– Мне все равно, как ты это сделаешь, – обратился Марк к Холлистеру после долгого молчания, – но этой истории нужно положить конец. Мы отдали компании слишком много времени и сил и не можем допустить, чтобы она откатилась назад. Если эта статья выйдет, она перечеркнет все. Даже если мы докажем в суде, что обвинения ложные, ярлык к нам все равно прилипнет. Даже если мы заставим «Лос-Анджелес таймс» напечатать опровержение и извиниться, это мало что изменит, так как ущерб уже будет нанесен. Я этого не потерплю.
Его слова почти полностью совпали с тем, о чем думал ранее Ник. Сходство было зловещим, и ситуация, в которой они оказались, предстала перед ним более отчетливо. До этого момента Ника не оставляла уверенность, что они найдут способ избежать катастрофы. А если нет? Что, если статья действительно будет напечатана? Что, если дело их жизни превратится в дым?
Что они тогда будут делать?
Что будет делать он?
Должно быть, Марк мыслил примерно так же. Он снова обратился к Холлистеру, и в его голосе слышались жесткие нотки:
– Позвони редактору. Скажи, что эта история – дерьмо собачье. Если они ее напечатают, я вчиню им иск, и на несколько лет привяжу к суду их чертовы задницы. К тому времени, когда я добьюсь, чтобы правда восторжествовала, они не будут владеть даже компьютером, не говоря уже о печатном станке.
– Я сделаю все, что смогу, но…
– Сделай невозможное. Сделай все, что потребуется, и сверх того. Если придется, напомни им, что они не могут позволить себе такую роскошь, как судебная тяжба с «Бижу», на фоне кризиса печатных изданий. Если они полагают, что смогут причинить нашей компании ущерб на миллиарды долларов, а я буду сидеть сложа руки, то они круглые идиоты. Ты можешь заверить их, что если они не предоставят убедительные доказательства, подтверждающие их обвинения, то я посвящу свою жизнь тому, чтобы разрушить жизнь каждого, кто ответственен за публикацию статьи.
– Я все им передам, но, Марк… – осторожно начал Холлистер, – если ты не прав и если ты в лице крупнейшей газеты Западного побережья заполучишь врага…
– Я прав, – перебил его Марк. – Мы не имеем дела с «кровавыми» алмазами. И никогда не будем иметь. Любого, кто считает иначе, я во всеуслышание объявлю отъявленным лжецом.
– Я уже пригрозил этим старшему редактору, – вмешался Ник. – Неплохо, если это повторит наш главный юрисконсульт. Но одних угроз недостаточно. Нам нужно доказать, что они не правы.
– А как мы это сделаем? – спросила Лиза. – Ведь мы не знаем, кто снабдил их информацией, и какой именно.
– Пригласим эксперта по конфликтным бриллиантам. – Было похоже, что Холлистер уже наметил план действий. – Мы отправим его в Канаду, где у нас находится хранилище, а затем предоставим ему доступ к любым данным, которые он потребует. У нас нет никаких секретов, по крайней мере таких, которые имели бы отношение к «кровавым» бриллиантам.
– Чтобы заполучить эксперта, чьему мнению все сразу и безоговорочно поверят, нужны недели, – запротестовала Лиза. – Вряд ли в мире найдется хотя бы дюжина профессионалов такого уровня. Даже если мы предложим оплату вдвое выше обычной, нет гарантии, что кто-нибудь из них окажется свободен.
– Один все-таки есть. – Ник метнул быстрый взгляд на брата, слишком хорошо зная, что Марку не понравится его предложение. Но непростые времена требуют отчаянных мер, а он готов на все, лишь бы предотвратить катастрофу. Даже если это вызовет у Марка болезненные воспоминания. – Она живет здесь, в Сан-Диего, и преподает в институте.
Марк сразу догадался, о ком идет речь, и предложение брата не привело его в восторг – слишком глубокой оказалась рана, нанесенная ему этой женщиной. Ник ждал, что он скажет хоть что-нибудь, но Марк молчал, поэтому Ник был вынужден его подтолкнуть.
– Дружище, у тебя такой вид, словно ты таракана проглотил.
– Я не могу позвонить Изе. Она рассмеется мне в лицо. Или использует саботаж, чтобы поквитаться со мной.
Ник сделал круглые глаза:
– Разве не ты убеждал нас всех, что мы не можем позволить себе бездействовать? Иза здесь, она первоклассный эксперт, и если ты предложишь ей хорошее вознаграждение и найдешь кого-нибудь, кто на время заменит ее в институте, может, она и согласится. Все отлично складывается.
– Тебе следует ей позвонить, – поддержал Ника Холлистер.
– Да, обязательно, – согласилась Лиза. – Я и забыла, что Изабелла Морено живет в Сан-Диего. Я встречалась с ней несколько раз. Она очень милая женщина. Нам нужно заручиться ее согласием. Я могу попробовать с ней поговорить, если хочешь.
– Нет, – резковато ответил Марк. – Я позабочусь о том, чтобы она приняла наше предложение.
В его голосе не слышалось особой радости по этому поводу, но он явно смирился. Ник воспринял это как хороший знак. Его брат иногда бывал несносен, но «Бижу» значила для него слишком много. Он заполучит Изу, даже если для этого ему придется ползти к ней на коленях.
А пока Ник встретится с Олли и изучит статью, которая к этому времени уже должна ждать его в почтовом ящике. Если события будут развиваться по самому худшему сценарию и статью опубликуют, он встретит нависшую над компанией угрозу во всеоружии, предприняв все меры, чтобы по возможности нейтрализовать негативные последствия.
Следующие несколько дней тянулись невыносимо медленно. Все ждали, к каким выводам придет Изабелла. Ник был уверен, что для Марка эти дни тоже стали пыткой. Ник возил Изабеллу в Канаду и находился рядом, пока она методично исследовала камни. Обычно энергичный, он был вынужден бездействовать и ждать, чувствуя себя так, словно вышел на бой со связанными за спиной руками.
Не самое приятное чувство.
С другой стороны, разве могло быть иначе, если все, чему они с Марком посвятили жизни, грозило превратиться в дым? А все потому, что кто-то их оклеветал. Каждый раз, стоило ему об этом подумать, у него начинала кипеть кровь.
Ник и Олли за семьдесят два часа разработали отличный план, чтобы предотвратить ущерб, который им может быть нанесен, но Ник искренне надеялся, что прибегать к нему не придется. Холлистеру кое-чего удалось добиться. Газета не отказалась от публикации, однако отложила ее. Теперь им оставалось только ждать.
Ждать, пока Иза не подтвердит, что все алмазы добыты законным путем.
Ждать, что предпримет редакция «Таймс».
Ждать, пока служба безопасности не прочешет файлы компании, пытаясь установить личность клеветника.
Ник терпеть не мог ждать.
Тем не менее в последнее время он пребывал в ожидании. Началось это еще до катавасии со статьей. Ник начал ждать после знакомства с Дези. Он отправил ей несколько сообщений сразу после проведенной вместе ночи, но она не ответила. Ник сократил их количество до одного в неделю, поскольку не хотел, чтобы у нее сложилось впечатление, что он ее домогается. Просто ему была нужна… Дези. Если бы это было не так, он давно все бросил бы.
В конце концов Ник перестал писать ей, но не переставал ждать. Дези продолжала хранить молчание. Наконец он отступился и даже удалил ее номер из своего телефона. Дези ему очень-очень нравилась, но Ник не собирался проводить целый год в тоске по бросившей его женщине.
Он считал, что, выкинув Дези из своих мыслей – и из своей телефонной книжки, – он рано или поздно ее забудет.
Не тут-то было.
Преисполнившись решимости больше никогда не вспоминать о ней, Ник схватил лэптоп и начал прикидывать маркетинговые планы на зиму. У него появилось несколько стоящих идей, которые осенили его, когда он бродил по дому тем утром. Стоило их зафиксировать, пока вдохновение его не покинуло.
Но как только Ник открыл электронную таблицу с бюджетом рекламы, из интеркома раздался голос брата. Марк отвлек его от малоприятных мыслей.
– Загляни ко мне, ладно? Я хочу кое о чем поговорить с тобой.
– Уже лечу, – ответил Ник, испытывая огромную радость.
Наконец-то он сможет чем-нибудь заняться. Да, конечно, у него полно обычной работы, но ему трудно на ней сосредоточиться, потому что сейчас главное – навсегда похоронить эту историю, не дав ей появиться на свет.
Взяв телефон и чашку кофе, Ник поспешил в кабинет брата. Пока он шел по длинному коридору, ему пришлось отвечать на приветствия множества сотрудников, выглядывающих из дверей.
Ник старался держаться естественно, но чувствовал, что люди уже начали догадываться о чем-то. Он видел устремленные на себя вопросительные взгляды. Ник не мог ни в чем винить их. Он в последнее время был сам на себя не похож. Было чертовски сложно делать вид, что все в порядке, когда они с братом в любой момент могли превратиться в капитанов корабля, идущего ко дну. Столкновение с айсбергом уже произошло. Оставалось только ждать, удастся ли им удержаться на плаву.
– Что случилось? – спросил он, едва войдя к Марку.
– Я хочу обсудить декабрьскую рекламную кампанию. Мы не должны остаться незамеченными.
