Именно здесь, где бьют фонтаны фаллических форм и белье продажных дев светится мертвенно-голубым, как в цирке, и понимаешь, наконец Амстердам.
Этот город каждый вечер ставит свою пьесу, где злодеев и распутниц играют вполне добропорядочные главы семейств. Можно шутить над их трогательно-серьезной игрой, но нельзя не признать, что туристские аншлаги следуют один за другим.
Мы возвращаемся из Амстердама домой, как возвращаются из оперетты в оперу, с малой сцены – на большую, и как с сельской ярмарки возвращаются в городскую квартиру, недоумевая, зачем же купили под шумок толпы рушник с петухами, глиняную кринку и расписную оглоблю. Мы, чертыхаясь, прилаживаем оглоблю на комод, прячем купленные хм-хм… открытки и говорим друзьям, что, конечно, самое сильное впечатление от Амстердама – это коллекция Вермеера в Rijksmuseum.
Но, ежевечерне натыкаясь на оглоблю взглядом, про себя улыбаемся, поскольку знаем, зачем рано или поздно приедем в Амстердам еще.
1997
Comment
Когда я первый раз приехал в Голландию – в 1991-м – меня познакомили с питерским парнем Сеней. Он стоял на Кальверстраат в советской шинели и пел про поручика Голицына. Сеня дико страдал без оставленной в Ленинграде семье, дочурок и пытался заработать хоть какие-то деньги. Он говорил, что прохожие стали скупы, подают неохотно. «Сеня, не будьте дураком, снимете шинель – Горбачев ввел танки в Ригу!»
Не очень быстро реагировал на перемену обстановки Сеня, вот что.
Когда я просил про Сеню спустя шесть лет, то услышал, что он вышел замуж. «Женился», – уточнил я. «Нет, вышел замуж за Джона, – был ответ. – Ну, помнишь такого блондинчика?»
И, видя мое изумление – от Сени меньше всего можно было ожидать однополой склонности – объяснили, что брак решал все Сенины проблемы. Квартиру паре дадут как молодой семье, работу Сене поможет найти гей-комьюнити, а что касается жизни под одной крышей – так стерпится-слюбится. Мужчины и женщины, что, всегда по любви женятся? А ведь нередко потом хорошо живут! И вообще – не наше дело.
Я промолчал.
Кажется, был такой сюжет – про однополую псевдопару по причине выгоды – веком назад у Тэффи.2012
#Кипр Послать тещу подальше
Tags: Дикий туризм против организованного. – Правила выбора правильного острова. – Фламинго, православие, велосипеды и автобаны.
Я лет двадцать путешествую по миру самостоятельно, но этот текст пишу в групповом туре на Кипре. И многое для себя в этой поездке открыл.
Но вначале, товарищи дорогие, позвольте обратиться к своей теще напрямую – а то, чего доброго, Марь Николаевна отлучит меня от блинов, приняв заголовок буквально (а ее подруги, освоившие интернет, про статью ей сообщит). Под «посыланием подальше» я не прячу второй смысл – поверьте, когда родственников (для которых «юг» – это путевка, Сочи и колоннадно-статуйное великолепие санатория Орджоникидзе), требуется послать на море, отправлять их действительно следует подальше, чем в Краснодарский край. И Кипр вполне замечательный для этого вариант, в силу целого ряда причин, а каких – скажу позже.
Пока же – о преимуществах индивидуального туризма перед готовым, упакованным, каковой продается и покупается, как все в наше время. Я тоже когда-то отдых себе покупал. И судился-рядился, когда зимой в Риме селили в номере для паломников, умерщвляющих плоть, так что отопления и теплых одеял не полагалось. А в другой раз, поддавшись уговорам жены, провел «милый уютный вечер в типичной греческой деревушке», оказавшейся конвейером по околпачиванию тысяч двух человек, учащихся пьяно танцевать сиртаки.
Ну, там много чего в этих турах было, вроде опаздывающих чартеров, или трансферов из аэропорта, развозящих всех-всех-всех по разным отелям (и твой, понятно, последний), или назойливых уговоров скинуться по 100 евро с носа за «незабываемый ужин с лучшими итальянскими тенорами», а еще экскурсий, напоминающих перекидной календарь: в таком-то году это, в таком-то году то…
И в один прекрасный день, когда морс из этнической клюквы встал поперек горла, мы ответили «нет» всем предложениям турфирмы и взяли напрокат машину, чтобы сгонять из Праги в Карловы Вары. И радовались приобретенной свободе, и дрейфили, когда ветер сдувал нашу «Шкоду» на обледеневшем перевале в Татрах. А потом стали брать машины напрокат регулярно. А потом у турфирм стали просить минимум: перелет, отель. А потом и это стали заказывать сами, потому что, выбирая рейс самостоятельно, в Париж можно лететь через Мюнхен или ту же Прагу, проводя там денек. А бронировать жилье благодаря интернету оказалось так же забавно, как поворачивать тубус калейдоскопа.
Последний раз, собираясь в Лион, мы с женой выбрали гостиничку на краю лежащего вдалеке от туристических троп парка Тет д’Ор, «Золотая Голова», где и бегали поутру между альпийских сосен, живых слонов, каких-то невероятных араукарий и – не поверите! – калифорнийских черепах, выпущенных в местный пруд с целью адаптации к европейскому климату. Ну, и когда добрался бы я до Золотой Головы, когда бы не подумал своей головой?
Я не хочу насильно никого обращать в свою веру. Просто у индивидуального, частного туризма есть, мне кажется, три важных особенности – а вы уж сами решайте, считать их преимуществами или нет.
Особенность первая: отдыхая самостоятельно, избегаешь мест русских гнездовий. Я же селиться вместе с соотечественниками за границей не хочу ровно по той причине, по какой не хотел бы селиться с соотечественниками, будь я немцем или шведом. Толпа компатриотов на чужбине непременно воспроизводит вокруг себя родину – зачем тогда было уезжать? По той же причине я, летя с коллегой в командировку, регистрируюсь на рейс порознь. Если летишь на соседних креслах, дорогу проводишь в болтовне, а так – можно дочитать книгу, досмотреть фильм. Если путешествуешь «дикарем», можно отправиться паромом не из Хельсинки в Стокгольм, как все русские, а из Турку на фантастические Аландские острова, бывшую северо-западную оконечность Российской империи, где водится огромная морская щука, бьющая хвостом так, что надувная лодка качается на волнах.
Особенность вторая: «дикий» туризм позволяет сохранить идею путешествия как путешествия, ныне убитую «пакетированными» предложениями. Нет-нет, я не про путешествие как авантюру. Диких, неоткрытых мест в мире не осталось, и кипрское местечко Айя-Напа, из рыбацкой деревушки за считанные годы превратившееся довольно шумное курортное побережье, – одно из тому подтверждений. Идея путешествия – это идея выбора, как перед камнем на распутье. Налево или направо? Из Барселоны в Андорру или во Францию в Каркассон, с его гигантской средневековой крепостью? Снять на ночлег комнатку в винодельческом хозяйстве или доехать до города? Кораблем или самолетом? Выбор наполняет путешествие весом событий.
Ну, а третья особенность очевидна – снимая комнату у местных хозяев, пользуясь сайтами местных железных дорог или авиалиний, невольно начинаешь пользовать тем, чем пользуется местный житель, а оттого лучше понимаешь устройство местной жизни, приходя к очевидному (но все равно ошарашивающему выводу), что устройств этих великое множество, так что монолитные «Европа» или «Азия» дробятся на глазах. Что заставляет тебя относиться по-другому к собственной стране: с одной стороны, иронически, а с другой – извинительно.
В общем, я бы и дальше пел панегирик самостоятельному туризму, если бы компания MIBS, когда-то открывавшая Кипр для Греции, а затем распространившая это открытие на тьму стран, включая Россию, не пригласила в поездку по острову.
Знаете, я люблю острова – достаточно большие, чтобы требовалась машина для исследования, но все же достаточно маленькие, чтобы, выбравшись на полуостров или мыс, сказать: ого, тут конец местного света. Кипр – третий по величине в Средиземном море – из таких.
Вот представьте себе, граждане, гитару, заброшенную в море под палящее солнце на широту, где месяц не имеет вида букв «р» или «с», а висит себе рогами вверх и в таком же виде повторяется на куполах мечетей. Расположите в центре гитары гору в две тысячи метров, где пару месяцев в году горнолыжный сезон. Отдавайте этот остров век за веком попеременно грекам, римлянам, Византии, франкам, венецианцам, персам, туркам, англичанам, и следите, чтобы все оставляли свой след, но как бы слегка, карандашом, без пышущего изобилия. Разделите, наконец, остров границей на православно-греческую и турецко-мусульманскую часть, превратив переход границы по причине безвизовости в аттракцион. Добавьте соленые озера с фламинго, античные развалины, скалы из мягких пород, видом напоминающие губку; прошейте остров автобанами, дорогами и велосипедными дорожками, которых на Кипре едва ли не больше, чем дорог в России (да, Кипр всерьез говорит о себе как о рае для велосипедистов. Я проехал километров 25 по кромке моря до мыса Греко, где дайверы ныряют в морские пещеры, – фантастика!). Ну, и, наконец, наложите на южный Кипр легкий отпечаток православной цивилизации, неуловимо роднящей Кипр с Сочи, с ее ленцой, умением договориться, в том числе и по-русски, потому что нет места, где бы на Кипре не говорили по-русски…
