Ему также не следовало злиться на Джулиану за то, что она изложила по пунктам недостатки его образа жизни, но он был в ярости. Потому что ее слова вскрыли старые раны. Потому что она была полностью сосредоточена на предстоящем судебном разбирательстве и не думала об их отношениях.
Еще он был зол на самого себя, потому что ничего не мог с этим поделать.
Осознав это, Шей быстро пробежал две сотни метров до дома, ворвался в ванную комнату, разделся и встал под душ. От горячей воды кожа на ноге стала саднить еще сильнее, и он поморщился.
Быстро помывшись, он обработал царапину. Она была пустяковой по сравнению с глубоким порезом, полученным на Агулья-до-Диабо. Местный знахарь сделал все, что мог, но на память о той травме у Шея остался уродливый шрам на плече. Несколькими шрамами поменьше он был обязан горе Эль-Капитан в Йосемитском национальном парке.
Надев футболку и шорты карго, он пошел вниз и встретил на извилистой лестнице Джулиану, которая шла наверх. Ее взгляд на несколько секунд задержался на его ноге, но она ничего не сказала по поводу царапины. Его настроение немного улучшилось.
– У тебя есть несколько минут? – спросила она.
На ней был элегантный сарафан с бретельками, завязанными бантом сзади на шее. Ее волосы были собраны на затылке с помощью простого зажима. Ему безумно захотелось распустить их, зарыть в них пальцы и развязать зубами бант.
– Смотря для чего, – ответил Шей, дерзко вскинув подбородок. – О чем ты хочешь со мной поговорить?
– О няне, – сказала Джулиана, положив тонкую руку на перила. – Я полагаю, что ты все еще обдумываешь то, что мы обсуждали сегодня утром, и не собираюсь на тебя давить, но, поскольку ты отец-одиночка, хорошая няня – это то, что тебе нужно.
Прислонившись боком к перилам, Шей сложил руки на груди, чтобы удержаться от соблазна и не распустить ей волосы.
– Я и сам так считаю и в ближайшее время решу этот вопрос. Это все, что ты хотела мне сказать?
– Нам нужно определить, по каким критериям ты будешь выбирать няню. Потом ты позвонишь в несколько агентств. Перед этим узнай, нашла ли прежняя няня Майки себе новую работу. Нанять ее – идеальный вариант.
Кивнув, он придвинулся ближе к ее руке. Она была слишком увлечена разговором и не заметила этого.
– Да, это было бы замечательно. Мы наймем бывшую няню Майки, к которой он привык, и у родителей Гранта не будет оснований ко мне цепляться. Проблема улажена.
– Пока нет. Что, если она уже устроилась на другую работу? Что, если…
Шей приложил палец к ее губам:
– Мы выясним это чуть позже. Где Майки?
Она убрала его руку:
– Я оставила его с Марией, чтобы мы могли поговорить.
– Что мы сейчас и делаем.
Джулиана слегка наклонилась, и большая петля банта упала ей на грудь. Шея бросило в жар.
– Вижу, ты сосредоточен на разговоре.
Он с невинным видом пожал плечами:
– Я же отвечаю на твои вопросы, не так ли?
– Я имею в виду невербальную коммуникацию.
– Правда? – Он приблизился к ней на шаг. Вопреки его ожиданиям, она не отстранилась. – И что тебе говорит мое тело?
– Что ты очень хочешь забросить меня себе на плечо и отнести в спальню.
Его глаза расширились.
– Угадали, доктор Кейн. А что говорит ваше тело? «Пожалуйста, поторопись»?
Она хрипло рассмеялась:
– Скорее, «вот губы-то раскатал».
Шей улыбнулся. От его плохого настроения не осталось и следа. Глупо для снятия стресса лезть на скалу, когда под его крышей живет Джулиана.
– Да брось ты. Оно говорит что-то вроде «может, попозже, когда уложим Майки».
– Точно не это, – возразила она, но в глубине ее глаз по-прежнему горел огонь.
– Правда? – Не удержавшись, он спустился на ее ступеньку и провел кончиками пальцев по розовым губам Джулианы. – Ты уверена?
Она полуприкрыла глаза, томно вздохнула и наклонилась к нему:
– Уверена.
Тогда он прижал ее к перилам и сделал то же самое, что на крыше офисного здания, – поцеловал ее.
Поцелуй был страстным, всепоглощающим. В нем участвовали не одни только губы, а все тело целиком. Судя по тому, как Джулиана послушно приоткрыла рот и прижалась бедрами к его бедрам, она хотела этого не меньше, чем он. Ее разум говорил «нет», но тело отказывалось его слушать.
Расстегнув заколку, он запустил пальцы в ее густые волосы. Они были мягкими, словно шелк. Застонав, он проник языком в глубь ее рта. Она схватила его за плечи и теснее прижалась к нему.
– Мистер Шей? – донесся снизу мужской голос.
Шей неохотно прервал поцелуй.
– Запомни, на чем мы остановились, – пробормотал он, глядя с тоской на ее припухшие губы, затем пошел вниз.
У основания лестницы стоял садовник Антонио.
– Мистер Шей… Малыш… Он упал.
Сердце Шея замерло. «Боже, только не это».
– Он сильно ушибся?
Джулиана уже бежала вниз по ступенькам. Не теряя времени даром, они проследовали за Антонио в отделанное мрамором патио. Там сидела рыдающая Мария с орущим Майки на коленях.
– Что случилось? – яростно бросил Шей. Если бы Джулиана не держала его за руку, он выхватил бы у Марии ребенка.
– Он такой шустрый. Простите меня, мистер Шей.
Всхлипывая, Мария объяснила, что Майки научился ползать и свалился с края патио в траву. Расстояние между полом патио и землей не превышало полметра, но Шей все равно решил установить ограждение.
– Что? Как так получилось, что вы за ним не уследили? Джулиана, возьми его. На вертолете мы быстро доберемся до…
– У него течет кровь? – перебила его Джулиана.
Мария покачала головой.
– Он упал на спину или на живот?
– Не знаю. Не видела, – ответила пожилая женщина.
Взяв у нее малыша, Джулиана начала тихо петь и поглаживать его по спине. Когда он успокоился она ощупала его руки и ноги и покачала указательным пальцем перед его глазами.
– С ним все в порядке. Его не нужно везти в больницу. У него нет ни симптомов сотрясения, ни переломов. Падение лишь напугало его. Малыши часто падают.
– Если он будет падать, пусть это происходит в комнате, где мягкие ковры, а не на улице.
Шей отпустил Марию и Антонио. Он не хотел, чтобы персонал видел его нервозность. Прежде чем удалиться, Мария еще раз попросила прощения. Он успокоил ее, сказал, что это не ее вина.
Потому что виноват был он сам.
– Ты уверена, что его не нужно показать доктору?
– Подержи его и убедись сам, – сказала Джулиана, передав ему Майки. – Он в порядке.
Малыш зарылся лицом в плечо Шея и намочил слюной его футболку. С ним действительно все было в порядке.
– Может, тебе следует стать няней?
Джулиана рассмеялась:
– Это уже перебор.
– Мне не следовало оставлять его с Марией. Ей за пятьдесят. Если бы Грины узнали, что произошло, они бы использовали это против меня в суде. О чем я только думал, оставляя Майки на попечение Марии?
– Не делай из мухи слона, Шей. Майки учился ползать. Это одна из многих удивительных вещей, свидетелем которых тебе, как его отцу, предстоит стать.
– Да уж, удивительных. Едва он научился ползать, как упал. Пусть теперь ползает в доме.
– Ему необходимо бывать на свежем воздухе.
– Для этого не обязательно выносить его на улицу. Мы можем открывать окна. Разумеется, нужно поставить решетки, чтобы он не вывалился. Что еще? Надо сделать специальные накладки на все выступающие углы мебели.
– Я тебе сочувствую. Тяжело видеть, как человек, который тебе дорог, страдает от боли, – сказала она, пронзая его взглядом.
Шей тяжело вздохнул:
– Хорошо. Я все понял.
– Завтра утром я первым делом позвоню няне, которая работала у Гранта и Донны. Затем начну следовать другим твоим советам и вносить изменения в свой образ жизни.
Он это сделает. Ради Майки.
Но он не станет закрывать отделение космического туризма и отказываться от своей мечты. Он просто временно приостановит разработки в этом направлении. По окончании судебного разбирательства он сможет их возобновить. Изменения, о которых говорила Джулиана, не обязательно должны иметь постоянный характер. По крайней мере, не все из них. Да, он теперь отец, но он не намерен отказываться от себя прежнего.
– Я приглашу в гости бабушку и дедушку Майки, – сказал он. – Возможно, это поможет мне построить с ними отношения. Доказать им, что я не собираюсь вырывать их из жизни Майки.
– Какая замечательная идея, – искренне улыбнулась Джулиана, и на душе у него полегчало. – Да, Шей… Что касается продолжения того, что произошло на лестнице… я над этим подумаю.
Джулиана решила дать ему шанс, и это было лучшее, что произошло в его жизни за последнее время.
* * *
На следующий день Джулиана работала за компьютером над своей книгой. Из динамиков стереосистемы, которую установил в ее комнате Шей, доносилась скрипичная сюита. Похоже, он собрал все записи игры на скрипке, которые только существовали.
Нежная мелодия напомнила ей о временах, когда музыка занимала важное место в ее жизни. Она перестала играть на скрипке, когда порвала с Шеем. Для нее было бы невыносимо смотреть в зал и не видеть его среди слушателей. Кроме того, музыка не могла дать ей стабильность, в которой она так отчаянно нуждалась.
