Купание было настоящим кошмаром. Бен боялся сделать что-то не так и причинить ей боль. В конце концов он взял ее за бока и вытащил из ванны. На сгибе ее руки не было ни синяка, ни отека, но, когда он начал осторожно вытирать ее полотенцем, Флоренс отдернула ее.
– Я хочу лягушку, – снова сказала она и начала плакать.
Ему следовало пойти на улицу и принести ее. Он вспомнил, что она находится в его саду рядом с цветами, которые Дэйзи подарила Флоренс.
Его милая дорогая Дэйзи. Вот только, очевидно, она больше не его, потому что он причинил ей боль, нарушив их договоренность.
В том, что сегодня произошло, виноват он один. Ему не следовало предлагать ей пойти с ними.
Он одевал Флоренс, думая, идти ему за лягушкой или нет, когда услышал голос Дэйзи, доносящийся снизу.
– Бен? Я могу подняться?
Он тяжело сглотнул. Должно быть, она вошла через заднюю дверь.
– Конечно. Мы в ванной.
Когда Бен открыл дверь ванной, он увидел Дэйзи с пакетом в руках.
– Я купила это ко дню ее рождения, – тихо произнесла она, – но, наверное, будет лучше сделать ей подарок сейчас. Здесь подушка с лягушкой и книга. Я подумала, у нее был трудный день.
У них у всех был трудный день.
– Дэйзи, это очень мило с твоей стороны, – произнес Бен сдавленным от эмоций голосом.
К нему подошла Флоренс.
– Папа говорит, что я не могу увидеть лягушку, потому что она спит, – сказала она.
Улыбка Дэйзи задрожала. Сев на корточки, она засунула руку в пакет и достала подарки:
– Я знаю, но я принесла для тебя взамен кое-что другое. Это подушка с лягушкой. Ты сможешь держать на ней свою больную ручку, пока папа будет тебе читать новую книжку. Она про лягушонка Фредди.
Глаза Флоренс загорелись. Прижав подушку к груди, она посмотрела на книжку:
– Дэйзи будет мне ее читать.
На мгновение Бен подумал, что Дэйзи откажется, но она взяла Флоренс за руку и повела в ее комнату:
– Хорошо. Но только один раз.
Она укрыла девочку одеялом, положила ее больную руку на новую подушку, села на кровать так, чтобы Флоренс могла видеть картинки, и начала читать.
Когда книжка закончилась, Флоренс попросила, чтобы она прочитала ее еще раз. Взгляд девочки был таким умоляющим, что Дэйзи, вопреки здравому смыслу, согласилась. Бен сидел на диване опустив голову. Лицо его было мрачным.
Наконец болеутоляющее сделало свое дело. Флоренс закрыла глаза и начала засыпать. Прочитав еще страницу, Дэйзи отложила книгу и на цыпочках вышла из комнаты. Оставив дверь приоткрытой, Бен проследовал за ней вниз.
– Мне так жаль. Сегодня был ужасный день, – сказал он.
Они остановились в конце коридора у задней двери. Оба были немного напряжены, потому что не знали, как им себя вести в этой ситуации. Несколько часов назад она разорвала их отношения, но сейчас что-то не дает ей уйти.
– Не надо извиняться, Бен, – ответила она. – Ты ни в чем не виноват. Все в порядке.
– Нет. И ты тоже не в порядке, – тихо произнес он. – Я попросил у тебя слишком много, и ты безропотно это сделала. Не знаю, как тебя и благодарить.
– Я всего лишь отвезла вас в больницу.
– Я сейчас имею в виду не только это. Я говорю о твоей бесконечной доброте. О том, как ты выручила меня в тот день, когда в моей кухне обвалился потолок. Ты убрала мусор, позволила мне воспользоваться твоей ванной, вызвала мастера, отдала в чистку мой костюм. Подарила Флоренс цветы. Была рядом со мной в трудные дни и делила со мной минуты радости. Вообще делила со мной все, что у тебя было, ничего не прося взамен. Наверное, ты потратила кучу времени на то, чтобы найти подарки для Флоренс.
– Нет. Подушку я случайно увидела на витрине лавки ремесленных изделий, а книгу в соседней лавке подержанных вещей. Книга не новая, но, увидев ее, я сразу подумала о Флоренс. Кажется, сегодня оба подарка пришлись кстати.
– Да. Спасибо тебе за твою чуткость.
Бен провел ладонью по лицу. Когда он снова посмотрел на Дэйзи, его глаза блестели.
– Ты всегда чуткая, добрая и заботливая, не так ли? Всегда ставишь интересы других людей выше своих. Я тебя не достоин, Дэйзи. Ты права. Мы не можем продолжать наши отношения. Все, что между нами происходит, делает тебя несчастной, а мне больно на тебя смотреть, когда ты несчастна.
– Ты делаешь меня счастливой, – произнесла она сдавленным голосом. – Просто ситуация, в которой мы оказались, слишком сложная, и мы ничего не в силах изменить. Я рада, что смогла сегодня тебе помочь. Если тебе еще когда-нибудь понадобится моя помощь, обращайся, но я больше не хочу видеть Флоренс.
– И меня, – грустно добавил он.
Разумеется, ей было бы проще его забыть, если бы они не были вынуждены встречаться каждый день. Но она не может просить его поменять работу и жилье. Это было бы слишком.
– Это невозможно, – сказала она.
– Но было бы намного проще, если бы я не жил в соседнем доме. Я перееду. Закончу ремонтировать дом, продам его, куплю другой и оставлю тебя в покое. Надеюсь, ты не станешь возражать, если мы продолжим работать вместе?
Она в этом сомневалась.
– Уверена, мы справимся. Я уеду, не ты. Я найду другую работу. В Саффолке полно больниц. Я смогу регулярно навещать Эми. Ты обустроишься здесь, сможешь заботиться о Флоренс и делать карьеру. Мне проще уехать отсюда, чем тебе.
Его черты исказились как от боли. Немного помедлив, Дэйзи наклонилась и нежно коснулась губами его губ.
– Пока, Бен, – мягко произнесла она, затем открыла дверь, вышла на улицу и тихо закрыла ее за собой.
Придя к себе, она рухнула на диван в гостиной и, зарывшись лицом в подушку, зарыдала.
Разумеется, она солгала. Продолжать работать вместе с ним оказалось непросто. По возможности они старались держаться подальше друг от друга. Когда ей становилось слишком тяжело, Эми отвлекала ее разговорами за чашкой кофе.
Иногда им не удавалось друг друга избегать, и такие минуты были для нее настоящей пыткой.
В понедельник во время приема в женской консультации она отдыхала от топота маленьких ножек и детского смеха, который не давал ей покоя в выходные.
Раз в две недели они с Беном неибежно встречались для обследования Мелани Гривз и ее момо-близнецов. Их пуповины сначала перепутались, затем распутались, а к двадцати неделям снова переплелись.
– С ними все будет в порядке? – спросила Дэйзи, стоя рядом с Беном и глядя на трехмерное изображение девочек-близнецов.
Он пожал плечами:
Я не знаю. Я собираюсь назначить ей медикаменты, чтобы уменьшить количество жидкости. До сих пор они продержались. Через шесть недель, может чуть меньше, они будут жизнеспособными. Тогда мы и решим, что делать. Пока с ними все в порядке.
– Что дальше? Еженедельное УЗИ?
– Да, до двадцать восьмой или, возможно, до двадцать шестой недели. Потом я положу ее в стационар. Все зависит от того, как будут себя вести эти двое. Я намерен решать проблемы по мере их появления.
Дэйзи кивнула:
– Правильно. А сейчас, если тебе больше не нужна моя помощь, я пойду. У меня еще полно пациентов, – сказала она, желая поскорее уйти.
Бен пожал плечами.
Она не хочет быть рядом с ним, и он прекрасно ее понимает. Находиться с ней в одной комнате и не прикасаться к ней, знать, что вечером они не будут вместе ужинать и заниматься любовью, для него настоящая пытка.
Господи, как же он по ней соскучился!
– Ступай к ним. Я сам поговорю с Гривзами. Если что-нибудь изменится, я дам тебе знать.
– Хорошо.
После ее ухода Бен закрыл дверь, прислонил голову к стене и сделал глубокий вдох. Это была плохая идея. В воздухе витал легкий аромат ее шампуня. Он напомнил Бену о счастливых временах, когда он мог зарыться лицом в ее волосы и, вдыхая его, удивляться, что он сделал, чтобы заслужить Дэйзи.
Ничего. Он не смог сделать счастливой свою бывшую жену, не смог обеспечить необходимую безопасность Флоренс, не сдержал обещание, которое дал Дэйзи.
Не желая продолжать этот неприятный список, он открыл дверь и отправился к мистеру и миссис Гривз.
– Что ты наденешь на свадьбу Лауры? – спросила Эми.
Незадолго до этого она вызвала Дэйзи в родильную палату, и та с помощью вакуум-экстрактора помогла пациентке разрешиться.
Они обсуждали этот случай за кофе с пряниками. При упоминании о свадьбе у Дэйзи пропал аппетит.
Я не хочу об этом думать.
– Свадьба через десять дней. Ты должна об этом думать.
Дэйзи пожала плечами: Я не хочу на нее ехать.
– Я знаю. Я тоже не хочу, но Лаура расстроится, если мы не приедем. Она на нас рассчитывает. Почему бы нам не съездить в эти выходные в Кембридж? Устроим себе небольшой девичник. Мы давно уже этого не делали.
Дэйзи ощутила укол совести.
– Хорошо, – ответила она, тщетно пытаясь найти в себе хоть каплю энтузиазма.
Без Бена ее жизнь лишена красок. Сможет ли она снова когда-нибудь стать прежней?
– О, Дэйзи, мне так жаль, – пробормотала Эми, и она поняла, что по ее щеке катится слеза, и поспешно ее смахнула.
