Вместе с тем молитвы и ритуальные заклятия возносили и иным божествам или демонам, от которых, по традиционным верованиям италийцев, зависели плодородие земли, судьба урожая, успешное проведение тех или иных полевых работ. О первой пахоте, о вспашке нови заботился Вервактор, а об обработке уже возделываемой земли, о повторной вспашке — Редаратор. Стеркуций (или Стеркулий) помогал унавоживать почву, Инситор ведал севом или прививкой деревьев, росту посевов благоприятствовал бог Сатурн, всходам и цветению покровительствовала богиня Флора. Когда же колос уже наливался зерном и близилась пора жатвы опеку над полем принимал Конс. О сборе урожая заботилась сама богиня Церера, столь почитаемая деревенскими жителями, но и здесь ей помогал бог жатвы Мессор. Наконец, бог Робиг берег нивы от опасной болезни злаков — хлебной головни, или ржи.
Необходимые ритуальные формулы молитв и заклятий передавались устно, знать их должен был каждый отец семейства, каждый сельский хозяин. Надо было хорошо разбираться и в том, когда, как и какие жертвы приносить богам. Со временем ритуальные формулы, способы совершения обрядов стали фиксировать письменно — богатые сведения о культовых обычаях древних римлян можно найти в трактатах о сельском хозяйстве, прежде всего у Катона Старшего. Земледельческие обряды играли в жизни Рима столь большую роль, что уже в первые годы римской истории, по мнению Плиния Старшего, во времена самого Ромула, возникла особая жреческая коллегия из 12 человек, называвшихся «арвальскими братьями» (от «арвалис» — полевой, пахотный). Это были представители самых знатных родов, и в их обязанности входило поддерживать культы особо чтимых местных земледельческих божеств: богини урожаев по имени Деа Диа, отождествляемой с Церерой, и бога Марса. Знаком-символом жреческого сана «арвальских братьев» являлся венок из колосьев, перевитых белой лентой; привилегия на ношение такого венка была пожизненной, и гражданин Рима сохранял право на этот знак отличия даже находясь в изгнании или попав в рабство (Плиний Старший. Естественная история, XVIII, 6–7).
Каждую весну, в середине мая, коллегия устраивала Амбарвалии — праздник торжественного обхода полей в честь Марса, Цереры и богини Деи Дии. Им приносили в жертву свинью, овцу и быка, причем во время частных жертвоприношений — молодых животных, еще вскармливаемых молоком, на официальных же торжествах — животных, уже достигших зрелости. Жертвенных животных обносили вокруг поля, а «арвальские братья» пели при этом обрядовые песни. Несколько веков спустя Октавиан Август отвел членам коллегии рощу, посвященную богине Дее Дие или Церере, близ Кампанской дороги на правом берегу Тибра, и тогда же стали справлять Амбарвалии в самом Риме: жрецы с песнями совершали обход городской черты, вознося богам моления об обильном урожае. Археологам удалось обнаружить протоколы коллегии, датируемые 218 годом н. э., рассказывающие о деятельности этого древнего религиозно-общественного института, одного из старейших в Риме. Был найден также ценнейший памятник древнеримской литературы — фрагмент старинной песни «арвальских братьев» (Кармен Арвале). Амбарвалии — обычай торжественной процессией обходить поля, заклиная богов и принося им жертвы, — мы находим во всей его древней чистоте еще много веков спустя после его зарождения:
Стойте в молчанье кругом: освящаем поля мы и жатву,
Чинный свершая обряд, древле завещанный нам.
Вакх, снизойди, и с рожек твоих да склоняются грозди,
Ты же, Церера, обвей вязью колосьев чело!
В день святой да почиет земля, да почиет оратай,
Тягостный труд свой прервав, в угол повесит сошник.
Освободите ярмо от ремней: под венками сегодня
Пусть отдыхают волы, ясли да будут полны.
Ныне мы все отдаем божеству: ни единая пряха
Да не коснется рукой шерсти, ей данной в урок.
Вы же останьтесь вдали, от жертвы прочь отойдите,
Те, кому в прошлую ночь радость Венера дала;
Чистое вышним богам угодно: в чистой одежде
Шествуйте ныне к ручьям, черпайте чистой рукой.
Ныне к алтарным огням идет священный ягненок,
В белых одеждах толпа, в свежих масличных венках.
Боги отцов, святим мы поля, поселян освящаем;
Дальше от наших границ вы отгоняйте беду.
Пусть же обманной травой не смеются над жатвою нивы,
Пусть не боится волков, стадо покинув, овца.
Чисто одетый тогда, в урожае уверенный пахарь
Будет в огонь очага смело поленья бросать…
Впредь да свершатся мольбы: ты видишь, как вещие знаки
В жертвенных недрах овцы милость пророчат богов?
Дайте бочонок теперь с окуренным старым фалернским,
С амфор хиосского вы сбейте густую смолу!
Славь этот день, вино! Не стыдно в праздник напиться,
Передвигать кое-как ноги, бредущие врозь.
Тибулл. Элегии, II, I, 1—30
Так как в частной жизни хозяина сельского поместья замещал при исполнении религиозных обрядов управляющий — вилик, то именно к нему обращается в своем трактате Катон Старший с советами, как надлежит поступать в том или ином случае. Катон подробно описывает формы обрядов, выделяет различные виды жертвоприношений — одни мог совершать только свободнорожденный гражданин, другие были доступны и для раба. Он рассказывает, например, как проводить символическое очищение полей, чтобы боги даровали хороший урожай. Это ритуальное очищение напоминало обряд Амбарвалий: здесь также обходили вокруг поля, ведя с собой жертвенных животных и произнося традиционную молитву: «Поручаю тебе, Маний, с помощью богов и в добрый час обойти этим шествием мое имение, поле и земли мои в той части, в какой повелишь ты провести кругом животных или обнести их и позаботиться об очищении» (Катон Старший. О сельском хозяйстве, CXLI). Откуда взялось здесь имя Маний — неизвестно: по всей видимости, это было ритуальное имя, происхождения которого мы не знаем, подобно тому как ритуальными именами при совершении свадебных обрядов служили Гай и Гайя.
Концерт на воде (мозаика)
Далее Катон сообщает, с какими молитвами надлежало обращаться к Янусу, богу всякого начала и завершения, а также богу времени и года, к Юпитеру и, наконец, к Отцу Марсу: «Отец Марс, молюсь тебе и прошу тебя, будь благ и милостив ко мне, к дому и к домочадцам моим: ради этого повелел я обойти этим шествием вокруг поля, земли и имения моего, да запретишь, защитишь и отвратишь болезни зримые и незримые, недород и голод, бури и ненастье; да ниспошлешь рост и благоденствие злакам, лозам и посадкам; да сохранишь здоровыми и невредимыми пастухов и скот; да пошлешь здоровье и преуспеяние мне, дому и домочадцам моим. Того-то ради…будь почтен этими животными-сосунками, коих принесут тебе в жертву». Полагалось отобрать для жертвоприношений лучшего поросенка, ягненка и теленка; кроме того, в жертву Отцу Марсу приносили священный пирог из ячменной крупы, масла и меда и вдобавок жертвенные лепешки или пирожки. Если в жертвенных животных оказывался какой-либо изъян, Катон советовал произнести примерно такую формулу: «Отец Марс, тот поросенок был тебе неугоден, поэтому приношу тебе во искупление этого поросенка» (Там же, CXLI).
Всякому виду сельскохозяйственных работ должны были предшествовать соответствующие жертвоприношения и молитвы. Когда подходила пора сеять просо, сажать чеснок и чечевицу, дарили Юпитеру Пирующему чашу вина, восклицая при этом: «Юпитер Пирующий, поскольку в доме моем среди домочадцев моих чашу вина тебе в жертву принести подобает, потому-то жертвою, какою следует совершить тебе возлияние, почтен будь». Затем, вымыв тщательно руки, на алтарь Юпитера возлагали жареную говядину и пол-амфоры вина, как бы задавая пир верховному божеству. После чего со спокойной душой жители Италии выходили на работы, сеяли просо, сажали чеснок, чечевицу (Там же, CXXXII).
Перед началом жатвы богине Церере приносили в жертву свинью. Катон указывает: «Прежде чем зарезать свинью, воскури ладан и соверши возлияние вином Янусу, Юпитеру и Юноне. Янусу предложи пирог с такими словами: „Отец Янус, подавая этот пирог, каковой подать тебе надлежит, усердно молю тебя, будь благ и милостив ко мне и к детям моим, к дому и к домочадцам моим“». С такой же молитвой подносили лепешку и Юпитеру. Затем богам творили возлияние жертвенным вином и только тогда закалывали в честь Цереры «преджатвенную свинью» — существовал такой особый обрядовый термин. Вырезав из свиньи внутренности, повторяли все жертвоприношения пирогом и лепешкой, произнося те же слова, что и раньше. «Потом, — говорит Катон, — принеси Церере внутренности и вино» (Там же, CXXXIV).
Отдельно рассказывает автор о жертвоприношениях по обету. При этом также соблюдали строго установленный ритуал. Так, если хозяин молил богов, чтобы были здоровы его волы — главная тягловая сила на полях, он должен был поступать, как советует Катон: «Днем в лесу принеси Марсу-Сильвану жертву за каждого вола отдельно: сложи в один сосуд 3 фунта полбенной муки, 4,5 фунта сала и 4,5 фунта мясной мякоти. Также влей в один сосуд 3 секстария вина», что составляло более полутора литров. Жертвоприношение за волов могли совершать и свободный, и раб, подчеркивает Катон. «Когда жертва принесена, сейчас же на месте надлежит ее съесть. Женщине при этой жертве нельзя присутствовать и нельзя ей видеть, как она приносится. Жертвоприношение такое можешь, если хочешь, совершать ежегодно» (Там же, LXXXIII).
