20 ноября командование группы армий «Юг» обратилось с письмом к ОКХ, в котором докладывалось, что при существующем положении дел группа в течение зимы не сможет удержать своих позиций: потери в людях и технике не восполнялись, прибывающие соединения направлялись на удержание бесперспективных с оперативной точки зрения районов. Манштейн предлагал в срочном порядке вывести войска из Днепровской дуги, эвакуировать из Крыма 17-ю армию; за счет этого сократить линию фронта на своем правом крыле, создать резервы, усилить значительно более важный северный фланг.
Эти рекомендации приняты не были: «В качестве причины для удержания Днепровской дуги Гитлер по-прежнему указывал на значение Никополя и Крыма для ведения войны. Он все еще не отказывался от надежды на то, что после успешного отражения атак противника в Днепровской дуге можно будет нанести удар в южном направлении, чтобы снова установить связь с крымской группировкой… Каждый раз, когда ему делали предложения о сокращении фронта, он пускал в ход аргумент о том, что в этом случае и у противника высвободятся силы. Этого, естественно, нельзя было оспаривать. Но Гитлер при этом сознательно не хотел видеть, что наступающий может истощить свои силы, атакуя оборонительные позиции, в том случае если они заняты крупными силами. Всякая же попытка удержать линию, которая занята войсками примерно так же, как линия охранения, должна привести к тому, что слишком слабые силы обороняющегося будут очень быстро истощены или противник просто выбьет их с этих позиций».
Советское командование, учитывая возможность дальнейших попыток противника наступать на Киев, решило сокрушительным ударом разгромить 4-ю танковую армию и отбросить ее к Южному Бугу. Однако войска Ватутина после тяжелых боев, длившихся с июля 1943 года, не могли решить эту задачу имевшимися силами. Поэтому Ставка дополнительно включила в состав фронта две общевойсковые и 1-ю танковую армию генерал-лейтенанта М.Е. Катукова, а также 4-й гвардейский и 25-й танковые корпуса. 8-й и 10-й танковые корпуса из состава фронта убыли на укомплектование. То есть количество танковых соединений с обеих сторон было примерно одинаковым, но советские имели возможность «работать в две смены».
К 24 ноября 1943 года в состав 1-го Украинского фронта входили 1-я гвардейская, 13, 18, 27, 38, 40, 60-я общевойсковые, 1-я и 3-я гвардейская танковые, 2-я воздушная армии, 54-й и 159-й укрепленные районы.
28 ноября командование 1-го Украинского фронта получило директиву Ставки, в которой говорилось:
«…1. Наличных сил Николаева недостаточно для осуществления контрудара и разгрома сил противника. Необходимо поэтому немедля перейти Николаеву на жесткую оборону с задачей измотать силы противника силами нашей артиллерии и авиации при попытках его наступления или отдельных атак.
Оборона должна иметь не менее трех оборудованных рубежей с максимальным использованием противотанковых и других мин.
2. С подходом Леселидзе, Катукова и других сил обязательно нужно заняться организацией нашего контрнаступления с задачей разгрома сил противника и выходом на Южный Буг. Это контрнаступление нужно организовать так же основательно и тщательно, как это было сделано под Белгородом».
В соответствии с этим указанием Ватутин 29 ноября отдал оперативную директиву, в которой 13, 60, 1-й гвардейской, 38-й и 40-й армиям ставилась задача — немедленно перейти к жесткой обороне и не допустить противника к Киеву.
В резерве фронта сосредоточивались: 18-я армия в районе Бородянка, Гостомель; 3-я гвардейская танковая армия — Черногородка; 1-я танковая армия — Святошино, Тарасовка, Жуляны; 5-й гвардейский танковый корпус — Тетерев, Песковка; 4-й гвардейский танковый корпус — Малин, Городище; 1-й гвардейский кавалерийский корпус — Заурядье, Вырва.
В этой же директиве были даны указания — пополнить стрелковые войска, создать запасы горючего, боеприпасов, продовольствия.
Одновременно началась разработка плана предстоящей наступательной операции.
Как и ожидалось, противник в начале декабря вновь перешел в наступление. На этот раз немецкое командование решило главный удар нанести севернее Житомирского шоссе, стремясь обойти Киев с севера.
6 декабря 48-й танковый корпус нанес удар в направлении Малина, в полосе 60-й армии генерал-лейтенанта И.Д. Черняховского и 1-й гвардейской армии генерал-полковника В.И. Кузнецова. Выбитые из Черняхова, части 30-го стрелкового корпуса, мягко говоря, поспешно отступили. «Противник наступал главным образом по ночам, — вспоминает полковник А. Б. Немчинский. — Ночью части 4-й гитлеровской танковой армии, двигавшиеся с зажженными фарами и с подвыванием сирен, пробивали широкий коридор в боевых порядках 60-й армии. Днем танки останавливались, но вступала в бой авиация, наносившая удары по советским войскам. Говорили, что на наш участок прибыл Роммель, который дал слово Гитлеру вернуть Киев».
Дивизии Черняховского, минируя дороги и прикрываясь арьергардами, отошли к Малину. Чтобы сбить темпы продвижения танковой группировки, широко применялись группы саперов — истребителей танков, действовавшие преимущественно ночью. Такие группы из 3–4 человек, вооруженные автоматами и противотанковыми минами, размещались у лесных дорог, просек, в узких местах наиболее вероятного появления танков противника. Заранее готовились и маскировались окопы и протягивались тросики с закрепленными на них минами. Фокус состоял в том, чтобы при появлении вражеской машины, выбирая тросик, положить мину прямо под гусеницу. После этого надо было выйти к своим, доложить номер уничтоженного танка и получить на грудь орден Славы 3-й степени. Те, кому удавалось вернуться с такого задания, естественно, обязательно что-нибудь да «уничтожали». Например, Москаленко без всякого сомнения сообщает, что в полосе его 38-й армии саперы, действуя в тылу противника, за трое суток уничтожили 35 танков и самоходных установок, 5 бронетранспортеров: «Эффект массового применения групп истребителей превзошел все наши ожидания».
Через три дня немцы перешли к активным действиям в районе Коростеня и Ельска против 13-й армии генерал-лейтенанта Н.П. Пухова. Несмотря на определенные успехи широко разрекламированного «нового мощного наступления», прорваться к Киеву с запада противнику не удалось. Однако захваченный 1-й гвардейской армией плацдарм на реке Тетерев пришлось оставить. В результате этого Ставка ВГК сместила Кузнецова, назначив 15 декабря на его место генерал-полковника А.А. Гречко.
Замысел операции 1-го Украинского фронта предусматривал нанесение четырех рассекающих ударов в полосе 200 км при общей протяженности полосы фронта 460 км. Главный удар намечалось нанести в направлении Житомир, Бердичев силами 1-й гвардейской, 18-й и 38-й общевойсковых, 1-й и 3-й гвардейской танковых армий с целью разгромить группировку противника в районе Брусилова — 8, 19, 25-я танковые дивизии, 2-я танковая дивизия СС «Рейх» — и в последующем выйти на рубеж Любар, Винница, Липовец.
Вспомогательные удары предусматривалось осуществить войсками, находящимися на крыльях фронта: справа от главного — 60-й армией с 4-м гвардейским танковым корпусом — в обход Житомира на Шепетовку; слева — смежными флангами 40-й и 27-й армий при участии 5-го гвардейского танкового корпуса — на Христиановку, где должны были состояться соединение с войсками 2-го Украинского фронта и окружение группировки врага, оборонявшей каневский выступ.
На северном фланге 13-я армия с приданными ей 1-м гвардейским кавалерийским и 25-м танковым корпусами получили задачу наступать на Коростень, Сарны, Новоград-Волынский.
Поддержка наступления фронта возлагалась на 2-ю воздушную армию генерал-лейтенанта С.А. Красовского.
При подготовке операции большое внимание уделялось мероприятиям по дезинформации противника. Для отвлечения внимания от направления главного удара имитировалось сосредоточение крупных сил на коростеньском направлении и на букринском плацдарме.
Итак, к началу операции 1-й Украинский фронт имел в своем составе 63 стрелковые, 3 кавалерийские дивизии, 1-ю Чехословацкую пехотную бригаду, 6 танковых и 2 механизированных корпуса, 5 отдельных танковых бригад, 16 танковых и самоходно-артиллерийских полков. Во фронте насчитывалось 924 300 человек, 11 387 орудий и минометов, 12 300 зенитных орудий, 297 установок реактивной артиллерии, 1125 исправных танков и САУ и 529 боевых самолетов.
Фронту противостояла 4-я танковая армия в составе 14 пехотных, 1 горнострелковой, 1 резервной, 2 охранных, 7 танковых и 1 моторизованной дивизий, корпусной группы «Ц», мотобригады СС «Лангемарк», 506-го и 509-го тяжелых танковых батальонов и 6 дивизионов штурмовых орудий. Танковые группировки действовали на двух участках: четыре дивизии в районе Брусилова и три в районе Малина. Корпусные группы представляли собой остатки двух или трех дивизий, сведенных под единым командованием. По численности и организации корпусная группа в лучшем случае соответствовала одной «нормальной» дивизии, но наши авторы в стремлении показать мощь противника считали их за три.
