чая с подбородка.
Мы продолжали, посмеиваясь, смотреть друг на друга, когда я почувствовала жжение на щеке.
Мне было знакомо это ощущение.
Моментально напрягшись, я обернулась… и перестала дышать при виде Калеба, стоящего посередине дорожки. Мне не надо было гадать, как долго он тут уже стоит, потому что по его взбешенному лицу было ясно, что он давно наблюдает за нашим с Лео дружеским общением.
— Калеб, — сказала я вдруг охрипшим голосом. Откашлялась и встала. Лео встал тоже и придвинулся ко мне, как бы защищая. — Э… что ты здесь делаешь?
— Стелла сказала мне, что ты обедаешь в саду, когда погода хорошая.
Черт бы побрал эту Стеллу.
Он перевел холодные глаза на Лео.
— А… это мой друг Лео. Лео, это мой… это Калеб.
Ноздри Калеба гневно раздулись, и я пожалела, что когда-то упомянула имя Лео, говоря, что договорилась пойти с ним на свидание, когда думала, что Калеб в Шотландии и возвращаться не собирается.
— Очень приятно, — Лео сделал шаг вперед и протянул руку. Калеб уставился на его руку с таким омерзением, что мне стало неудобно. Однако Лео нисколько не смутился, убрал руку и равнодушно пожал плечами: — Или не очень.
За это я его прямо зауважала.
— Нам надо поговорить, — сказал Калеб.
Я понимала, что обращается он ко мне, но смотреть он продолжал на Лео, причем с таким видом, как будто хотел оторвать ему голову.
По-хорошему, меня это не должно было волновать, но волновало. Я испытывала чувство гордости и какого-то утешительного удовлетворения при мысли, что могу заставить его ревновать. Значит, ему не все равно. И хотя это ничего не меняло, это было мне как бальзам на рану.
— Лео, — я повернулась к нему с извиняющейся улыбкой. — Я должна… — и сделала жест в сторону Калеба. — Но было очень приятно с тобой увидеться.
— Давай пообедаем как-нибудь. Только по всей форме, как полагается, — он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, и прошептал на ухо: — Дружище.
Потом выпрямился и подмигнул мне. Я прекрасно поняла, что он предлагает мне просто дружескую встречу, а Калеба намеренно провоцирует. Сдерживая нервный смех, я кивнула ему и помахала на прощанье, в то время как Калеб смотрел ему вслед испепеляющим взглядом.
Чувствуя лихорадочное беспокойство оттого, что мы остались с ним наедине, я повернулась и пошла к мосту:
— Ну, говори.
— Где ты была? — требовательно
