речью патриарха Иова — ярого сторонника Бориса, — закончившего свою речь предложением избрать царем Годунова (С. М. Соловьев. История России с древнейших времен, т. VIII. Изд. 4-е, М., 1883, стр. 15; в дальнейшем: С. М. Соловьев, т. VIII).
В “нежелании” Бориса принять корону Буссов справедливо видит политическую хитрость, рассчитанную на то, чтобы придать избранию Земским собором видимость народной поддержки. Буссов, как и другие иностранцы (И. Масса, стр. 52; П. Петре и, стр. 170; М. Шиле. Известие о кончине в. к. и царя Московского Федора Ивановича. ЧОИДР, 1875, кн. 2, отд. IV, стр. 11), сообщает, что агентам Бориса удавалось организовать в разных местах (в Кремле, на Красной площади, перед Новодевичьим монастырем и т. д.) своеобразные демонстрации верности народа Борису. Толпа, иногда собранная полицейскими приставами, выкрикивала имя Бориса, требовала, чтобы он “принял венец” и т. д. По сообщению “Повести 1606 года”, сцена народного моления у Новодевичьего монастыря была устроена с помощью московской полиции. Тех, кто не хотел идти добровольно, силою пригнали к монастырю; заповедь гласила: “Аще кто не прийдет Бориса на государство просити и на том по два рубля правити на день”. Приставы приказывали народу плакать, падать на колени, вставать и т. д., “не хотящих же созади в шею пхающе и биюще” (РИБ, т. XIII, стлб. 15).
Рассказ Буссова о группе мальчиков и подростков, посланных якобы умаливать Бориса, С. Ф. Платонов характеризует как пример “большой выдумки”, имевшей под собой “маленькую действительность”. Последняя состояла в том, что на монастырскую стену во время “молений” у Новодевичьего монастыря действительно забрался мальчик и усиленно кричал, чтобы Борис согласился взять царство (Временник дьяка Ивана Тимофеева. Подготовка к печати О. А. Державиной, М.—Л., 1951, стр. 557; в дальнейшем: И. Тимофеев). По всей вероятности, этот факт породил легенду о группе мальчиков, которую записал Буссов. П. Петрей говорит уже о процессии в несколько тысяч мальчиков, отправленной из Москвы в Новодевичий монастырь (П. Петрей, стр. 171).
Торжественный июньский поход к Серпухову, о котором пишет Буссов, Платонов назвал “последним эпизодом воцарения Бориса” (С. Ф. Платонов. Борис Годунов, стр. 131). Появившись перед огромным войском, собранным в Серпухове якобы для похода против татар, Борис надеялся приобрести популярность и опору для своего трона, он хотел увериться в том, что широкие массы служилого люда, съехавшегося со всей Руси, признали его в новом царском достоинстве. Буссов правильно понял цель похода: в его изображении сбор войска под Серпуховом был одним из условий согласия Бориса на царство. По мнению Буссова, собравшимся войскам предстояло “избрать правителя царем”. И действительно, до боевых действий против татар так и не дошло (некоторые вообще сомневались в реальности татарского нападения), дело ограничилось устройством ряда парадов и смотров войскам, которым Борис расточал ласки, угощения и подарки. По замечанию летописца, служилые люди “видяще от него милость, возрадовались, чаяху и впредь себе от него такова жалования” (ПСРЛ, т. XIV, стр. 50). Прием татарских послов в лагере под Серпуховом был рассчитан на то, чтобы показать военную мощь нового царя и его политическую ловкость. Другие источники (ПСРЛ, т. XIV, стр. 51) подтверждают сообщение Буссова, что татарские послы были поражены могуществом царского войска. О персидских послах в других источниках сведений нет. Борис был торжественно встречен в Москве, как победитель. Патриарх Иов в речи восхвалял Бориса за то, что он без крови добился победы и освободил государство “от нахождения врагов” (ААЭ, т. II, № 5). Соловьев назвал встречу, устроенную Борису, “торжеством без подвига”.
Борис венчался на царство 3 сентября 1598 г. (ААЭ, т. II, №№ 8, 9; ДАИ, т. I, № 145). Бросать деньги в народ после коронации было обычаем. При выходе нового царя из Успенского собора его осыпали золотыми монетами. Бориса осыпал боярин князь Ф. И. Мстиславский (ПСРЛ, т. XIV, стр. 51). Церковью св. Марии Буссов называет Успенский собор, где совершалась коронация царей.
Мероприятия, о которых сообщает Буссов, осуществленные Борисом для завоевания популярности, известны и по другим источникам. Амнистия заключенных — обычное явление при восшествии на престол нового царя. Об освобождении от податей на год в отношении сибирского населения говорит царская грамота в Верхотурье от 25 июня 1599 г. (СГГД, ч. II, № 74; см. также заявление посла Аф. Власьева гамбургским властям о милостях царя Бориса: Памятники дипломатических сношений, т. II, стр. 665—666). О попытках Бориса пресечь корчемство свидетельствует факт закрытия кабаков в Новгороде (см.: Соловьев, т. VIII, стр. 22). Подтверждением сообщения Буссова о стремлении Бориса пресечь мздоимство и корчемство являются слова русского хронографа: “Государь царь Борис Федорович ко мздоиманию зело бысть ненавистен, разбойства и татьбы и корчемства много покусився, еже бы во свое царство таковое неблагоугодное дело искоренити, но не возможе отнюдь” (М. Н. Карамзин, т. XI, примеч. 124). До какой степени широко, в целях упрочения своего положения, Борис раздавал “милостыни”, свидетельствует запись на Учительном евангелие 1595 года, хранящемся в БАН. Эта запись гласит: “Лето 7107 июля в 12 день на государевы царевы и великого князя Бориса Федоровича всеа Русии милостынные деньги на Емцу в Покровской особной монастырь выменил сию книгу Еуангелие толковое печатное на Москве Иванец Яковлев сын Емецкой, а дал на нем рубль двадцать один алтын четыре деньги”. Мы видим, что “милостынные деньги” царя Бориса дошли и до далекого и незначительного монастыря Севера. Сомнительно сообщение Буссова о том, что Борис якобы дал обещание никого не казнить в течение 5 лет. Сообщая об этом обещании, Масса заметил, что оно распространялось лишь на татей, воров и разбойников, а на политических противников Бориса не распространялось; он дозволял их “обносить клеветою и по ложным обвинениям жестоко томить в темницах, топить, умерщвлять, заключать в монастыри, постригать в монахи — все это в тайне” (И. Масса, стр. 53).
Интересны известия Буссова о попытках правительства Бориса усилить культурные связи с Западной Европой. Они также подтверждаются другими источниками. Намереваясь открыть школы в России, в которых бы дворянские дети могли учиться языкам и наукам, Борис в 1600 г. направил в Германию немца Иоанна Крамера, поручив ему искать докторов и профессоров и привезти их в Москву (М. Н. Карамзин, т. XI, стлб. 52; С. М. Соловьев,
