– Капитан, вам что, жалко этих скотов?! – возмутился Такеока.
– Нет, но они дохнут как мухи. Каждый день идет под списание по две-три единицы.
– Пусть подохнут хоть все! Это не причина, чтобы срывать сроки строительства! – отрезал Угаки.
– Господин майор, я делаю все, что в моих силах. Но…
– Никаких но, капитан! Вы что, не понимаете, если задача особой государственной важности будет сорвана, вам не сносить головы?
Того съежился и стал походить на спущенный мяч. Его растерянный взгляд метался между Такеока и Люшковым и, не найдя в их глазах сочувствия, он потеряно залепетал:
– Господа, господа, вы меня не так поняли.
– А нам нечего понимать! С вами, капитан, или без вас, объект будет построен! – пригрозил Угаки.
– Я все, все выполню, господин майор. Но не все зависит от меня, есть объективные причины задержки строительства.
– И какие же?
– Сложная конструкция и… природа.
– Какая еще природа?! Ты что несешь, капитан?! – прорычал Такеока.
– Видите ли, господин полковник, световой день быстро сокращается и потому…
– Что?! У тебя, что эти скоты спят по ночам?!
– Нет, нет! Но сейчас, когда земляные работы закончились, и началась сборка конструкции, выполнять ее в темноте невозможно. Вдруг произойдет сбой и тогда…
– Капитан, ты инженер или кто?! Ты у меня вместе с этими скотами здесь в грязи подохнешь! – обрушился на него гнев Угаки.
Того мычал что-то нечленораздельное, а в его выкатившихся из орбит глаз застыли животный страх и ужас. Люшкова и до этого был невысокого мнения о японцах, а теперь в лице капитана еще раз убедился: если остальные люди произошли от обезьяны, то Того произошел от коровы. Бросив на него презрительный взгляд, Люшков язвительно заметил:
– А башка у тебя на что, капитан? Поставь прожекторы и работай.
– Действительно, что мешает? – поддержал его Такеока.
Того растеряно хлопал глазами и не мог понять, о чем его спрашивают.
– Так, что мешает, капитан? – допытывался Такеока.
– А как же секретность? – промямлил Того.
– Чего?!
– Так вы же, господин полковник, сами предупреждали: повсюду агенты большевиков, а прожектора могут привлечь их внимание.
– Сабуро, а он прав, – согласился с доводами капитана Угаки.
– Прав, не прав, от этого не легче. Где выход? Где?! – терзался Такеока.
– Будем искать! – буркнул Угаки.
Он и только он отвечал перед руководством военной разведки за успех операции «Охота на «Медведя». Срыв сроков строительства не только отодвигал ее на неопределенный срок и фактически ставил под удар. Вождь большевиков – Сталин – не менял своих привычек, а значит, все их с Люшковым расчеты ничего не стоили. Предложение поставить прожектора и продолжать работы ночью тоже не являлось выходом из положения. Они действительно могли привлечь внимание вездесущих советских агентов к особому объекту «Z». Угаки мучительно искал выход и с тоской смотрел как рабочие, подобно муравьям, тащили на веревках деревянный каркас. Туда же были обращены взгляды Такеока и Люшкова.
– Ползают, как дохлые мухи! Плетюганов им надо всыпать, может, тогда зашевелятся! – зло бросил Люшков.
Надсмотрщики будто услышали его и принялись стегать плетьми несчастных корейцев и китайцев. Со строительной площадки донеслись стоны и ругань. Деревянный каркас вырвался из ослабевших рук, рухнул на землю и рассыпался.
– Вот так с ними и работать, – пробормотал Того.
– М-да, с такими темпами до конца света не закончить, – констатировал Люшков.
– Господа, я, кажется, нашел выход, – неуверенно произнес Того и пояснил: – А что, если часть элементов макета изготовлять на фабрике, потом завозить сюда и монтировать!
– Интересная мысль! – ухватился за нее Угаки.
– Но опасная! – предостерег Такеока.
– И в чем ее опасность, Сабуро?
– В том, Хироси, что необычный вид конструкции привлечет внимание подпольщиков и советских агентов. Так мы можем расшифровать объект, а с ним и саму операцию.
– М-да, тоже не выход, – признал Угаки, и его лицо снова помрачнело.
– Ну почему не выход! – возразил Люшков и предложил: – А если изготовление узлов разнести по разным мастерским Харбина?
– А что, господа, это интересно! – поддержал его Такеока.
– Согласен, – присоединился к ним Угаки и выставил условие: – Прежде чем начать работы, необходимо установить сколько таких мастерских и чем в них дышат.
– Это займет не больше недели, – предположил Люшков.
– Даже меньше, если подключить нашу контрразведку, – подтвердил Такеока и обратился к Того. – Капитан, а что ты делаешь с теми, кто не способен работать?
– Мертвых хороним, а больных и травмированных возвращаем в основной лагерь!
– Не пойдет! – отрезал Такеока. – Они подлежат ликвидации на месте! За эти ворота живым никто не должен выйти!
– Как?! – воскликнул Того, и его лицо покрыла мертвенная бледность.
Такеока переглянулся с Угаки и с усмешкой сказал:
– Тебе, капитан, это не грозит.
Того нервно сглотнул и испуганно захлопал глазами. Угаки рассмеялся и, потрепав его по плечу, заметил:
– Не бойся, капитан, наш друг Сабуро большой шутник.
Такеока хмыкнул и многозначительно произнес:
– Да, капитан, посмеемся вместе, если вовремя закончишь работы.
– Я, я… – пытался что-то сказать Того.
Но его уже никто не слушал. Угаки, вслед за ним Такеока и Люшков спустились со смотровой площадки и направились к машине.
– Сабуро, с этой размазней надо что-то делать, – на ходу бросил Угаки.
– Да, – согласился Такеока и заверил: – В ближайшие дни найду ему замену.
– Все, едем. Здесь смотреть больше нечего. Надеюсь, генерал Янагита на месте.
– Да, он ждет нашего доклада, – подтвердил Такеока.
Не удостоив своим вниманием потерянно топтавшегося в грязи капитана Того, они сели в машину и выехали в Харбин. Генерал Янагита находился в своем кабинете и, отложив все дела, принял их незамедлительно. Угаки, не задерживая его внимания на частностях, доложил о ходе и проблемах в подготовке операции «Охота на «Медведя». Выступивший вслед за ним Такеока основной акцент сделал на мероприятиях по контрразведывательной защите замысла операции и внедрении легенды ее прикрытия. Последним предоставили слово Люшкову. Тот был краток: сообщил о завершении работы по подбору кандидатов в группу боевиков и в заключение предложил перед их переброской в СССР провести проверку надежности в боевых условиях. Янигата принял предложение и снова возвратился к самому больному вопросу – вводу в строй объекта «Z» и сохранению втайне его предназначения.
Замена капитана Того на более энергичного и деятельного не решала проблемы, свои права диктовала непогода. Выход из положения Янагита видел в том, чтобы общую группу разбить на пятерки и начать с ними индивидуальную работу на загородных базах японской военной миссии и контрразведки Дулепова. Угаки поддержал генерала и пошел дальше, предложил определиться с составом передовой разведывательной группы и после завершения ее подготовки перебросить в СССР под Мацесту. Янагита согласился и утвердил дополнение к плану операции «Охота на «Медведя».
С того дня Угаки, Такеока и Люшков приступили к его выполнению. На объекте «Z» еще продолжались работы, а передовая группа разведки под командованием ротмистра Бердника завершила подготовку к выполнению задания. Последнее слово оставалось за погодой. Угаки и Люшков ждали, когда встанет Амур. А она продолжала капризничать, заморозки сменялись слякотью и только в конце первой декады ударили морозы. 12 декабря реку сковал лед. В ночь на 13-е группа Бердника благополучно переправились на советский берег, где ее встретил резидент Каймадо. 14 декабря в японскую военную миссию в Харбине поступила радиограмма. В ней Каймадо сообщал об успешной легализации группы и ее выходе на маршрут. Позже, 16 декабря на связь вышел сам Бердник и доложил: «…Нахожусь в Новосибирске, для зашифровки сменил документы прикрытия и совершил пересадку». После этого связь с ним прервалась.
В штабе операции «Охота на «Медведя» воцарилось уныние. Угаки и Люшкова терзались тем, что Бердник мог рассказать чекистам, если живым попал в их руки. Слабым утешением им служило то, что он и остальные участники группы не знали о конечной цели и месте проведения операции. Страхуясь от провала, Угаки и Люшков ограничились только тем, что поставили группе Бердника задачу: добраться до портового города Туапсе, там осесть и заняться сбором информации о перемещении военных и специальных грузов по железной дороге и через морской порт. Но даже это могло подсветить перед чекистами истинную цель операции «Охота на «Медведя».
Внеочередная радиограмма Каймадо развеяла опасения Янагиты, Угаки и Люшкова. В ней он сообщил о гибели Бердника и двух других боевиков в перестрелке с сотрудниками милиции на вокзале Новосибирска. После этого Угаки и Люшков с утроенной энергией принялись наверстывать упущенное, занялись доукомплектованием группы. Времени на проверку кандидатов не оставалось, и они обратились за помощью к Дулепову. Тот за несколько дней нашел им подходящую замену, за каждым из кандидатов был длинный послужной список преступлений, совершенных против советской власти. Ни Угаки, ни Люшкову и в голову не приходило, что среди них мог оказаться советский агент. Более того, они рассматривали Денди как потенциального руководителя одной из разведгрупп.
