Вот здесь Ворошилов оказал Сталину услугу, которая может быть сравнена только с услугами Молотова и Кагановича.
Создавая славу Ворошилову как герою гражданской войны и "пролетарскому полководцу", Сталин знал, что он делал. Он создавал славу для свидетеля, который должен был публично признаться в своем ничтожестве, чтобы засвидетельствовать величие своего покровителя. Слишком серая биография Сталина до революции, во время революции и гражданской войны никак не вязалась с создаваемой ему ныне репутацией "первого ученика и первого помощника Ленина". Надо было сочинить Сталину новую биографию.
По части истории партии на этом поприще успешно работали штатские Молотов и особенно Каганович. По части военной истории нужен был "знаток" дела. Таким признанным "знатоком" считался теперь Ворошилов. Задача Ворошилова заключалась в том, чтобы, пользуясь личными архивами Сталина, доказать вещь, которая до 1929 года казалась абсолютно недоказуемой поставить Сталина на место Троцкого по руководству гражданской войной.
Если умелая фальсификация истории, особенно той истории, ведущие участники которой все еще живы, — искусство трудное, то фальсификация истории гражданской войны в России Ворошиловым превзошла границы всего возможного.
В "исследовательском" очерке "Сталин и Красная армия" (21 декабря 1929 г.) Ворошилов писал[379]:
"За последние годы утекли не реки, а океаны воды… За последние пять-шесть лет т. Сталин стоял в фокусе развертывающейся… борьбы за партию, за социализм. Только этим обстоятельством можно объяснить, что значение т. Сталина как одного из самых выдающихся организаторов побед гражданской войны было до некоторой степени заслонено этими событиями и не получило еще должной оценки. Сегодня в пятидесятилетие нашего друга я хочу хоть отчасти заполнить этот пробел".
В чем же заключалось это "значение Сталина"?
Ворошилов сообщил сенсационную новость[380]:
"В период 1918–1920 гг. т. Сталин был, пожалуй, единственным человеком, которого ЦК бросал с одного боевого фронта на другой, выбирая наиболее опасные, наиболее угрожаемые для революции места.
Там, где было относительно спокойно, где мы имели успехи, там не было видно Сталина.
Но там, где… трещали красные армии, где контрреволюционные силы грозили самому существованию советской власти, — там появлялся т. Сталин".
После такого вступления Ворошилов, смело фальсифицируя не только исторические события, но и исторические документы, доказал следующее: верховное командование Красной Армии во главе с Троцким и его штабом на всех фронтах гражданской войны саботировало победу Красной Армии, а Сталин, воюя на два фронта — и против руководителей Красной Армии и против белых генералов — спас советскую власть. Я не утрирую, а сокращаю вывод Ворошилова.
Через десять лет, в 1939 году, Ворошилову показалось, что даже и он "недооценил" Сталина в своей статье 1929 года. Он называл Сталина в той статье лишь "одним из организаторов побед в гражданской войне", хотя и вездесущим. Между тем выяснилось (по мере роста аппетита самого Сталина по линии "культа личности"), что Сталин вовсе не был "одним из организаторов". Он был единственным организатором побед Красной Армии и даже ее создателем. Выяснилось далее, что Сталин был, оказывается, автором законов стратегии и тактики пролетарской революции в октябре 1917 года.
Вот свидетельство Ворошилова[381]:
"О Сталине, создателе Красной армии, ее вдохновителе и организаторе побед, авторе законов стратегии и тактики пролетарской революции, будут написаны многие тома".
Ворошилову (то есть Сталину) показалось, что и этого мало. Сталин уже давно занял место Троцкого в гражданской войне. Занял даже место Ленина, как "автор стратегии и тактики пролетарской революции". Но вот надо было занять место Ленина по руководству "пролетарской революцией", а самого Сталина из "учеников" превратить в "соратника" Ленина по ЦК партии. Ворошилов засвидетельствовал и этот "факт":
"Только он, Сталин — ближайший соратник Ленина — непосредственный организатор и вождь пролетарской революции и ее вооруженной силы".
Что не Троцкий, а Сталин "вождь" и "организатор" Красной Армии. Ворошилов "доказал" в 1929 году, а то, что не Ленин, а Сталин "непосредственный организатор и вождь пролетарской революции", — он доказал лишь в 1939 году. (В интересах исторической правды надо заметить, что уже за год до этого, в 1938 году, в "Кратком курсе истории ВКП(б)" появился никогда не существовавший мифический "Партийный центр" по руководству октябрьским переворотом, во главе которого якобы стоял Сталин.)
Еще через десять лет — в 1949 году — Ворошилов, давно исчерпав весь свой запас прилагательных и существительных для возвеличивания Сталина, начал апеллировать к категориям "планетарным". Ворошилов писал[382]:
"…советский народ вместе со всем прогрессивным человечеством отмечает семидесятилетие величайшего человека нашей планеты Иосифа Виссарионовича Сталина-Победоносная Великая Отечественная война войдет в историю как триумф… как торжество военно-стратегического и полководческого гения великого Сталина".
Так десятилетиями Ворошилов создавал "культ Сталина", не только фальсифицируя историю, но и дискриминируя того, именем которого наследники Сталина сегодня управляют страной, — Ленина.
Роль Ворошилова, конечно, не ограничивалась этим. Он был ведущим членом сталинского Политбюро на протяжении двадцати шести лет, то есть в течение всего того периода, в котором, по признанию самих учеников Сталина, происходили все главнейшие злодеяния последнего. История когда-нибудь докажет, что ни одно из этих злодеяний Сталин не совершал без подписей Ворошилова, Молотова, Кагановича, Микояна и др.
Что касается чистки 1936–1939 годов, то тут роль Ворошилова была особенно отталкивающа. Все ведущие кадры Красной Армии, долголетние личные друзья Ворошилова, его бывшие начальники по гражданской войне, его подчиненные после нее, были выданы Ворошиловым на растерзание Ежову. Хотя инициатива расправы не исходила от Ворошилова, но Ворошилов ни разу не поднял голоса протеста против этой повальной расправы над заслуженными полководцами и командирами армии. Даже тогда, когда члены и кандидаты Политбюро (Рудзутак, Орджоникидзе, Косиор, Чубарь, Постышев) категорически предложили Сталину прекратить необоснованное и бессмысленное уничтожение кадров армии и хозяйства, Ворошилов вместе с Молотовым, Кагановичем, Микояном голосовали не только за продолжение чистки, но и за ликвидацию названных членов Политбюро как "бухаринских примиренцев". По проверенным данным, "вклад" Ворошилова в дело чистки Сталина по линии уничтожения высших кадров армии выразился в следующем.
Были ликвидированы: Из 5 маршалов — 3. Из 15 командармов — 13. Из 85 комкоров — 57. Из 195 комдивов — 110. Из 406 комбригов — 220.
Это был высший командный состав. Хрущев уточнил общее число уничтоженных старших командиров, назвав цифру в пять тысяч человек. Гибель этих военачальников (так же, как и страдания их сосланных семей) лежит на совести Ворошилова (существовал приказ по армии: никто из старших и высших командиров не может быть арестован без согласия наркома обороны Ворошилова).
Иначе Ворошилов и не мог действовать. Он был связан со Сталиным круговой порукой по преступлениям и присягой в деле их совершения. Вот последнее свидетельство самого Ворошилова[383]:
"Лично, как кандидат сталинского блока коммунистов и беспартийных, заверяю вас всегда и во всем руководствоваться указаниями нашего великого вождя т. Сталина".
Этой присяги Ворошилов держался до конца дней Сталина. Если при, всем этом, по свидетельству Хрущева, Сталин его не допускал последнее время на заседания Политбюро, как "английского шпиона", то это доказывала не "измену" Ворошилова, а решимость диктатора покончить с политическим утильсырьем. Это было Сталину тем легче, что как раз вторая мировая война рассеяла в прах легенду о "пролетарском полководце" и "первом маршале" СССР. Будучи назначен в начале войны главнокомандующим северо-западным фронтом, Ворошилов блестяще провалился, а в 1944 году Сталин вывел его из состава Государственного комитета обороны СССР. Только тогда ему и дали его настоящую работу Ворошилов был назначен командующим штабом "партизанского движения". Когда после смерти Сталина Ворошилова назначили Председателем Президиума Верховного Совета СССР, — это уже было в порядке вещей.
4. Анастас Микоян (род. в 1895 г., в партии с 1915 г.). Во время своего пребывания в Америке, на приеме в советском посольстве в Вашингтоне, Микоян заявил, что затаенной мечтой его молодости была профессия танцора… Эти мечты не сбылись, и Микоян сделался вместо танцора большевистским "политиком".
