Роберт Напп - Скрытая жизнь Древнего Рима. Рабы и гладиаторы, преступники и проститутки, плебеи и легионеры… Жители Вечного города, о которых забыла история

Беспокоились также за родственников, которые находились в отъезде: «Евтихия приветствует свою мать Амертрию. Прежде всего, молю богов сохранить тебе здоровье. Сообщаю тебе, что 30-го числа месяца тиби я прибыла в Тираннион и не смогла приехать к тебе, потому что погонщики верблюдов отказались идти в Оксиринх. Больше того, я пришла в Антинополь и не нашла там ни одной лодки. Так что сейчас я думаю перевезти мой груз в Антинополь и оставаться там, пока не найду лодку, чтобы приехать… Передай от меня привет всем домашним и друзьям. Скоро я приеду к тебе. Молюсь за твое здоровье» (П. Окси, 14.1773/ Багналл & Крибиор).

Судя по этому и другим письмам, женщины преодолевали удивительно большие расстояния, посещая родственников (особенно для помощи в период рождения ребенка), отправляясь по торговым делам либо для присмотра за принадлежавшим им участком земли, находившимся вдали. Они не боялись отправиться в путь по суше или по реке. Вот упоминание о другой путешественнице по имени Прискилла (Деяния, 18: 1–3): она и ее муж родились в Понте, жили в Риме и находились в Коринфе, когда Павел остановился в их доме. Но путешествие всегда сопровождалось опасностями, поэтому не стоит удивляться, что сны, которые толковал Артемидор, содержали хорошие и дурные предзнаменования путникам.

В Египте обычно были большие семьи; в пределах географии моих изысканий я считаю это нормой, поскольку в целом это вполне ожидаемо в доиндустриальном обществе, а также соответствует данным, обнаруженным в древнем Средиземноморье. В египетских документах мы находим сведения о примерно 60 % домашних хозяйств с очень большими семьями, 35 % – нуклеарных, т. е. малых, семей и всего 5 % – бездетных семей. Поскольку обычно большие семьи жили в немыслимой тесноте, неудивительно, что в папирусах часто упоминалось о семейных драмах. Особенно много проблем доставляли дети. Вот характерный пример: «Гелиодора приветствует свою мать. Я очень обижена на тебя, ибо ты не считаешь нужным сообщить мне о новостях в своем письме. С тех пор как я уехала от тебя, дочь моя доставляет мне много огорчений. Она навлекла на себя гнев хозяина и его соседей, а потом еще злилась на него. Она забрала у меня все, отняла у меня все мои золотые украшения и серьги и дала мне взамен [старую] тунику, чтобы… Помолись за меня богу, чтобы он проявил ко мне жалость. Уговори брата моего приехать ко мне. Я и Гермий собираемся в Сенепту. Не посылай мне… мне достаточно того, что у меня есть. Привет всем моим братьям и людям, которые тебя любят. Молюсь о твоем здоровье» (SB, 16.12326/Багналл & Крибиор).

В семье царили напряженные отношения; чаще всего проявлялись противоречия между представителями разных поколений. Вот мать поучает своего сына:

«Копресу [от его матери] привет. Я знаю твой вспыльчивый характер, но это твоя жена злит тебя, повторяя все время, что я ничего тебе не дала. Когда ты приезжал, я дала тебе несколько мелких монет, потому что получила небольшой урожай; но в этом месяце мне нечего тебе дать. Я ничего от тебя не скрываю, потому что во всем тебе доверяю. Твоя жена говорит: „Она не доверяет тебе“… Никто тебя не любит, потому что она вертит тобой, как ей нужно…» (SB, 3.6264/Багналл & Крибиор).

Жена должна была мириться с пороками мужа, которые современному человеку кажутся очень серьезными (например, побои в пьяном состоянии, игра в кости или измены). И это несмотря на то, что «объективно» такое поведение угрожало собственности и благополучию детей. Разумная жена попросту не обращала внимания на заигрывания мужа с рабынями и проститутками; порой ее это даже устраивало, если она не любила его или не хотела больше рожать. Ее беспокоили только откровенные измены или наличие наложницы, что угрожало положению ее самой и ее детей. Но бывало, что муж не только изменял жене; страшнее оказывались его оскорбления и побои. Сложные семейные отношения подробно описаны в «Исповеди» Блаженного Августина, сына святой Моники. Из нее следует, что жестокое обращение с женой было широко распространено среди жителей города Тагаста – Моника также страдала от несдержанного мужа, как и другие замужние женщины этого города, многие показывали синяки, оставленные мужьями во время ссор. Родители Августина принадлежали к местной элите (его отец Патриций являлся членом городского совета), так что Моника не относилась к простолюдинам. Но у нас нет причин думать, что в нижних слоях общества мужчины более бережно и внимательно относились к женщинам. Обратите внимание на описание Петронием ссоры между Тримальхионом и его женой: «Тут впервые омрачилось наше веселье, ибо среди вновь пришедших рабов был довольно хорошенький мальчик; Тримальхион обнял его и принялся горячо целовать. Фортуната, на том основании, что “право правдой крепко“, принялась ругать Тримальхиона отбросом и срамником, который не может сдержать своей похоти. И под конец прибавила: „Собака!“ Тримальхион, смущенный и обозленный этой бранью, швырнул ей в лицо чашу. Она завопила, словно ей глаз вышибли, и дрожащими руками закрыла лицо. Сцинтилла тоже опешила и прикрыла испуганную Фортунату своей грудью» (Сатирикон, 74–75).

Это показывает, что при всем своем богатстве Тримальхион человек грубый и невоспитанный – во всяком случае, Петроний полагал, что так вели себя представители субэлиты. Также и в «Золотом осле» муж, возмущенный изменой жены, избил бы ее, если бы друг не уговорил последнюю спрятаться, пока гнев мужа не остынет, – такую тактику одобрила бы Моника, хотя сами по себе побои были делом обычным, как показывает толкование сна Артемидором: «Бить хорошо только тех, над кем ты начальник, и то кроме собственной жены: потому что, если ты ее бьешь, значит, она тебе неверна. Остальным же удары достаются на благо бьющему. А над кем ты не начальник, тех бить не к добру, потому что предвещает возмездие по закону» (Сонник, 2.48).

И это письмо на папирусе красноречиво рассказывает о жестоком муже: «Протархию. От Трифаины, дочери Диоскурида. Асклепиад, мой муж, убедил моих родителей, хотя я, Трифаина, этого не хотела, отдать меня ему, чтобы он заботился обо мне, и… [Асклепиад] заключил брак, [? получив] также за меня первоначальный взнос в счет моего приданого, состоящего из одежды на сумму 40 драхм и 20 драхм серебром. Но мой обвинитель, Асклепиад, беспричинно злился на меня на протяжении всего брака, промотал указанное выше приданое, оскорблял и бил меня и обращался со мной так, словно я была его купленной рабыней…» (Роулэндсон, № 257).

О побоях упоминается и в этой эпитафии: «Юлия Маяна, достойная женщина, погибла от руки жестокого мужа. Она прожила замужем за этим человеком 28 лет, у них было двое детей, мальчик 19 лет и девочка 18 лет. О, воплощенная преданность! О, воплощенный долг! Юлий Майор, ее брат, поставил этот памятник в память дорогой сестры вместе с ее сыном Ингением Януарием» (CIL 13.2182 = ILS 8512, Лион, Франция).

И как будет видно из следующей надписи, родители поставили памятник своей 16-летней дочери, убитой и сброшенной в Тибр ее мужем Орфеем: «Рестут Пиценис и Прима Рестута воздвигли это надгробие для Примы Флоренции, их дорогой дочери, которую ее муж Орфей швырнул в Тибр. Человек по имени Децембер поставил этот памятник той, которая жила всего 16 лет» (IPOstie-A, 210 = ISIS 321).

Женщины жили в постоянном страхе физической расправы. Это письмо из Египта рассказывает о хозяине, который избивал жену своего работника: «Когда я рассчитывался с Бентетием, сыном Бентетия, пастухом из Оксиринха в том же дивизионе, и, когда он хотел обмануть меня, он стал ругать меня и мою жену Танурию, дочь Херона в вышеназванном Ареосе Коме. Кроме того, он беспощадно избил палкой все ее тело, хотя она была беременна, так что у нее случился выкидыш, и сейчас она лежит в постели, и жизнь ее в опасности» (Роулэндсон, № 229).

Кроме того, женщина могла подвергнуться жестокому обращению жителей города: «От Гипалла, сына Архиса, общественного земледельца из деревни Евхемерия дивизиона Темиста. 6-го числа месяца тиби, когда моя жена Аплоуния и ее мать Термия были в термах, Евдимония, дочь Протарха, и Эттитаис, дочь Пееса, и Дей, сын Аммония, и Геракл напали на них и нанесли моей жене Аплоунии и ее матери в деревенской бане множество ударов по всему телу, так что она слегла в постель. Во время избиения она потеряла золотую серьгу весом в три кварты, браслет из нештемпелеванного металла весом 16 драхм, бронзовый кувшин стоимостью 12 драхм; а Термия, ее мать, потеряла золотую сережку весом в 2 с половиной кварты, и… [далее следует неразборчивый текст]» (Роулэндсон, № 254).

Когда муж впадал в ярость, жена пыталась урезонить его или старалась сдержаться и не обращать внимания на его оскорбления. Святая Моника, мать Блаженного Августина, предлагала другую тактику – манипулирование разгневанным мужем. Отношение мужа к жене часто сравнивалось с обращением господина со своим рабом. Тактика, применявшаяся рабами во избежание побоев, прекрасно помогала и женам. Они подражали сообразительным рабам, которые старались умилостивить разбушевавшегося хозяина лестью и подобострастием. «Хорошая жена повелевает мужем, подчиняясь ему», – говорит Публий Сир (Изречения, 108). С раннего возраста женщин приучали хвалить, льстить и всячески заискивать перед мужчинами.