захват власти и снабжая их оружием, деньгами и подрывной литературой, а также направив им в помощь организаторов политической и боевой деятельности. После поражения революции советско-германские отношения возвращаются в привычную рапалльскую колею, не претерпев особого, как можно было бы ожидать, урона.
Этой теме посвящена гл. 3.
Так называли пограничные Советскому Союзу государства, возникшие, по большей части, на территории бывшей Российской империи после ее распада в 1917 г. Обычно к ним относили Латвию, Литву и Эстонию, часто Польшу, реже Финляндию и еще реже Румынию.
При этом на сентябрьских парламентских выборах 1932 г., даже после пяти лет войны на взаимное уничтожение, СДПГ и КПГ совокупно набрали голосов больше гитлеровской НСДАП. Как только цель привода Гитлера к власти была достигнута, компартиям разрешили вернуться к сотрудничеству с социал-демократией.
Имелось в виду создание региональной системы коллективной безопасности с участием, помимо СССР, Франции, Германии, Польши, Чехословакии, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии.
Из письма Л. М. Кагановича, члена Политбюро и его комиссии по международным делам, Сталину (осень 1931 г.): «… У нас сейчас нет такой обстановки, которая вынуждала бы нас забегать перед Германией, скорее она в нас сейчас больше всего нуждается […] как с точки зрения экономической, так и политической» [10, с. 213]. В 1931 г. это было еще явным преувеличением, но тенденция подмечена верно.
Последним «пролетарским наскоком» на капиталистический мир стала попытка Москвы подрыва внутреннего положения Великобритании руками бастующих английских горняков в 1926 г. Добиться цели не удалось, а последовавший за этим разрыв дипломатических отношений по инициативе Лондона напугал Кремль до полуобморочного состояния. На дальнейших операциях подобного рода ставится жирный крест, тайные агенты всевозможных советских спецслужб и Коминтерна изгоняются (на какое-то время) из полпредств, а последним категорически запрещается вмешиваться во внутренние дела стран пребывания.
Сближение – (фр.)
Международная организация, учрежденная в 1919–1920 гг. в ходе работы Парижской (Версальской) мирной конференции, просуществовала до 1946 г. Официальными целями провозглашались разоружение, предотвращение вооруженных конфликтов, обеспечение коллективной безопасности, мирное урегулирование межгосударственных споров и др.
Впервые идея возрождения франко – русского военно-политического союза была предложена министром иностранных дел Франции Луи Барту в 1933 г. и встретила понимание в Москве.
Стальное кольцо удушения – так в Германии назвали систему ее военно-политического окружения.
Насколько серьезно в Берлине относились к советско-французскому договору видно из такого факта: через четыре года, при подписании в Москве пакта о ненападении, Риббентропа очень волновал вопрос о взаимоисключающем характере обязательств СССР, вытекающих из этих двух документов; ему, однако, посоветовали не волноваться по поводу такого «пустяка».
Имелось в виду предложение о заключении договора о ненападении.
Так грядущая война была названа в статье заместителя наркома иностранных дел В. П. Потемкина, опубликованной в апреле 1939 г. в органе ЦК ВКП (б) журнале «Большевик». Автор, выступивший под псевдонимом «В. Гальянов», писал: «Человечество идет к великим битвам, которые развяжут мировую революцию. […] Конец этой второй войны ознаменуется окончательным разгромом старого, капиталистического мира». Угодив между жерновами, – СССР и европейской социальной революции, предсказывал автор, «в пыль и прах обращены будут остатки капиталистической системы» [138, с. 49–65].
Официозная пропаганда ставит под сомнение подлинность этого высказывания Сталина, ссылаясь на отсутствие (кстати, исключительно по причине закрытости архивов!) «железобетонных» письменных доказательств. Однако имеется множество свидетельств, что нехитрая идея провоцирования «межимпериалистических противоречий» с целью воспользоваться ими «в интересах советской власти» была краеугольным камнем внешнеполитической стратегии Сталина. Вот, к примеру, его телеграмма Кагановичу и Молотову от 2 сентября 1935 г., т. е. отправленная в самый «разгар борьбы» за коллективную безопасность на континенте: «Чем сильнее будет драка между ними (европейскими великими державами. – Авт.), тем лучше для СССР. …Нам выгодно, чтобы драка у них была как можно более длительной, но без скорой победы одной над другой» [37, док. 620, с. 545]. Как видим, 19 августа Сталин просто процитировал сам себя. На этом спор об аутентичности сталинской высказывания, полагаем, можно считать законченным.
Из менее 500 кадровых сотрудников НКИД подверглись репрессиям 5 заместителей наркома, 48 полпредов, 28 глав консульских представительств и 113 других ответственных работников наркомата. «Зная, что при нашей бедности кадрами особенно ценен каждый культурный и опытный дипломат, вы заманили в Москву и уничтожили одного за другим почти всех советских полпредов. Вы разрушили дотла весь аппарат Народного комиссариата иностранных дел», – обличал Сталина в открытом письме к нему старый большевик и дипломат Ф. Ф. Раскольников [142]. С профессиональной дипломатией было покончено; пришло время безраздельного господства кремлевских дилетантов, а на важнейшие дипломатические посты ставятся вчерашние агрономы, инженеры – хладобойщики, редактора заводских многотиражек и т. п. Что касается лично Литвинова, то в 1940 г. Сталин, действительно, планировал его устранение под видом несчастного случая. Стране (и Сталину тоже!) повезло, что убийство не состоялось: когда в 1941 г. судьба СССР повисла на волоске, Литвинов очень пригодился в качестве замнаркома и по совместительству – что еще важнее – посла в США.
По требованию политического руководства страны обеспечение данного условия было положено в основание всей работы Наркомата обороны и генштаба РККА по разработке стратегии в вероятной войне с европейскими великими державами. Пропагандистским отражением этой стратегии стал официально утвержденный лозунг «бить врага на его собственной территории». Об этом см.: гл. 3.
Еще раньше, 12 февраля 1921 г. между Францией и Польшей был заключен договор о взаимопомощи. 17 мая 1939 г. военные министры Франции и Польши подписали соглашение, по которому Франция обязалась начать наступательные действия против Германии в случае ее нападения на Польшу.
Набережная р. Сены в Париже, где находится МИД Франции.
Следует оговориться, что эта резолюция стала известна в результате «утечки», и ее подлинность на сегодняшний день документально не подтверждена ввиду закрытости архивов.
Гаулейтер – руководитель
