В aвгycтe армия Ласси окружила шведские войска у Гельсингфорса. Теперь шведская армия могла получать подкрепления только морем. Но и эта связь скоро прекратилась, так как шведский флот из-за нaчавшейся эпидемии ушел из Гельсинrфорса в Карлскрону, а эскадра Мишукова заперла шведскую армию с моря. В Гельсинrфорсе были заперты 17 тысяч шведов, русских же было там не более 17,5 тысячи. Тем не менее 24 aвгycтa командующий армией генерал Буснет капитулировал.
В январе 1743 r: в городе Або, захваченном русскими войсками, начались переговоры о мире. 7 августа 1743 г. в Або был подписан окончательный мирный договор. Согласно ему, к России отходила Кюменегордская губерния, то есть бассейн реки Кюмийоки с городами Фридрихсгамом и Вильманстрандом, а также rород Нейшлот (по фински Олавилинна) из провинции Саволакс.
В свою очередь, Петр Ульрих, герцог Голштейн-готторпский, в знак избрания его наследником российского престола отступится от тех требований, которые всегда выдвигало его герцогство (Голштейн) по отношению к Швеции.
А между тем в Европе с 1741 г. шла война за австрийское наследство. 20 октября 1740 г. скончался император Священной Римской империи Карл VI Габсбург. Еще в декабре 1724 г. он обнародовал так называемую Прагматическую санкцию, согласно которой, императорский титул должен был передаваться только членам семейства Габсбургов, причем даже по женской линии. И вот теперь австрийский престол должна была занять дочь Карла VI Мария Терезия. Однако Мария была младшей внучкой императора Леопольда I, а старшая — женой баварского курфюрста Карла Альберта.
И вот в 1741 г. Карл Альберт начинает войну против Марии-Терезии, а в начале следующего года он объявляет себя императором Священной Римской империи Карлом VII.
Любитель баталий, французский король Луи XV не мог удержаться от соблазна и послал войска на помощь Карлу VII. Его поддержал прусский король Фридрих II. Соответственно, главный противник Франции на море Британия приняла сторону Марии Терезии.
20 января 1745 г. умер «параллельный император» Карл VII, тем не менее война за австрийское наследство продолжалась. 4 июля 1745 г. Фридрих II наголову разбил войска Марии Терезии при Гогенфридберге, а затем разгромил Саксонию. В итоге в конце декабря 1745 г. между ним и Марией Терезией был подписан сепаратный мир. Мария Терезия уступала Пруссии Силезию, а Фридрих II за это признал ее супруга Франца I императором Священной Римской империи. С тех пор Пруссия держала нейтралитет в войне.
В декабре 1743 г. в Петербург вновь прибыл маркиз Шетарди. Он был вынужден покинуть северную столицу в середине 1742 г. по требованию Бестужева. Сейчас Шетарди желал склонить императрицу к союзу с Луи XV. Он дал взятку Лестоку, и лейб-медик стал «агентом влияния» Франции. Однако подкупить Бестужева не удавалось. 28 мая 1744 г. Шетарди писал в Версаль: «Совершенно невозможно договориться с Бестужевым, который охотно принес бы в жертву интересы России, если бы верил, что тем самым причиняет вред интересам Франции... Тот, кто руководит в России иностранными делами, — смертельный враг Франции»[30].
Переписка Шетарди велась, естественно, шифром, а французские шифры в те годы были лучшими в мире. И тем не менее Бестужеву удавалось читать их. Алексей Петрович еще в октябре 1741 г. в дополнение к другим должностям был назначен главным директором почт. Им была разработана специальная технология перлюстрации дипломатической почты. Бестужев подобрал великолепных специалистов — «печатнорезчика» Купи и шифровальщика Христьяна Гольбаха (1690—1764). Гольбах был профессором математики питерской Академии наук, автором ряда статей о решении дифференциальных уравнений, превращении расходящихся рядов в сходящиеся и т.п. По просьбе Бестужева Елизавета Петровна 18 марта 1742 г. подписывает именной указ о назначении Гольбаха на «особливую должность». В итоге Гольбах получил чин статского советника и жалованье — 1500 рублей. (Чин статского советника соответствовал в армии генерал-майору.)
Гольбах работал не покладая рук. Так, только с июля по декабрь 1743 г. он дешифровал 61 письмо «министров[31] прусского и французского дворов». Работа Гольбаха была достойно оценена императрицей.
С 1744 г. он получал новое жалованье — 2000 рублей, а в 1760 г. был пожалован в тайные советники — третий класс по табелю, соответствовавший генерал-полковнику, и жалованье в 4500 рублей.
Шетарди, уверенный в надежности своих шифров, крайне неосторожно высказывался о женских слабостях императрицы: «Слабость сей принцессы, во всяком случае, довольно доказуется, и такую она леность к делам имеет, что для избежания труда думать она лучше любит мнение ее министра принимать». Писал Шетарди и о «сладострастной летаргии и плотских похотях», в которые погрузилась Елизавета, о «настоящей ненависти» ее «ко всем делам», о «нетвердости мыслей ее» и «непостоянстве», что мешало иметь с ней «серьезный разговор», что она «никогда не размышляет»[32].
Поначалу Елизавета не поверила вице-канцлеру, и тогда Бестужев произвел дешифровку писем в ее присутствии. Императрица пришла в бешенство. На рассвете 6 июня 1744 г. в дом маркиза прибыл сам начальник Тайной канцелярии А. Ушаков и зачитал «Записку...», согласно которой, Шетарди приказывалось собраться в 24 часа и, «ни с кем не прощаясь», покинуть пределы империи.
Объективности ради надо сказать, что вице-канцлер Бестужев не был рыцарем без страха и упрека, как его представляют сейчас некоторые преуспевающие беллетристы. Он брал взятки, и немалые, но у послов Австрии и Пруссии.
Так, благодаря огромной сумме, выплаченной вице-канцлеру, 22 мая (2 июня) 1746 г. в Петербурге был подписан секретный договор между Россией и Австрией (имеется в виду правительство Марии Терезии). А 29 декабря того же года Елизавета Петровна собрала в Зимнем дворце совещание, на котором был составлен план кампании.
Тридцатитысячное русское войско, по мнению фельдмаршала Ласси, должно было действовать на Рейне вместе с союзниками. По плану кампании, «войско должно было выйти из Курляндии и двигаться через Литву и Польшу на Краков, в Силезию одной дорогой, разделяясь на три колонны, по маршруту, предложенному австрийским посланником бароном Бретлаком. Войско должно было двигаться 162 мили по территории Польши в течение не менее трех месяцев, учитывая, что каждый третий день будет отдыхом. На содержание корпуса выдавалась сумма вдвое больше внутренних цен, итого выходило 145 525 рублей 83 копейки. Следовательно, надо было требовать у английского двора уплаты вперед 150 тысяч ефимков наличными деньгами, чтобы для подготовки провизии и фуража в Литву и Польшу до вступления туда русского войска отправить нарочных комиссаров. Если же эта сумма английскому двору покажется слишком большой, то пусть тогда англичане пришлют своих комиссаров, которые будут заготавливать и выдавать войску провизию и фураж. В землях австрийской императрицы продовольствие войскам также должно быть приготовлено от английского двора или от Марии Терезии, по их соглашению. Войско отпускалось на два года, считая с выступления его за границу. Если мир будет заключен до этого срока, то войско будет отпущено в Россию раньше».
В январе 1742 г. главнокомандующим русской экспедиционной армии был назначен генерал-фельдцейхмейстер князь В.А. Репнин.
15 марта 1748 г. 37-тысячная армия Репнина выступила в поход. В германские порты на Балтике прибыло 60 русских галер для поддержки войск с моря и их снабжения. Войска должны были войти в район Рейна — Мозеля.
В июле русская армия вступила во Франконию. Людовик XV вновь не пожелал драться с русскими, и в апреле 1748 г. в Ахене (Аахене) открылся международный конгресс, результатом которого стало подписание 18 октября 1748 г. Ахенского мира. По его условиям, был подтвержден Дрезденский мир 1745 года, то есть передача Силезии Пруссии. Три итальянских герцогства — Парму, Пьяченду и Гуастелу (Гвасталу) — Австрия передала испанского инфанту Филиппу, а часть Миланского герцогства — Сардинии.
Ну, а Россия? Россия получила дырку от бублика, конечно, если не считать удовлетворенных амбиций матушки Елизаветы Петровны.
Фавориты и министры, правившие Россией от имени императрицы Елизаветы Петровны, по-прежнему втягивали страну в чуждый ей конфликт на территории Германии.
Позже царские и советские историки придумают «обоснование» для этой глупой войны, суть которых сводится к тому, что «Россия вступила в эту войну с целью устранить опасность установления прусской гегемонии в Центральной Европе. Прусская агрессия угрожала не только Австрии, но также Саксонии и России»[33]. Увы, толковых объяснений этому не приводит ни Л.Г. Бескровный, ни иные историки.
На самом деле перед Россией стояли две жизненно необходимые задачи. Во-первых, требовалось ликвидировать огромную Дикую Степь и устранить татарскую угрозу Центральной России, а затем получить выход в Средиземное море, а во-вторых, освободить Правобережную часть Малой России и Белую Русь от гнета польских панов. Причем последнюю задачу нужно было решать срочно — магнаты Речи Посполитой проводили жесткую политику полонизации населения и искоренения православной церкви. Еще при Петре Великом Правобережье могло само упасть к ногам царя, но русские власти не только не поддержали борьбы казачества с панами, но и всеми силами сдерживали ее.
