Как бы справился он сам, окажись в таком положении?
У него все сложилось бы иначе. Майкл мог бы позволить себе нанять няню для детей, а то и двух, если понадобится. С другой стороны, Эва не только потеряла сестру три месяца назад, но и осталась совершенно одна с двумя детьми, у нее на услуги и одной няни не было средств. Она могла бы справиться, если бы продолжила заниматься своей карьерой.
Это напряжение дало о себе знать, понял Майкл, взглянув на Эву. Она склонила голову на спинку дивана, глаза были закрыты, черные, как крыло ворона, волосы спадали на плечи и подушки.
Под глазами залегли темные круги, бледные щеки ввалились, все лицо было острым, скулы сильно выделились, она как будто резко похудела. Уложив детей спать, Эва надела бледно-желтую футболку и темные джинсы, они были ей чуть великоваты и свободно держались на ее стройной фигурке.
Если бы Эва на самом деле охотилась за наживой, то она разыскала бы отца близнецов – будь то Рейф или кто-то другой – гораздо быстрее, разве нет? Она бы не стала обрекать себя на долгие месяцы сущего ада, стараясь справиться с племянниками самостоятельно.
К чему лукавить? Она справилась!
Но потом ей стало слишком тяжело, и тогда она решила просить помощи у отца малышей.
Которым, по ее словам, был его брат Рейф.
Майклу до сих пор было трудно в это поверить. Гнал ли он прочь эти мысли потому, что, будь это правдой, у Рейфа и у них всех будут большие трудности? Или он все-таки верил?
Если бы только он мог знать наверняка!
Одно он знал точно. Эва верила, что так и есть.
Все ее тело обмякло, стакан вот-вот выскользнет из пальцев. Эва уснула!
Майкл быстро встал, осторожно вынул стакан из ее рук, поставил его на кофейный столик рядом, а затем тихо обошел комнату и выключил все лампы, оставив только одну, которая горела в углу комнаты, давая теплый зеленоватый свет.
Пора в очередной раз сменить рубашку, но прежде Майкл на несколько секунд остановился рядом с Эвой и, сдвинув брови, посмотрел на нее. Она выглядела очень юной и беззащитной, не было и следа той непримиримой гордости, ушел румянец, покрывавший ее щеки, и остренький подбородок больше не выглядел таким упрямым.
Утром Эва сказала, что ей двадцать пять лет, у нее на попечении двое детей. Сейчас Майкл думал, что так она выразилась об опеке, только чтобы возразить ему, а сама, что очевидно, обожает этих детей!
Сегодня она спорила со всем, что Майкл говорил ей.
В его некогда упорядоченной жизни теперь хаос, рабочий график нарушен, а в квартиру проникли трое захватчиков.
Пока Майкл не поговорит с Рейфом, эта женщина должна всегда быть в поле его зрения, и не важно, какие неудобства это доставит ему самому.
А о том, что Майкл чувствовал сильное влечение к ней, и говорить не стоит. Эва возбуждала его, и он знал, что ему придется крепко держать себя в руках те пару недель, что она проведет в его доме.
И если Майкл был тьмой, то Эва светом. Он был холодным, расчетливым и мрачным, а она – мягкой, импульсивной и веселой. Иными словами, Эва Фостер была опасной.
Эва медленно проснулась, потянулась и на миг забылась. Осмотревшись в незнакомой комнате, мгновение спустя она вспомнила, где находится, как сюда попала и кто был рядом.
Майкл Д’Анджело… Высокий мрачный молчун!
Кстати, где же он сам?
Тут Эва поняла, что не включила радионяню, аппарат, который помогает ей услышать, когда дети просыпаются и зовут ее.
Она резко вскинула голову, и та закружилась от быстрой перемены положения.
– Не волнуйся, Эва, дети в полном порядке.
Она так резко повернула голову на голос, что ей защемило мышцу в шее. Эва тут же стала растирать больное место. Она нахмурилась, увидев в дверях Майкла.
В такой одежде он выглядел… иначе. Он казался выше. Мрачнее. Стройнее. Сексуальнее. Он выглядел более желанным, Эва сразу же почувствовала, как участился ее пульс, захотелось скрестить руки на груди, чтобы Майкл не увидел ее состояния.
– Ты должен был следить, чтобы я не уснула, – набросилась на него Эва, наручные часы показывали почти девять.
– Ты ведь устала. – Майкл смотрел на нее прищурившись, но не из-за того, что говорила она довольно агрессивным тоном. Он пытался понять, почему минуту назад она была бледная, а сейчас снова раскраснелась, он не понимал взгляда голубых глаз. – Через пару минут доставят ужин, – рассеянно добавил он.
Эва отбросила назад копну черных волос:
– Пицца?
Губы Майкла тронула едва заметная улыбка.
– Ужин из четырех блюд и подходящее вино из ресторана «У Андре».
Она подняла темные брови, узнав название одного из самых дорогих парижских ресторанов:
– Нормальные люди просто заказывают пиццу.
– Я нормальный, Эва. И я люблю вкусно поесть. – Майкл пожал плечами. – Я подумал, что после тяжелого дня мы заслужили нечто большее, чем просто закуски.
– Я вовсе не жалуюсь, – принялась оправдываться она, – мне ужасно неловко говорить об этом, но то, что ты видел в ресторане, было примером самого обычного обеда с детьми.
Майкл уже давно это понял, потому и обратился в ресторан «У Андре». Худоба Эвы говорила, что ей нужно спокойно поесть, и готовить ужин должен кто-то другой.
И все же у него были сомнения. Эва казалась ему все более привлекательной, и он раздумывал, стоит ли ужинать с ней в интимной обстановке.
– Может, поедим на кухне? – быстро спросил он.
– Я не против, – кивнула Эва, вставая с дивана и потягиваясь, – не помню даже, когда последний раз я так крепко спала.
Он непринужденно пожал плечами:
– Тебе это было необходимо.
Последние полгода жизни Рейчел Эва была неразлучна с сестрой, а последние три месяца она спала очень чутко, постоянно прислушиваясь, не плачут ли дети.
Эва не сомневалась, что ей удалось улучить время и поспать, потому что она доверяла Майклу и знала, что он справится, случись что, пока она спит. Глядя на Майкла из-под опущенных ресниц, она еще раз убедилась – он излучал непоколебимую уверенность в себе и, казалось, знал и умел абсолютно все. А еще он был чертовски сексуальный, и потому Эва никогда не сможет полностью расслабиться в его присутствии. А то, что он сам не понимал своей привлекательности, делало его очень обаятельным.
Никогда прежде Эву не влекло к мужчине, как теперь к Майклу Д’Анджело.
Может, все из-за того, что его волосы еще не высохли после душа, а в облегающей футболке и джинсах он совсем не походил на того холодного неприветливого бизнесмена, которого она увидела утром в галерее.
Как бы там ни было, Майкл пробуждал в ней желание, теплом разливающееся по телу, заставляющее сердце биться чаще. Это недопустимо!
– Думаю, что…
– Я просто…
Эва вопросительно посмотрела на Майкла, ее щеки чуть покраснели.
– Я пойду накрывать на стол, – сухо сказал Майкл.
Эва кивнула:
– А я посмотрю, как там дети, а потом закончу уборку.
Оставленный детьми беспорядок был не таким страшным, как могло показаться на первый взгляд.
Выражение лица Майкла изменилось.
– Я бы прибрался, но не хотел тебя будить.
Эва улыбнулась:
– Спасибо.
Несколько секунд Майкл не мог отвести взгляда от Эвы, ее улыбка была ослепительной, голубые глаза излучали теплый свет, на щеках нежный румянец, пухлые губы были чуть приоткрыты, обнажая прямые и ровные зубы.
Эва была очень красивой, когда не выглядела сердитой и усталой.
Черт возьми, она красивая в любой ситуации!
А ведь прошел всего лишь один день каторги, на которую он обрек себя сам.
Прошло несколько дней. Майкла все больше влекло к Эве, он ловил себя на мысли, что еще немного, и обнимет ее и поцелует. Его восхищала любовь и забота Эвы о племянниках.
Днем Майкл работал в галерее, а Эва с детьми ждала его дома, и по возвращении они кормили и купали малышей, после Майкл заказывал еду в одном из любимых ресторанов.
За ужином они болтали обо всем на свете. Но, по безмолвному согласию, ни он, ни она не разговаривали о Рейфе и о том, что будет, когда он вернется из свадебного путешествия.
Все было по-домашнему, так уютно, а ведь Майкл всегда думал, что такое времяпрепровождение не для него.
Что до Эвы… С каждой минутой, проведенной в ее обществе, Эва казалась ему все лучше и привлекательнее. Его желание стало таким сильным, что он начал принимать холодный душ перед сном, стараясь не думать, что она всего в двух шагах от него, за соседней дверью!
Вечером третьего дня Майкл осознал, что его самоконтроль подорван. Он больше не уверен, что холодного душа достаточно, чтобы унять желание заняться с Эвой любовью.
– Как же вкусно. – На губах Эвы играла довольная улыбка; Майкл сидел напротив за кухонным столом и украдкой наблюдал за тем, как она доедает лимонный мусс. Да, он знал толк в парижских ресторанах с отличной кухней!
На удивление Эвы, прошедшие два дня оказались более расслабленными и спокойными, чем она рассчитывала, учитывая все обстоятельства. Днем она с близнецами осматривала достопримечательности, вечером наслаждалась спокойствием за вкусным ужином с Майклом. И Эва понимала, что общество Майкла доставляло ей едва ли не больше удовольствия, чем сам ужин!
