Греческие историки говорят о жестоком терроре, установленном Камбизом в Египте. Страбон сообщает, что Камбиз сжёг Серапей и Мемфис, а Диодор рассказывает, что Камбиз разграбил Рамессей. Описывая злодеяния Камбиза, Геродот называет его «безрассудным и сумасшедшим человеком», который в припадке безумия убил копьём священного быка древних; египтян Аписа, ударом ногой в живот убил свою беременную жену Роксану и вообще страдал «тяжким умопомешательством». Свидетельства греческих историков о жестокостях и тираническом правлении Камбиза в Египте подтверждаются в некоторой степени элефантинскими папирусами, в которых говорится о том, что «Камбиз разрушил все храмы египетских богов». В одной египетской надписи этого времени говорится о «величайшем ужасе, охватившем всю страну, подобного которому никогда не было». Однако все эти свидетельства несколько преувеличены. Очевидно, завоевательная и деспотическая политика Камбиза вызвала большую оппозицию в Мидии и в Персии, взрыв патриотических чувств в Египте и тревогу во всём греческом мире. Поэтому неудивительно, что особенно в греко-египетских кругах появились легенды о жестокости и деспотическом безумии Камбиза, которые нашли своё яркое отражение у греческих историков, в частности у Геродота. Морализирующая греческая историография противопоставляла гуманного и справедливого Кира жестокому и безумному Камбизу, и в том и в другом случае не останавливаясь перед сильными преувеличениями. Из надписи египетского первосвященника храма богини Нейт в Саисе Уджагорресента мы узнаём о том, что Камбиз после завоевания Египта продолжал политику Кира по отношению к завоёванным странам. Камбиз не только не преследовал египетскую религию, но, наоборот, судя по надписи Уджагорресента, опирался на некоторые круги аристократического жречества, которые пошли на соглашение с персами. Так, Уджагорресент рассказывает, что Камбиз восстановил храм богини Нейт в Саисе, принял древнеегипетское имя и титул египетского фараона и был посвящен в религиозные мистерии богини Нейт. Следовательно, Камбиз уже не так резко выступал против египетской религии, как об этом пишут греческие историки. Уджагорресент с гордостью сообщает о том, что по его просьбе Камбиз приказал «выгнать всех азиатов, которые осели в храме Нейт, разрушить все дома их, которые в этом храме… омыть храм Нейт, возвратить ему всех его людей и часовых жрецов. Приказали его величество давать дары и жертвы Нейт великой, матери великих богов, которые в Саисе, как и было прежде».
Согласно античной традиции, Камбиз не ограничился завоеванием Египта и сделал несколько попыток завоевать другие африканские страны, покорить Карфаген, оазисы и далёкую Эфиопию. Однако его попытки не увенчались успехом. Финикийский флот отказался выступить против своих карфагенских единоплеменников; экспедиция, посланная в оазисы, погибла в песках пустыни; войскам Камбиза не удалось завоевать всей Эфиопии. Только полугреческая область Киренаика признала власть Камбиза. Возможно, что и оазис эль-Хардже был занят войсками Камбиза. Приблизительно в это время в Египте начались волнения, которые вызвали ответные репрессии персов, в частности убийство Псамтика III, последнего египетского фараона XXVI династии.
Конец царствования Камбиза был ознаменован крупными восстаниями, глубоко потрясшими Персидское государство. Воспользовавшись продолжительным пребыванием Камбиза в Египте и, может быть, его неудачным походом в Эфиопию, один из индийских жрецов (магов), по имени Гаумата, выдававший себя за брата персидского царя, поднял восстание против Камбиза. Это восстание, очевидно, было организовано индийским жречеством и аристократией с целью восстановления независимого Мидийского государства. Обещая народу освобождение от воинской повинности и уменьшение налогов, Гаумата сумел собрать вокруг себя довольно значительные силы. Большое Персидское царство, быстро созданное, стало быстро распадаться. После смерти Камбиза во многих частях Персии начались восстания, направленные против персов. Персидское царство было очень непрочным государственным образованием, лишённым внутреннего экономического единства.
Все эти смуты и восстания подробно описаны в важнейшем документе персидской истории, в так называемой Бехистунской надписи, высеченной на высокой скале, возвышающейся на дороге из Багдада в Тегеран. В этой надписи Дарий I, происходящий из боковой линии царского дома Ахеменидов, сообщает, что после смерти Камбиза начались волнения в стране; в Сузиане, в Вавилоне, в Мидии и даже в самой Персии появились самозванцы и вспыхнули восстания. Далее Дарий рассказывает, что он убил мага Гаумату, объявившего себя Бардием, братом Камбиза, подавил все восстания, одержал полную победу над всеми самозванцами и восстановил власть единого персидского царя и могущество объединённого Персидского государства. Слова Бехистунской надписи, повествующие об этих событиях, кратки, но очень выразительны. Так, Дарий говорит: «Когда я в Вавилоне был, эти страны от меня отложились: Персия, Сузиана, Мидия, Ассирия, Египет, Парфия, Маргиана, Саттагидия, Скифия». И дальше: «Вот что я сделал волей Ахурамазда в один и тот же год, после того, как царём я стал. 19 сражений я дал, волей Ахурамазда я их разбил, и 9 царей я взял (в плен)». Красноречивой иллюстрацией этих слов является рельеф, высеченный на Бехистунской скале, изображающий одного поверженного и девять связанных самозванцев перед лицом победоносного объединителя Персидской державы, царя Дария I, сына Ги-стаспа. Этот рельеф и помещённая тут же длинная надпись, написанная на персидском, вавилонском и новоэламском языке, были своего рода манифестом, в котором Дарий I возвещал об умиротворении страны, о восстановлении им государственного единства в качестве единого законного преемника Камбиза, царственного отпрыска дома Ахеменидов.
Однако волнения и смуты обнаружили внутреннюю слабость и непрочность Персидского царства. Народы, покорённые Киром и Камбизом, после смерти последнего выступили против персов в борьбе за свою независимость. В восстаниях приняли участие рабы и бедняки. Один из индийских самозванцев, Гаумата, объявил себя царём ив борьбе с персами опирался на восставшие народные массы. По словам Геродота, он «разослал по всем народам своего царства распоряжение о свободе от военной службы и податей<на три года». Даже Дарий I, захватив царскую власть, принуждён был, в своей надписи изобразить себя другом народа, который заботится об интересах самых широких слоев населения. Поэтому Дарий I объявил в своём манифесте: «Храмы, которые маг Гаумата разрушил, я воздвиг. (Принадлежавшие) народу пастбища, недвижимое и движимое имущество и клановое (общинное имущество), что Гаумата маг у них отнял, я народу на место восстановил…»
Но Дарий не проводил политику действительной и последовательной защиты интересов широких слоев населения. Принуждённый в начале своего царствования провести некоторые мероприятия в интересах народа, он впоследствии стал снова продолжать традиционную политику древневосточных деспотов, опиравшихся на рабовладельческую и землевладельческую аристократию, на богатых торговцев и жречестве. Персидские цари со времён первых Ахеменидов раздавали большие земельные владения отдельным аристократам, которые получали титул «благодетеля царя». Эти крупные землевладельцы получали от царя различные привилегии: они пользовались правом суда в своих владениях, освобождались от налогов и повинностей. Так постепенно образовывались большие, почти независимые княжества, как, например, княжество Отанидов в Каппадокии или Тиссаферна в Карий. Значительные привилегии получали от царя и крупные храмы. Так, например, Кир освободил храм Аполлона в Магнезии от податей и повинностей, а Артаксеркс пожаловал аналогичные привилегии Иерусалимскому храму. Деловые документы из Вавилона указывают на то, что персидская знать владела крупными поместьями в Вавилонии и отдавала свои земли в аренду местному населению. Крупнейшим землевладельцем и рабовладельцем был сам царь. В его руках был сосредоточен огромный земельный фонд, который составлялся постепенно благодаря захвату земельных владений туземных властителей. Царю принадлежали большие и благоустроенные поместья с роскошными парками, которые греки называли парадейсос (откуда позднейшее слово «парадис», которое в христианскую эпоху стало обозначать «рай»). При этих царских поместьях были большие лесные дачи с обильной дичью, предназначенной для царской охоты, богатые фруктовые сады и саженые леса с питомниками, в которых акклиматизировали иноземные растения. Царю же принадлежали и крупные ремесленные мастерские, как, например, большие мастерские в Финикии, в которых изготовлялся драгоценный пурпур.
