61
Якут свидетельствует, что хазары были христианами и мусульманами, а частично язычниками; только немногие исповедовали иудаизм (см.: Артамонов М.И. История хазар. Стр. 280). Димашки указывает, что хазарские воины были мусульманами, а горожане – иудеями (см. там же), но, по-видимому, он имеет в виду только население столицы.
Если говорить о религиозной доктрине павликиан, то бросается в глаза их различие с манихеями, сходство с древними гностиками и крайне отрицательное отношение к маздакизму и иудаизму. Но теологические тонкости, которые волновали умы богословов, были чужды и непонятны массам, задачей которых была война против Византии. Для противопоставления себя православию было достаточно общепонятного признания материи не творением Божьим, а извечным злым началом. Этот тезис роднит павликиан с манихеями и катарами, однако происхождение доктрины от утраченного трактата Маркиона наложило на их идеологию неизгладимый отпечаток. Павликиан, как и манихеев, нельзя считать христианами, несмотря на то что они не отвергали Евангелия. Павликиане называли крест символом проклятия, ибо на нем распят Христос, не принимали икон и обрядов, не признавали таинства крещения и причащения и все материальное почитали злом. Будучи последовательными, павликиане активно боролись против церкви и власти, прихожан и подданных, сделав промыслом продажу плененных юношей и девушек арабам. Вместе с тем в числе павликиан встречалось множество попов и монахов-расстриг, а также профессиональных военных, руководивших их сплоченными, дисциплинированными отрядами. Удержать этих сектантов от зверств не могли даже духовные руководители. Жизнь брала свое в том случае, если лозунгом борьбы было отрицание жизни. И не стоит в этих убийствах винить Маркиона, который в богословии был филологом, показавшим принципиальное различие между Ветхим и Новым заветом. В идеологическую основу антисистем могла быть положена и другая концепция.
Каган ( – тюрк) – суверенный государь. Буквально: «великий» на сиу-дакотском языке (wakan) [См.: 138, стр. 16; 112, стр. 123 – 125].
Людовик имел в виду остатки этноса подлинных аваров (обров), уцелевшие после поражения, нанесенного им франками в 795 г. Эти авары продолжали жить в Паннонии под властью собственного кагана еще в середине IX в. [44, т.Ѵ, стр. 432].
«...поляне, яже ныне зовомоя Русь» [170, т.І, стр. 21]. Автор поясняет, что Русь – новое историческое явление, сменившее распавшийся племенной союз полян [37, стр. 163 – 164].
Сын болгарского эльтебера был заложником у хазар, а «дочерей хазарский царь требовал себе в гарем» [150, стр. 141].
Гурган – от персидского слова «гург» – волк; это древняя Гиркания, по-арабски – Джурджан.
Они названы «аджам». т.е. «не-мусульмане». См.: [181, стр. 199].
Василий Македонянин был армянин, переселившийся в Македонию. Эпоха Македонской династии была временем преобладания армян при дворе и в управлении.
Русь в узком смысле включала три города: Киев, Чернигов и Переяславль.
Об этой войне подробно рассказывает Кембриджский аноним, еврейский автор XII в. Несмотря на аморфность повествования, достоверность событий подтверждается историческим анализом [см.: 110, стр. 168].
См.: Шахматов А.А. «Повесть временных лет» и ее источники. Стр. 72; Д.С. Лихачев оспаривает это мнение, опираясь на заключение в 945 г. договора, выгодного для Руси. Однако, по его же уточнению, Игорь был убит осенью 944 г. (см.: 170, т.II, с.288, 295), следовательно, договор был заключен уже с правительством Ольги, после крутого поворота в политической ориентации.
Разбор гипотез о походах русов на Каспий см.: Артамонов М.И. История хазар. Стр. 374 – 380. Критику предложенных гипотез см.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани.
В поздних летописях это слово персонифицируется в имя собственное – «старейшина Гостомысл» (см.: 170, т.II, стр. 214), значение термина – симпатизирующий иноземцам.
«... Оскорбишася новогородци, глаголюще, яко быти нам рабом и многа зла всяческа пострадати от Рюрика и ради его... Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби новогородпев съветников его». Однако оно заслуживает доверия. «Западнику» Нестору было бы незачем сочинять «норманнскую теорию» происхождения Руси и замалчивать древний, свободный, славный период истории Русского каганата, если бы не необходимость переубедить тех, кто скептически относился к рассказам о подвигах варяжских конунгов. А таких людей в Древней Руси было, видимо, немало.
По сухому сообщению Нестора, «древляне убиша Игоря и дружину его». Лев Диакон сообщает, что Игорь, захваченный в плен, «был привязан к двум деревам и разорван на две части» [Лев Диакон. История в десяти книгах /Перевод М.М. Копыленко. Кн. IV. Гл. 10. СПб., 1820, стр. 66]. Год гибели Игоря спутан летописцем: вместо 945 г. надо 944 г. [см.: 170, т.II, стр. 295].
Нестор погрешил против истины. В 946 г. князь Мал сватается к Ольге, которой 54 года. Нелепость, но это не описание династического брака, а вставная дидактическая новелла. В 955 г. на приеме у Константина Багрянородного она была, согласно Нестору, столь «красива лицом», что базилевс влюбился... в старуху 62 лет? Одно из двух: неверен или возраст Ольги, или все остальное (см.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани).
См.: Тексты Киевского свода 1039 г. и Новгородского свода 1050 г., восстановленные А.А. Шахматовым (243, стр. 543, 613).
Вымышленные генеалогии – слишком частое явление, чтобы придавать им большое значение. Например, подлинная фамилия русского царя Павла I – Готорп.
Это видно из того, что радимичей заново покорил воевода Владимира Волчий Хвост в 984 г.
Хорасмии – близкие родственники парфян; следовательно, начальная дата их этногенеза – IV – III вв. до н.э., но ему еще предшествовал инкубационный период, длительность коего определить пока трудно. Значит, к X в. н.э. хорасмии прошли все фазы этногенеза и находились в гомеостазе, что позволило им без сопротивления принять в свою среду пассионарных тюрок, стремившихся с ними ужиться. А это сделало возможной полную ассимиляцию на мирной основе.
Н.И. Вавилов доказал, что рецессивные мутации постепенно оттесняются на окраины видовых и расовых ареалов (письмо к акад. В.И. Вернадскому; цит. по: 240, стр. 147 – 148).
С.П. Толстов вопреки Макдиси полагает, что завоевание Хазарии русами предшествовало вступлению в Хазарию хорезмийцев; он пытается сопоставить вторжение русов с походом Владимира на Булгар в 985 г. [см.: 229, стр. 255]. Для такого мнения оснований нет.
Это ответ на сомнения А.А. Шахматова [см.: 243, стр. 118 – 119).
С.П.Толстов [229, стр. 256] полагает, что русы встретились с гузами около Верхнедонского волока (т.е. выше Итиля) и двинулись вверх по Волге. Однако течение на Волге настолько сильное, что подняться против течения можно было только при помощи бурлаков. В военных условиях это слишком опасно. Поэтому надо считать, что русы спускались по Оке и Волге самосплавом, при котором воины не устают и могут быть готовы к бою с противником.
[170, т.І, стр. 47]. Там сказано: «И градъ их и Бълу Вежю взя». Значит, «градъ» не Белая Вежа [см.: 18, стр. 427. Примеч. 9].
Западное манихейство соперничало с христианством с конца III в. и подвергалось аналогичным гонениям при Диоклетиане. Христианские императоры продолжали эти преследования. Феодосии определил за принадлежность к манихейству смертную казнь. Гонорий квалифицировал исповедание манихейства как государственное преступление. Вандальский король Гуннерих истребил манихеев в Северной Африке; спаслись лишь те, кто успел убежать в Италию. В VI в. центром манихейства стала Равенна, ибо жители Ломбардии, ариане, вынужденные бороться против Рима, дали им приют. В X в. манихейство распространилось в Лангедоке и сомкнулось с аналогичными учениями Болгарии. В 1022 г. в Орлеане были сожжены десять катаров, среди которых были духовник короля Роберта I Этьен, схоластик Ливой и капеллан Гериберт. В отличие от многих патриархальных и плебейских антицерковных движений, катары были социально разнообразны, что способствовало успехам их учения.
Взгляд Маркиона на Космос разъяснил его ученик Апеллес (ум. ок. 180 г.). Единое начало – нерожденный Бог – сотворило двух главных ангелов. Один, «знаменитый и славный» сотворил мир; другой, «огненный», враждебен Богу и миру. Следовательно, мир как творение доброго ангела, благостен, но подвержен ударам злого «огненного», отождествленного с Яхве Ветхого завета [16, стр. 117]. Различие древнего маркионизма с учениями, от него отпочковавшимися, очевидно.
