Я скучала, – смотрит на меня наивными глазками.
– Елизавета, я тоже скучал. Так скучал, что мне хочется показать тебе, насколько сильно я соскучился. Но я не могу.
Елизавета моргает, хмурится. Отстраняется от меня.
– Прости.
Ловлю ее за крестик, который болтается перед моим лицом, легонько тяну на себя. Целую, нежно провожу языком по сладким губкам, всасываю их, наслаждаясь вкусом. Я словно мазохист: мне нельзя, но не могу удержаться. Разрываю наш поцелуй, откидываюсь на подушку, закрываю глаза, глубоко дышу. Сейчас я мечтаю, чтобы боль вернулась и охладила мой пыл.
– Больше ты меня никуда не отправишь, я хочу быть с тобой, – заявляет Елизавета.
– Елизавета Андреевна, часы посещения с двух до пяти. Не нарушайте, пожалуйста, режим. Мне не нужны няньки, здесь их предостаточно.
– Ты меня выгоняешь? – обижено спрашивает она.
– Нет, малышка, я не гоню тебя. Я хочу привязать тебя к себе крепкими цепями и не отпускать ни на минуту. Хочу, чтобы ты всецело была моей. Душой и телом. Хочу любить тебя каждую секунду. И я это сделаю. Но только когда смогу встать с этой чертовой постели, – надеюсь, она меня поняла. Ненавижу чувствовать себя беспомощным. Лиза хмурится, долго смотрит на меня.
– Я поняла. Не надо меня привязывать, я и так твоя. Вся твоя.
– Я знаю, – ухмыляюсь ей в ответ. – Но привязать я тебя все равно хочу, например, к кровати.
Лиза смущенно улыбается, опускает глазки. Обожаю в ней эту невинность. Но придется немного развратить мою девочку. Помнится, в последний раз она меня не подвела. Хочу ей наговорить кучу пошлостей и посмотреть, как краснеют ее щечки, просто чтобы насладиться ее реакцией, но меня останавливают открывающиеся двери. В палату входит мама, за ее спиной стоит мой сын. Он боится проходить. Мама подводит его ко мне. Илюша осматривает меня непонимающими глазками, хмурит бровки. Черт, сын не должен был видеть меня таким.
– Папа, ты заболел?
– Да, сынок, заболел.
– Ирина Александровна говорила мне, когда я болел, что я должен пить лекарство и тогда быстро вылечусь. Ты пил лекарства?
– Да, Илюша, я пил. И тоже скоро буду здоров, – провожу по его волосам, глажу щечку.
– Папа, а бабушка сказала, что мама тоже заболела и уехала лечиться. Ты ее заразил? – спрашивает Илюша и, сам того не понимая, попадает в цель. Это правда, сказанная устами моего сына. Болезнь Елены – моя вина.
– Да, сынок, я ее заразил. Она уехала лечиться в другой город. Когда мама поправится, она вернется. А ты будешь жить со мной. Договорились?
– Да.
– Вот и хорошо. А пока я лечусь, за тобой присмотрят бабушка и Лиза.
– Хорошо. Папа, Лиза сказала, что если ты разрешишь, она сводит меня в кино на новый мультик. Можно я пойду?
Поворачиваюсь, смотрю Елизавете в глаза, на ее лице смущение, она закусывает губки в ожидание моего ответа.
– Конечно можно, сынок. Идите, повеселитесь.
Илюша оглядывается на Елизавету, радостно ей улыбается. Похоже, они нашли общий язык.
– Папа, а можно она купит мне шоколадное мороженое?
– Конечно можно, только немного.
Моя малышка смотрит на нас, и ее глаза светятся. И я хочу, чтобы она чаще так улыбалась. Я должен давать ей больше поводов для счастья.
***
Елизавета
Время бежит незаметно. Еще два месяца назад я думала, что потеряю Роберта. А сейчас этот мужчина стоит в ванной перед зеркалом в одних спортивных штанах и бреется. Он не знает, что я за ним наблюдаю. Думает, что еще сплю. До сих пор не могу поверить своему счастью. Счастью, которое, как я думала, было потеряно для меня навсегда. Все произошло так быстро, события сменялись одно за другим. И я благодарю судьбу за подарок в виде этого мужчины, за еще один шанс на счастливую жизнь. Теперь, спустя время, мне кажется, что наше совместное будущее было неизбежным. Никогда не думала, что способна на такую сумасшедшую, одержимую любовь, которая накрыла меня с головой.
После того, как Роберта выписали из больницы, я хотела забрать его к себе, но он не позволил мне этого сделать. Он попросил Дана отвести его к нему в квартиру, в очередной раз расписал мне часы посещения и сказал, что ему не нужны няньки. Я понимала, что Роберт не хочет, чтобы за ним ухаживали, понимала, что это задевает его самолюбие, мужскую гордость, что он не хочет, чтобы его видели беспомощным. Но я просто не могла без него, хотела быть с ним. Поэтому на его заявление я мило улыбнулась и поехала домой.
Через пару часов я стояла на пороге его квартиры с двумя чемоданами. Роберт злился, нервничал, говорил, чтобы я возвращалась домой, а я раскладывала свои вещи по его полкам, не обращая на него внимания. В конце концов, он просто прекратил со мной разговаривать, строя из себя обиженного. После того, как мы молча поужинали, я ушла в душ. После душа обнаружила Роберта спящим. Он был еще слаб и быстро уставал. Я легла рядом с ним и уснула с глупой улыбкой на губах. Я больше не могла без него ни минуты. И мне было плевать, что он думает по этому поводу. А утром проснулась от его нежных ласк и поцелуев. С тех пор я не покидала его квартиры, она стала моим домом.
С сексом все было сложно, нет, я не жаловалась: каждый день при любом удобном случае он прикасался ко мне, ласкал, целовал. По ночам его руки доводили меня до безумия, подводя к грани, заставляя перешагивать через нее и рассыпаться в сладостном оргазме. Но дальше этого не заходило, он не позволял прикасаться к нему, объясняя тем, что он хочет много всего и сразу, но пока не может себе этого позволить из-за того, что операция проводилась на животе, и разрез получился намного больше, чем пулевое ранение. Я видела, как ему тяжело, он как мазохист доводил меня руками, губами, языком до безумного оргазма, а потом курил одну сигарету за другой возле распахнутого она.
Илюша пока живет с бабушкой. Мы с Робертом три-четыре раза в неделю проводим вместе с ним, забирая его в город. Выходные бываем у его родителей. Но Илюшу забрать пока не можем. Квартира Роберта не рассчитана на троих. Да и планировка не подразумевает наличие детей. Но дело даже не в этом. Роберт постоянно занят своим новым проектом. Я – работой в кафе. Елена находится на лечении в Германии. И, судя по последним телефонным разговорам Роберта с бывшим тестем, она пробудет там еще как минимум месяца три. Я боюсь ее возвращения. Боюсь, что она заберет Илюшу.
Развод состоялся полтора месяца назад, но с кем будет жить сын, так и не было решено. Я очень привязалась
