– А ты не думал о жизни где-то, кроме Мэнфорда?
Мэт взглянул на нее искоса, отчего ее нервозность не ослабела. Чтобы совсем не растеряться, она продолжила:
– Например, найти другую работу?
– А зачем? – Он сбавил шаг, чтобы она за ним успевала. И промолвил: – У меня неплохая работа.
Она споткнулась, и Мэт поддержал ее. Боже, его ладонь на ее руке совсем не прибавила ей спокойствия. Но она не могла просто привезти его домой и лечь с ним, прежде кое-что не выяснив.
Калли открыла было рот, но не смогла произнести ни слова. Она сглотнула, пытаясь восстановить речевые способности.
– А ты никогда не думал о работе с неполной занятостью где-нибудь еще? – Она взглянула на него краем глаза. – Переменить место жительства?
Мэт упрямо смотрел перед собой:
– На какое?
Его вопрос она ощутила как выстрел в сердце. Может, он отводит взгляд потому, что ему не нравится направление их разговора? Или все понимает и хочет избежать сложностей? В одном она не сомневалась: ничего никогда не узнает, если не спросит. А если лечь с ним в койку теперь, когда она осознала свою любовь к нему, то расставаться потом будет еще тяжелее.
– На Новый Орлеан, например?
Несколько секунд слышался только скрип гравия под их ногами, и Калли ощущала каждое такое похрустывание как удар по груди.
– Время от времени я езжу в командировки в другие отделения скорой помощи.
Она ждала не совсем такого ответа. Но все же прозвучало обнадеживающе.
– А как часто это бывает?
– Дней шесть или семь за месяц.
Шесть дней в месяц? Беспокойная работа. Как бы они стали жить вместе с такими его нагрузками?
Калли остановилась и взглянула на него:
– У тебя не так много свободного времени.
Подул легкий ветерок, солнце наконец опустилось за верхушки дубов, и они оказались в тени.
Мэт со вздохом повернулся к ней. Судя по его лицу, в нем шла внутренняя борьба.
– Калли, я не могу уехать из Мэнфорда.
Эти слова пронзили ее, как острый нож масло.
– Почему нет?
Мэт оглядел стоянку. Прошло несколько секунд. Исходя из его долгого раздумья, Калли решила, что он скажет нечто витиеватое. Но слетевшие с его уст слова оказались донельзя простыми.
– Там мой дом.
Калли медленно втянула в себя воздух, словно набираясь сил, и лишь потом выдохнула.
– Люди частенько переезжают с места на место, Мэт. А тебе, похоже, не очень нравится работа именно там. – Она ждала его взгляда. Но он смотрел в сторону, на темнеющие деревья в опускающихся на парк сумерках. – Знаю, что не нравится. И не прикидывайся, что это не так.
– Я никогда не говорил, что мне там нравится.
Она шагнула к нему:
– Так переезжай сюда. – Калли тщетно ждала от него ответа. Ничего не услышав, продолжила: – Сделай Новый Орлеан местом своей основной работы. Томми женится. У него будет своя жизнь.
Калли как будто миллион раз умерла, пока дождалась его ответа.
– Понимаю.
Понял ли он на самом деле? Томми точно собирался жить по-другому. Но не Мэт.
– Ты намереваешься вместе с ними провести медовый месяц? – осведомилась Калли.
– Боже, конечно нет.
Ее начало трясти. Появилась гусиная кожа на руках, волосы на затылке встопорщились. Каждую фразу Мэта она ощущала как удар по телу.
– Вся моя строгость, даже жестокость из лучших побуждений, раньше необходимая, теперь не имеет такого значения, – добавил Мэт.
– Он два года держался.
– Поэтому я и стал иногда работать в Майами и Лос-Анджелесе. Хотя долго отсутствовать дома не могу.
– Я в тебя влюблена.
Ошеломленный взгляд Мэта показался бы ей забавным, если бы не ее безмерная нервная усталость. Она вовсе не собиралась этого говорить. И тем более не думала произнести эти слова в такую минуту. Так просто. Ни с того ни с сего. Совсем его не подготовив. Хотя после этого признания он волей-неволей призадумается.
Калли смотрела на Мэта и размышляла, что же с ними происходит. Сначала она объясняла его сопротивление тем, что их чувства друг к другу сильно разнятся. Но лицо Мэта сказало ей правду. Просто он привязался к ней. Во всяком случае, очень не хочет уезжать. Но продолжает беспокоиться и о Томми.
За последние годы Мэт вдоволь настрадался, страх за брата глубоко в нем укоренился. Обычные уговоры вылечить его от этой боязни не могли. И Калли решила говорить все прямо, без обиняков. Он безумно любил брата и слишком измучился с ним, чтобы так легко от своей зависимости освободиться.
Но, как бы тяжело ей ни было, она не собиралась опускать руки. Она заслужила шанс на счастье. И Мэт заслуживал гораздо большего, чем ему дала прошлая жизнь.
Калли настроилась преодолеть боль, которую ждала.
– Вот в чем дело.
Лицо Мэта стало непроницаемым. А если он молчал, продолжала говорить она, сколько бы боли ни причиняла ему в свою очередь. Нельзя было позволять ему и дальше приносить себя в жертву, а открыть ему глаза на самого себя, на то, что он достоин лучшего, можно было только жесткими, резкими словами.
– А как с твоим комплексом самопожертвования? – спросила она.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Все ты понимаешь.
– Слушай, так ли надо это муссировать? Я надеялся еще насладиться твоим обществом в Новом Орлеане.
Ее охватила ярость, и все нежные чувства отошли на второй план.
– Это значит… По два, может, по три дня? – Она заставила себя выдержать его взгляд. Сердце ее бешено колотилось, она старалась унять обиду, но его нежелание даже подумать о переменах чертовски больно ее ранило. – Понимаю, что ты хочешь все время там торчать и ждать, вдруг Томми что-то от тебя потребуется. И думаю, что ты в этом прав. Но я так больше не могу.
– Как – не можешь?
– Любить тебя. Встречаться по паре дней там и сям. Вся моя жизнь словно остановилась. Я открыла для себя, как много чудесного помимо работы, и не хочу возвращаться обратно.
Мэт не отрывал взгляда от погружающегося в темноту парка. У него дергались мышцы над челюстью, а Калли во второй раз за день сдерживала слезы обиды, страдала от боли и гнева. Он не выглядел очень расстроенным, поэтому у нее оставалась надежда его переубедить. Просто он смирился со своей судьбой. И от этого сильнее всего болело ее сердце.
– Все правильно. Ты не должна приноравливаться к моему свободному времени. Достойна нормальных отношений, а не встреч урывками. И негоже тебе постоянно слушать выдумки матери, будто твоя работа тебя унижает. Может, лучше прямо сказать ей, что ты по этому поводу думаешь. Ведь твое молчание расценивается как признание тобой вины.
Мэт распахнул перед ней дверцу машины. С одеревеневшими ногами, болью в голове и колотящимся сердцем, она подобрала подол платья и села на водительское сиденье. Она взялась за руль и приказала себе успокоиться, чтобы сказать «до свидания» нормальным, а не сдавленным голосом.
Мэт положил руку на крышу машины и потянулся к ней для поцелуя.
– До свидания, Калли. Особая благодарность за то, что ты сделала для Томми и Пенни.
Мэт выпрямился и три секунды смотрел на нее сверху вниз. А затем повернулся и зашагал по стоянке прочь.
Через неделю Калли сидела в своем офисе перед ноутбуком и пила потихоньку воду из бутылки. Она составляла ответ для читателя своего блога «Фортуна Бывших» и избегала смотреть на крошечную веб-камеру над дисплеем. А также изо всех сил старалась не вспоминать их с Мэтом виртуальный секс по скайпу.
Она приложила ладони к глазам. Может, если надавить посильнее, из ее головы вылетят ненужные картины. К несчастью, ей слишком хорошо запомнился Мэт без одежды, с длинными мускулистыми ногами, вытянутыми вперед. Широкоплечий, подтянутый, с мощной грудью. Ей нравилось, как лежат на его бедрах спортивные штаны. И кое-что более занятное. Эти возбуждающие ладони, которые гладят ее по первой просьбе. И вздох безмерного наслаждения, который ей вряд ли когда-то удастся услышать.
Накануне она выпила, в горле пересохло, и потому глотала простую воду с большим удовольствием.
Больше она никогда не сможет общаться по скайпу, не вспоминая о том вечере. Увы, сегодня ее ждало именно такое видеосовещание. Предстояло обсудить кое-что с матерью невесты в связи со свадьбой по мотивам «Гордости и предубеждения».
Но хуже всего, что она скучала по Мэту, и не столько по плотским утехам, сколько по его теплой улыбке. Чуть-чуть сексуальной и задорной, ироничной. А еще ей очень нравились веселые огоньки в его глазах. Как жаль, что нельзя повесить на стену постер со всеми его взглядами! Но он бы лишний раз напоминал ей о самой большой утрате ее жизни.
О том, что у нее нет Мэта.
Калли тяжело осела в своем кресле. Первое время после свадьбы Томми и Пенни она ждала его звонка. Надеялась, что он передумает. Но день шел за днем, и она стала прикидывать, не поменять ли ей самой место жительства. Но уехать из Нового Орлеана! От своих родных и бизнеса?!
