Алексей Шмаков - Свобода и евреи. Часть 1.

Никогда реакционная печать не доходила до такой оргии злословия, до такой смрадной клеветы, какой отличилась левая печать. Оплошность закона, не выработавшего средств, чтобы ограждать приличие в печати, была использована с комической поспешностью. Друг перед другом, как бы боясь не побить рекорда, революционные листки начали обливать грязью всё, доступное им подножие власти, всё мирное, презирающее их общество, закон, религию, наконец, культуру, основанную на «буржуазной», т.е. закономерной свободе. С чрезвычайной быстротой печать этого сорта сделалась заразной болезнью. Чернила превратились в гной психопатической злобы, работа мысли — в травлю своих врагов всеми гнусными способами подполья. В какие-нибудь полгода освобождённой печатью затравлено до мученической смерти немало людей, и одна из смертей (Филонова), по-видимому, остаётся на совести корректнейшего г. Короленко.

Печать в России — сила исключительная, до сих пор единственная. Она несла функции парламента, она была предтечей последнего. Но то обстоятельство, что столь значительная часть печати очутилась не только в революционных, а и в явно преступных руках, даёт для парламента самое тревожное предсказание. Кто поручится, что Г. Д. не собьётся на путь анархии? Первая сессия быстро клонила к этому. Как бы для того, чтобы не оставить ни малейшего сомнения в своей законопреступности, думское большинство выступило с выборгским манифестом. В нём нет призыва ни к убийству, ни к воровству, ни к обману, ни к клевете. В нём есть один лишь призыв — к неповиновению той власти, которая защищает закон.

И после столь корректного бунтовского акта кадетская партия имела ещё наивность ожидать разрешения императорского съезда!

Японский дипломат характеризовал положение теперешнего момента в России, как «бессильную революцию при бездарном правительстве». Характеристика осталась бы верной и, наоборот, если бы правительство было названо бессильным, а революция — бездарной.

Что, как не плоская бездарность (помимо бесчестности) это якшание с разбоем, эта постоянная практика клеветы, этот газетный обман, эта зверская травля противных партий, эта гнусная игра на кровожадных инстинктах?

Что такое, как не глупость левых, их бесстыдный подлог корректности и лояльности, которых на самом деле нет и тени?

л). Но что всего поучительнее, это сами результаты колоссальных революционных плутней.

I. Первым и важнейшим вопросом в России оказывается, в конце концов, еврейский. Главные же заботы сводятся теперь к тому, чтобы, как можно скорее и шире, удовлетворить те самые домогательства «избранного народа», из-за которых он и осчастливил нас столь бесполезной «русской» революцией.

Несомненно, проблема в «равноправии» хотя, вследствие «варварства» русского народа, её нельзя разрешить иначе, как постепенно, т.е. согласно рецепту, данному Витте в Портсмуте, но это надо проводить так, чтобы возврат к прежнему стал всё равно невозможным.

Опаснейшим, конечно, является допущение евреев офицерами в войска. На деле же выходит, что нет ничего проще. Стоит по-иезуитски дать разрешение условно, когда будет «согласие воинской части на приём» евреев. Очевидно, что одним этим еврейский вопрос ликвидируется в принципе, невзирая на отсутствие обязательства сынов Иуды оставаться в тех же частях, без перевода в другие, и вопреки тому, что никакая часть армии не вправе разрешать подобного вопроса за всю армию.

Небольшая, но сильная, хотя, как оказалось, и преждевременная, заметка напечатана по этому поводу в газете «День».

Жид пробивается в армию! Из разных мест получаются известия, что жиды совершенно уверены в том, будто, завоевав училища, они завоюют и русскую армию.

Генерал Батьянов, бывший командир 3-й маньчжурской армии, председательствует в комиссии о преобразовании войск и о допущении евреев в число офицеров.

Жиды уверяют, что большинство членов комиссии на их стороне.

Нахальство жидов доходит до того, что они открыто говорят, как они сумели устроить, что даже сам председатель высказался, будто бы, за допущение евреев в ряды русских офицеров. Мы имеем честь лично знать почтенного генерала и прямо не верим этой гнусной еврейской лжи.

Во Франции жиды в армию не допускались вовсе, но после Наполеона республика, подпав под их влияние, стала принимать их, если они заручатся согласием офицеров той части, где хотят служить. В 1821 году во французской армии было 5 офицеров-евреев, в 1883 году — уже 5 генералов, 5 полковников, 9 майоров, 25 батальонных командиров, 90 капитанов, 89 поручиков и 104 субалтерна. Итого — 327 евреев. Сейчас их много больше и все на лучших местах.

Имея уши слышать — да слышит!..

II. Наряду с этим, идёт захват еврейством учебных заведений и в качестве учеников, и в роли учителей. Уже разрешено иудеям открывать всякие училища наравне с христианами. Студентами же они на первый раз допущены в 25% и даже в 35%, хотя кое-где пришлось и христиан принимать по жребию и даже устранять вовсе, за недостатком вакансий.

Ясно, что и «забастовки студентов» кончились. Но к чему это приведет в самом ближайшем будущем, это всякому должно быть понятно.

В газете «Русская Земля» читаем:

«Радоваться, оказывается, нечему. В нынешнем учебном году процентное ограничение по приёму евреев в высшие учебные заведения отменено, и они ринулись в университеты и институты густой толпой. Высшие учебные заведения буквально переполнены евреями.

И вот, когда «великое торжество совершилось», когда двери наших «храмов науки» широко раскрылись перед сынами Израиля, трёхгодичная забастовка прекратилась, точно по мановению волшебного жезла. Давно ли студенты и профессора вместе с ними утверждали, что нельзя учиться и учить, коль скоро Россия переживает великое и тяжёлое время революции? И теперь Россия переживает тяжелое время революции: рвутся бомбы, трещат браунинги, действуют военно-полевые суды... Однако, занятия в высших учебных заведения возобновляются...

И учить, и учиться стало можно. Почему? Да очень просто почему. Евреями начатая, руководимая и вдохновляемая революция одержала первую победу: евреев без ограничений допустили в высшие учебные заведения. Евреи заняли места, которых так долго добивались. Простодушная русская молодёжь грудью отстаивала «революцию», не училась и тупела, дабы евреи начали учиться, её же выживая из учебных заведений!..

Наводнив университеты и институты, евреи, конечно, не уступят завоёванных позиций и не допустят «посторонней публики» на митинги и сходки, что дало бы повод администрации применить к политиканствующей молодёжи соответствующие меры. Не беспокойтесь, в университетах и институтах, где так удобно рассеялась еврейская молодёжь, всё будет тихо и «корректно». Это русские слуги революции не хотят учиться. А просвещённое еврейское юношество вот как засядет за лекции...

Жалкий и глупый конец «учебной забастовки»! Явились евреи, добились своего и смяли её, как паутинку».

Если опасность захвата евреями высшего образования в России очевидна, то и долгом совести людей, скорбящих о своей родине, является следующая всеподданнейшая просьба.

Кишинёв, 3-го сентября. Кишинёвский отдел союза русского народа послал сегодня Государю следующую телеграмму:

«Великий Государь!

Распоряжение министра народного просвещения об отмене процентной нормы при приёме евреев в учебные заведения застало верноподданное русское население врасплох; многие русские не нашли себе места в учебные заведения, так как они были заняты евреями.

Удручённый этим обстоятельством, совет кишиневского отдела союза русского народа дерзает умолять Тебя, Государь, судить министра, дерзнувшего нарушить Твою волю, выраженную в законе, и тем давшего населению преступный пример неуважительного отношения к закону».

Телеграфным путём, через газеты была сделана попытка оправдать образ действий министерства ссылками на данные, к сему отнюдь непригодные даже по отношению к внезапности распоряжения.

В виду телеграммы отдела русского собрания из Кишинева, обвиняющей министра народного просвещения в нарушении закона о приёме евреев в высшие учебные заведения, разъясняется: положение комитета министров от 5 декабря 1886 г. и 26 июня 1887 г. установление ограничительных норм для приёма евреев в учебные заведения предоставлено по усмотрению министров, а посему, в виду продолжительного бездействия высшей школы, министр признал справедливым на текущий год сообразовать приём евреев в высшие учебные заведения с усиленным наплывом желающих получить высшее образование и с единогласными заключениями совещаний выборных профессорских коллегий о допущении в высшие учебные заведения молодых людей без различия вероисповеданий.