В действительности тайна столь неудачного развертывания советских частей совсем просто раскрывается — они просто не собирались защищаться, а собирались нападать, причем зачастую из тех самых районов, из которых наступали армии «восточных» в январской стратегической игре. Для наступательного броска выступы, подобные белостокскому или львовскому, — большое подспорье: посмотрите, как грозно нависает район Белостока над Варшавой и как, сравнительно недалеко от него расположена Висла, до которой и требуется «добежать» РККА в своем первом броске по плану «Гроза».
Никакой загадкой не является и то, кто и когда отдал указание расположить войска именно так, а не иначе. В государственном музее Великой Отечественной войны в г. Минске имеется замечательный документ. Это директива наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба Красной Армии Г. К. Жукова командующему войсками ЗапОВО (так в тексте) генерал-полковнику Д.Г. Павлову (подобные директивы получили и Ф.И. Кузнецов, и М.П. Кирпонос, и Я.Т. Черевиченко, а возможно, и не только они). Директива странная — она без номера и без конкретной даты (издана в апреле 1941 года), то есть ни в каком официальном реестре не регистрировалась, хотя и является директивой, а не каким-нибудь распоряжением. Тем не менее документ содержит гриф: «Совершенно секретно. Особой важности. В одном (!) экземпляре (просто чудо, что этот экземпляр в последовавшем затем хаосе сохранился).
«Приказываю приступить к разработке плана оперативного развертывания армий Западного особого военного округа, руководствуясь следующими указаниями…» Далее Семен и Георгий Константиновичи объясняют Дмитрию Григорьевичу, что «пакты о ненападении между СССР и Германией, а также между СССР и Италией в настоящее время, можно полагать, обеспечивают мирное положение на наших западных границах». СССР, мол, «не думает нападать на Германию и Италию», но тем не менее по причине, которую нарком обороны и начальник Генштаба толком командующему ЗОВО не объясняют, развернуть войска округа у границ все-таки надо. Причем, вопреки отмеченному в первом пункте указанию «приступить к разработке плана развертывания», никакого особенного плана Павлову разрабатывать не требуется, ибо к тексту директивы следует приложение в виде карты масштабом 1:1000000 (подробная карта Белоруссии), на которой уже указано, каким образом командующему ЗОВО надлежит расположить свои войска.
Эта директива объясняет многое. Становится понятно, что всей правды о предстоящей войне Д.Г. Павлов не знал, хотя о многом догадывался, а многое уже понял. Тем не менее его играли «втемную», как и остальных командующих, хотя не сомневаюсь, что они сами уже догадывались если и не обо всем, то о многом.
Приказ о выдвижении частей Западного Особого округа к границе был отдан Тимошенко и Жуковым, вот почему Георгий Константинович «темнит» на этот счет в своих мемуарах и отсылает читателя аж к 1940 году.
Развертывание советских войск на западном участке осуществлялось по плану «Гроза», так как в этот период (февраль — апрель) Жуков, Ватутин и другие работали именно над этим планом. Следовательно, работа над планом действий для западного участка Жуковым была уже завершена и именно в связи с ее завершением Павлову была послана директива о начале мероприятий по практической реализации замысла.
Ясно, что никакой угрозы со стороны Германии и ее союзников ни нарком обороны СССР, ни начальник Генштаба РККА, а следовательно, и товарищ Сталин не ощущают, да и речи о предполагаемой германской агрессии не ведут. Напротив, Тимошенко указывает, что это СССР «не думает нападать на Германию и Италию».
Совершенно неправы те, кто до сих пор утверждает, что группировка советских войск в Белоруссии была очень слаба. Это не так. Она, конечно же, уступала Юго-Западному фронту Кирпоноса, но и только. Группировка ЗОВО по совокупности превосходила даже войска двух дальневосточных округов вместе взятых.
В составе Западного Особого военного округа было 4 общевойсковые армии (3-я, 4-я, 10-я и 13-я), атакже два отдельных стрелковых (2-й и 47-й), два отдельных механизированных (17-й и 20-й) и один воздушно-десантный (4-й) корпуса.
17-й и 20-й мехкорпуса еще не были укомплектованы полностью (видимо, предполагалось их перевооружение на Т-34 и КВ). 17-й располагал 11 плавающими танками Т-37 и Т-38, одним (?) Т-26 и 24 БТ (всего — 36 боевых машин). 20-й мехкорпус насчитывал 80 Т-26 и 13 БТ (всего 93 танка).
Всего в распоряжении Павлова имелось 44 дивизии (из них 18 механизированных и 2 кавалерийские), атакже 3 воздушно-десантные бригады и 3 бригады противотанковой артиллерии. С воздуха войскам содействовали 6 авиадивизий — 1 истребительная, 2 бомбардировочные и 3 смешанные.
Получив указания к действию, командующий ЗОВО генерал Д. Г. Павлов начинает сосредоточение своих войск согласно указаниям из Москвы, и к ночи с 21 на 22 июня советские войска в западном секторе занимали следующее положение.
3-я армия генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова в составе 6 дивизий (из них 3 танковые и механизированные из состава 11-го мехкорпуса (мк).
В справочнике Николая Ланина «Рабоче-Крестьянская Красная Армия накануне Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» указывается, что в июне 1941 года 3-я армия дислоцировалась в Гродно, однако на самом деле там остался только штаб Кузнецова, все части ушли на левый берег Немана, совершенно оголив стык с 11-й армией ПрибОВО и фактически оставив Гродно с его незанятым войсками 68-м УРом без всякого прикрытия.
Немцы захватят Гродно очень быстро, так же как и мосты через Неман, которые никто и не подумал подготовить на всякий случай к взрыву — так готовились к обороне!
Может показаться, что 6 дивизий 3-й советской армии это немного, однако так только кажется. Эти дивизии были практически полностью укомплектованы, за исключением 11-го мехкорпуса, насчитывавшего в своем составе 162 танка Т-26, 44 ВТ, 28 Т-34 и 3 КВ. Итого — 237 машин.
Главной задачей 3-й армии являлся удар с юга в тыл сувалкской группировке немцев и ее окружение совместно с частями 11-й армии Северо-Западного фронта, а затем продвижение вместе с 8-й и 11-й армиями к устью Вислы, содействуя с севера наступлению 10-й армии Западного фронта.
Соответственно своей задаче части 3-й армии и располагались — лицом к Сувалкам. 56-я стрелковая дивизия находилась севернее Августова. На самой границе далее к востоку располагались 27-я и 85-я сд. Даже к исходу 22 июня они не успеют существенно изменить своего положения и останутся на левом берегу Немана у самой границы с рейхом. 11-й мехкорпуе генерал-майора Д.К. Мостовенко, который в отечественных картах усиленно изображают наносящим 22–25.06.1941 года контрудар на Гродно якобы из района Крынки, в действительности по состоянию на 21.06 пребывал в районе Дом-брова, всего в 20 км от границы.
Главные свои силы Павлов сконцентрировал на самом острие белостокского выступа. 10-я армия генерал-майора К.Д. Голубева, наравне с 6-й армией КОВО генерал-лейтенанта И.И. Музыченко, являлась самой мощной армией в РККА — 14(!) дивизий, из них 6 бронетанковых и 2 кавалерийские. 6-й мехкорпус генерал-майора М.Г. Хацкилевича — это подлинный «монстр»: 1021(!) танк, из которых 127 плавающих Т-37 и Т-38 (зачем насмерть стоящей в обороне армии столько плавающих танков?), 126 Т-26,416 БТ, 238 Т-34 и 114 КВ (абсолютный рекорд РККА по наличию КВ на тот момент). Столько новых танков не имел ни один мехкорпус РККА, в том числе и 5-й, состоявший в основном из Т-26 и БТ. Но и это еще не все, так как в составе 10-й армии находился 13-й мехкорпус — 16 плавающих Т-37 и Т-38, 636 Т-26 и 15 БТ; всего — 667 боевых машин. И все это танковое великолепие располагалось на самом острие белостокского выступа в районе Снядово — Остроленка.
С самого начала в полосе 10-й армии была создана мощная конно-механизированная группа по примеру той, что Павлов «создал» в ходе январской игры. Только на сей раз группа должна была не развивать прорыв стрелковых частей, а наоборот, в авангарде скачком двигаться к Висле — командующий ЗОВО сдвинул свои стрелковые части на фланги.
Конно-механизированная группа, помимо обоих вышеуказанных мехкорпусов, включала в свой состав 6-й кавкорпус (6-я и 36-я кавдивизии) генерал-майора И.С. Никитина. Возглавил КМГ 10-й армии лично заместитель Д.Г. Павлова генерал-лейтенант И.В. Болдин, тот самый, что уже командовал подобной конно-механизированной группой в «освободительном походе» 1939 года.
Жуков в своих мемуарах пытался представить дело таким образом, будто бы Болдин возглавил КМГ 10-й армии уже после начала войны. На самом деле заместитель Павлова отбыл к границе еще до 22 июня и только жизненная необходимость вынудила Ивана Васильевича 23 июня 1941 года наносить своей группой (включив в нее корпус Мостовенко) удар в совершенно противоположном заданному направлении — на Гродно. В составе мехкорпуса Хацкилевича находим еще одного нашего старого приятеля — генерала С. В. Бор-зилова, специалиста по развитию танковых прорывов и героя рейда на Кямяря в феврале 1940 года. Теперь он командует 7-й танковой дивизией.
