доклада Севрюка, выслушанного, по впечатлению газетного корреспондента, «при общем несколько жутком внимании», развернулись бурные дебаты. В частности, был поднят вопрос: следует ли форсировать подготовку выборов в украинское собрание, или дожидаться всероссийского?
Бундовец Моисей Рафес твердо стоял на позиции неделимости России. «Возможность разрыва с российским учредительным собранием нам антипатична, как точка зрения антиреволюционная, и мы с этим будем бороться. <…> Лучшим способом выявления воли народа на Украине была бы подготовка, а затем созыв краевого сейма, который российское учредит[ельное] собрание, несомненно, даст Украине», – заявил он… и тут же был поднят на смех украинским социал-демократом Михаилом Ткаченко:
– Рафес <…> рекомендует ждать учредительного российского собрания, которое даст (ю м о р и с т и ч е с к и) – федерацию… (С м е х). Мы с марта ждем… И если б слушались Рафеса, то не сидели бы уже здесь и не сидел бы здесь и Рафес!.. (С м е х)… Мы за федерацию. Но если т а м будет продолжаться упорство и нам дадут лишь элементарные права, то мы этого… не пожелаем!.. (С м е х).
Настроение повышается. Публика ближе и теснее окружает заседающих.
Дальнейшее было достаточно предсказуемо: представители общероссийских партий ставили во главу угла российское учредительное собрание, украинских – украинское.
Меньшевик Самуил Балабанов заявил: «Украинские с[оциал]-[демократы] придают своим резолюциям такой характер, что желают добиватьса самостийности. Мы будем бороться против таких тенденций украинского учредительного собрания». Российский эсер Скловский: «И мы будем бороться за федерацию. Но суверенность – не сходится с нашими понятиями о федерации. До сих пор и украинские с[оциалисты]-р[еволюционеры] шли этим путем. Теперь они с этого пути сходят в сторону самостийности. <…> Если у вас есть желание отделиться от России, то выдвигайте суверенность. Если такого желания нет, то приступите к подготовительным работам к созыву национального сейма…»
Украинский эсер Маевский: «Пусть Украина почувствует, что при связи с Россией она будет благоденствовать, – связь не нарушится, а если нет, то связь порвется. Но не надо только торопиться с созывом украинского учредительного собрания, пока нет полной свободы, пока мы оглядываемся на городового, пока существует контрразведка, пока не знаем, какой у нас будет начальник округа. Торопливость будет на руку нашим врагам. Пока мы не являемся властью, – немедленный созыв собрания для Москвы и Петрограда будет только желателен…» Украинский социал-демократ Мартос: «Рекомендуют ждать российского учредительного собрания… А если оно ничего не даст? Разве с ними этого не случается? <…> Есть основание полагать, что учредительное собрание ничего нам не даст, особенно когда туда пройдут Черновы и Церетели, которых так усердно проводят по Украине. Я, может быть, враг самостийности, но если Россия не даст нам, чего мы желаем, если российская демократия будет вмешиваться в наши дела, то мы станем в положение Эльзаса-Лотарингии и потребуем своих прав…» {992}
Неделей позже, 17 (30) октября, вопрос вновь обсуждался на заседании Малой Рады. Вначале было оглашено заявление Генерального Секретариата:
Генеральний Секретаріат України, визнаючи разом зо всією демократією російської держави, право кожної нації на повне самовизначення, тим самим визначає і за українським народом право вільно і без всяких обмежень виявити свою волю на Українських Установчих Зборах.
<…>
Коли комісія Центральної Ради закінчить вироблення законопроекту про скликання Української Установчої Ради [sic], то Генеральний Секретаріат розгляне цей законопроект, подасть його на увагу Центральній Раді і передасть на затвердження Тимчасовому Правительству {993}.
Началось обсуждение. Представитель еврейской партии Фарейникте Моше Литваков предложил было «бросить споры о терминах и принять формулу перехода, гласящую: “Заслушав резолюцию секретариата и одобряя ее, рада переходит к очередным делам”». Его совету не последовали. «Прения об украинском учредительном собрании <…> приняли характер чисто партийных споров, носили раздраженный характер и утомляли и ораторов, и слушателей», – резюмировал корреспондент {994}. Никакого определенного решения не было принято.
Тем не менее еще 10 (23) октября была составлена комиссия для выработки статута по выборам в Украинское учредительное собрание. Она начала работать достаточно энергично. К моменту захвата власти в Петрограде большевиками состоялось несколько заседаний комиссии, было выработано шесть глав статута и решено, что Украина будет разделена на десять избирательных округов {995}.
3 (16) ноября – к тому времени уже было ясно, что выборы во Всероссийское Учредительное собрание состоятся раньше, чем в Украинское – в официальном заявлении Генерального Секретариата было сказано:
Незабаром буде ухвалено Центральною Радою і оповіщено Генеральним Секретаріятом закон про Українські Установчі Збори. Виборчим інстітуціям радиться взяти це на увагу і після виборів до Всер[оссийского] Учр[единтельного] Собр[ания] виборчих апаратів не касувати {996}.
Наконец, в III Универсале вопрос об Украинском Учредительном собрании был окончательно зафиксирован:
Громадяне! Именем Народньої Української Республiки, в федеративній Росії ми, Українська Центральна Рада, кличемо всіх до рішучої боротьби з усяким безладдям і руїнництвом, та до дружнього великого будівництва нових державних форм, які дадуть великій і знеможеній Республіці Росії здоровья, силу і нову будучність. Вироблення тих форм має бути проведено на Українських і Всеросійських Установчих Зборах.
Днем виборів до Українських Установчих Зборів призначено 27 грудня (декабря) 1917 року, а днем скликання їх – 9 січня (января) 1918 року.
Про порядок скликання Українських Установчих Зборів – негайно видано буде закон {997}.
Закон действительно был принят немедленно: законопроект зачитали и тут же утвердили на заседании Малой Рады уже 11 (24) ноября. Проект в целом опирался на закон о выборах во Всероссийское Учредительное собрание, с одной поправкой в процедуре подсчета. Количество избранных от каждого списка депутатов подсчитывалось так же, как на всероссийских выборах: подсчитывался «избирательный знаменатель» (как описано выше), после чего число голосов за каждый из списков делилось на этот знаменатель; количество избранных депутатов равнялось частному от этого деления. Но теперь любая из партий, подавшая списки в разных округах, могла за три дня до выборов заявить о желании объединить остатки от этого деления из разных округов. Если сумма этих остатков от всех округов превышала избирательный знаменатель (средний арифметический по всем округам), то кандидат от этой партии становился депутатом {998}.
Упрощенный пример: в округе X избирательный знаменатель составил 10 000, а Всероссийская партия алкоголистов (если вы думаете, что название – плод воображения автора этих строк, то внимательно читайте дальше) получила в нём 18 000 голосов. Деление дает 1 в частном и 8 000 в остатке; таким образом, партия проводит в этом округе
