18-ти лет от роду. Эти «двадцатки» по существу заменили еврейские общины, но их права строго ограничены кругом вопросов, касающихся непосредственно молитвенных домов и их управления. Всякая иная деятельность, как, например, организация кооперативов, обществ взаимной помощи или религиозных школ строго воспрещена законом. Члены двадцаток не имеют права владения синагогальными зданиями, могут только арендовать здания синагог и имеют право производить денежные сборы на содержание арендованных ими молитвенных домов среди единоверцев. Все члены «двадцаток» несут лично и коллективно ответственность перед властями за деятельность религиозной группы, к которой они принадлежат. Разумеется, каждая «двадцатка» должна быть зарегистрирована местными органами власти, которые могут по своему усмотрению и отказать в регистрации. К сожалению, нельзя установить число еврейских «двадцаток», ныне зарегистрированных в Советском Союзе. Некоторые данные появились в печати, но они основаны на случайной и непроверенной информации, полученной из отдельных городов и в разное время. Необходимо подчеркнуть ограничительную политику советских властей по вопросу о создании районных или центральных еврейских религиозных учреждений. Закон о «двадцатках» предусматривает возможность созыва районных и областных конференций, разумеется, после предварительного уведомления и с согласия властей. Хотя вопрос о центральной еврейской религиозной организации сам по себе довольно сложен, нет сомнения, что в настоящих условиях создание такого рода центра встретило бы поддержку местных общин.
Такого рода центральные учреждения, с разрешения властей, как известно, существуют среди православных, магометан и пр. Православная церковь, пользующаяся особыми привилегиями, имеет широко поставленную центральную организацию. Четыре центральных духовных учреждения допущены среди магометан в европейской части Сов. Союза и Сибири, в Средней Азии и Казахской С.С.Р., на Северном Кавказе и в Закавказье. Но до сих пор еврейское население не получило разрешения на создание центрального учреждения. Еврейские «двадцатки» работают в условиях полного отсутствия всякой координации, и местные раввины лишены возможности созвать совещание для обсуждения текущих религиозных дел.
Представители православной церкви неоднократно получали разрешение и выезжали заграницу — в С. Штаты, Швейцарию, в Израиль и др. страны. Католикос армянской церкви посетил Иерусалим в 1962 г., мусульманские пилигримы во главе с муфтием Зиявудином Бабахановым посетили Мекку и Медину в 1963 г. Но и в этом отношении евреи находятся на особом положении. Представители религиозных евреев никогда не имели возможности выехать заграницу по делам своих единоверцев. В 1963 г. Синагогальный Совет Соед. Штатов официально пригласил московского раввина Левина в Нью-Йорк, но Левин ответил, что он не может приехать, т. к. он «стар и болен».
Гонения на еврейские религиозные общины приняли более решительные формы, когда волна арестов прокатилась по Сов. Союзу в 1960 г. Казалось, что Хрущев возвращается к сталинским методам: многие еврейские деятели были арестованы по обвинению в шпионаже и в связях с «посольством одного из капиталистических государств». Три руководителя общины в Ленинграде были приговорены в октябре 1961 г. к разным срокам тюремного заключения — Т. Р. Печерский — на 12 лет, E. С. Динкин — на 7 лет и Т. А. Каганов — на 4 года.
В том же году три руководителя Московской общины — Рошаль, Гольдберг и еще один еврей, имя которого нам не удалось установить, были осуждены на три года заключения. Согласно сообщению Евр. Телегр. Агентства, ряд ответственных руководителей еврейских общин в разных городах были местными властями отстранены от их должностей. Среди них Е.Т.А. назвало Бардоха (Киев), Фрида (Минск), Каоба (Вильно), Иерусалимского (Ташкент) и Зильбермана (Рига). После отбытия четырехлетнего заключения Каганов вернулся в Ленинград в 1966 г. По-видимому, репрессивные меры, принятые по отношению к руководителям еврейских общин, были продиктованы желанием советских властей прекратить какие бы то ни было сношения между русскими евреями и представителями израильского посольства. Однако, в последующие годы советская администрация отказалась от массовых репрессивных мер по отношению к еврейским общинам, вызывавших общие протесты в Западной Европе и Америке и, насколько нам известно, массовые аресты руководителей еврейских общин не повторялись.
Война и гитлеровская оккупация разрушили почти все еврейские синагоги на Украине, в Белоруссии и Литве. Советские органы власти, по окончании войны, не только ничего не сделали для восстановления еврейских молитвенных домов, но, напротив, систематически препятствовали усилиям местного еврейского населения отстроить или отремонтировать старые, чудом уцелевшие здания. Евреи-делегаты на международном студенческом конгрессе, посетившие Россию в 1954 г., были поражены убожеством и одряхлением зданий синагог даже в Москве и Ленинграде. По всей стране старые синагоги исчезали, а новых не строили. Известный апологет еврейской политики Сов. Союза Соломон Рабинович объяснял упадок синагог тем, что «наш народ верит в спутников и не занимается религией». Однако, данные о ликвидации синагог правительственными органами, принявшей почти массовый характер в хрущевский период, говорят совершенно о другом. Отнюдь не за недостатком молящихся, а по указу властей были закрыты синагоги в следующих городах: Свердловск (Сибирь), Пятигорск, Грозный (Кавказ), Жмеринка, Житомир, Кременчуг, Полтава, Черновцы, Львов (Украина), Саратов, Казань, Тула, Оренбург (РСФСР), Ковно (Литва), Калараш, Сороки (Молдавия), Бобруйск, Минск (Белоруссия). Одновременно местные власти запрещали т. н. «миньоны», т. е. богослужения, устраиваемые верующими на частных квартирах, в Харькове, Одессе и Витебске. Из Москвы опровергали сообщение о закрытии синагог в Минске и Житомире.
Этот далеко не полный список раскрывает подлинную картину положения синагог в Сов. Союзе. Синагоги закрывались местными властями под разными предлогами, притом, и в большинстве случаев, без возможности апелляции. Часто, под предлогом уменьшения числа верующих местные власти реквизировали молитвенные дома для красноармейских клубов, для коммунистического союза молодежи и т. д. В ряде городов ликвидации синагог предшествовала кампания в прессе — газеты указывали, что синагоги превратились в центры черного рынка, пьянства и антисоветской пропаганды. Легко себе представить, что значат в советских условиях такие обвинения, особенно для людей, работающих в советских учреждениях.
Поэтому нет ничего удивительного и в том, что вопрос о числе закрытых синагог и числа синагог, молитвенных домов и «миньонов», ныне функционирующих в Советском Союзе, засекречен. Власти сообщают противоречивые сведения. Представитель правительственного комитета по религиозным делам сообщил в 1960 году, что в Сов. Союзе 400 синагог обслуживают приблизительно полмиллиона верующих евреев. Приблизительно в то же время советское правительство официально уведомило Объед. Нации, что в Сов. Союзе насчитывается 450 синагог. «The Soviet Mission Today», еженедельный бюллетень советского посольства в Вене, сообщил в том же 1960 г., что по всему Союзу религиозные службы совершаются в 150 синагогах. София Фрай из редакционной коллегии «Советиш Геймланд», отвечая на критическую статью в нью-йоркском «Лайф» (7 дек. 1959), сообщила, что синагоги существуют в Житомирском районе (6),
