Это был Адольф Торп.
К сильным, волевым людям приходит в минуту опасности очень большое спокойствие, особенная собранность, ясность мысли. Это позволяет мгновенно оценить обстановку, принять нужное решение, быстро и точно осуществить намеченное.
Таким ценным для разведчика качеством Аскер обладал. Но что он мог сделать сейчас, на пустынных в это предвечернее время улицах германского города - чужого, враждебного!
Он прошел сотню шагов, еще сотню, задержался у витрины магазина, будто рассматривая выставленный товар, скосил глаза в сторону. Человек в светлом пальто не отставал: остановился Аскер - задержался и наблюдатель, подойдя к афишной тумбе.
Все окончательно прояснилось. Продолжая путь, Аскер медленно опустил руку в карман, нащупал пистолет, отодвинул предохранитель.
Позади еще один квартал. Дальше начинается улица, застроенная многоэтажными домами. И один из них, третий от угла, - с несколькими дворами. Кажется, проходными. Вчера, когда они с Ланге шли к дому Шталекера, неподалеку от этого здания слепой старик продавал газеты. Ага, вот он, на своем месте. Чуть дальше, как запомнил Аскер, вход в первый двор - узкий туннель. До него полсотни шагов.
Дом с проходными дворами! У Аскера перехватило дыхание. Но ведь о них, вероятно, знает и тот, что идет следом. Знает и, конечно, не останется ждать на улице - устремится за ним в туннель.
"Хорошо, - решил Аскер, - пусть идет!"
Вот и дом - серая каменная громада. Только бы не оказалось людей у входа!
Ворота, несколько вдвинутые в толщу стены, обозначились, когда до них осталось метров двенадцать. Они были свободны. Аскер заставил себя спокойно подойти к ним - и кинулся бежать. Скользнув в туннель, он отпрянул в сторону и затаился у стены, прикрывшись одной из створок ворот.
Прошла секунда, другая, послышался шум шагов. На землю у входа легла короткая тень. Аскер затаил дыхание. Он бы и удары сердца приглушил, если б мог. Мгновение тень была неподвижна, потом двинулась. Из-за створки ворот появился профиль мужчины. Аскер отчетливо разглядел высокий красивый лоб, правильной формы нос, энергичный подбородок, пульсирующую на шее маленькую синюю жилку.
В шею он и ударил - тем коротким сильным тычком, который долго тренировал и выучился производить безошибочно.
Прежде чем Торп упал, Аскер подхватил его, прислонил к стене, снова ударил - на этот раз в подбородок - и опустил на землю обмякшее тело врага.
Глубоко вздохнув, он вышел из ворот и неторопливо двинулся по улице. Машинально опущенная в карман рука наткнулась на рубчатую рукоять пистолета. Аскер вновь поставил его на предохранитель.
Торп открыл глаза, оглядел сводчатый потолок, под которым лежал. Сильно болела голова. Он с трудом перевалился на живот, поднялся, цепляясь за стену.
Подскочил прохожий.
- Что случилось? О, у вас кровь! - Он указал на скулу Торпа, с которой падали тяжелые темные капли.
- Позовите шуцмана, - с трудом проговорил штурмфюрер.
Прохожий поспешил на перекресток и вскоре вернулся с полицейским. Возле Торпа стали собираться зеваки. Шуцман растолкал их, остановил проходивший автомобиль и усадил Торпа.
Спустя полчаса штурмфюрер Торп, морщась от сильной боли в голове, сидел в своем служебном кабинете. Фельдшер бинтовал ему скулу и шею. Вошел Беккер. Его маленькие глазки гневно сверкали. Торп попытался встать. Беккер досадливо шевельнул плечом.
- Сидите, сидите, - проскрипел он.- Вы можете вскочить при появлении начальника, щелкнуть каблуками, колесом выгнуть грудь, с собачьей преданностью глазеть на шефа. Но при всем этом вы остаетесь круглым идиотом!
Фельдшер поспешил закончить работу и уйти.
- Да, да, - продолжал бушевать Беккер, - вы идиот, Торп, идиот и тупица! Что вы наделали? Какой был приказ?.. Отвечать, когда спрашивает начальник!
Торп пробормотал, что приказ гласил отправиться для наблюдения за домом обер-ефрейтора Герберта Ланге в сопровождении двух контрразведчиков.
- Значит, втроем?
- Да, господин штурмбанфюрер.
- А вы? Что сделали вы? Отправились один, и вас провели, как ребенка.
- Но кто мог подумать? - Торп заговорил торопливо, горячо: - Я увидел его, и сразу же возникли подозрения. Двинулся следом. Он ничем не показал, что заметил слежку. Я был спокоен - все идет, как надо, провожу его до логова, и тогда дело в шляпе.
- "В шляпе"! - передразнил Беккер. - Если говорить о шляпе, то ею оказались вы, штурмфюрер Торп, с треском проваливший важнейшее поручение!
- Но я не сказал всего... Итак, я шел следом. Я своевременно вспомнил, что мы приближаемся к дому с проходными дворами. Приготовился. Оказывается, об этом знал и он. Поставьте себя на мое место: до ворот дома десяток шагов, и преследуемый вдруг стремглав мчится к ним. Ведь, юркнув в ворота, он проскочит дворы, окажется на главной магистрали, а там - ищи его! Что бы вы предприняли? Накажи меня бог, если бы не кинулись вслед. Так поступил и я. А он сыграл на этом! На том, что ринусь за ним и вбегу в ворота. И - ждал меня... Адольф Торп смолк, горестно наклонил голову.
- Понимаете ли вы, Торп, что Ланге, у которого были найдены чужие документы, и тот, второй, посланы русскими?
- Да, - прошептал Торп. - Они те самые парашютисты.
- Наконец-то вы прозрели, Торп!
Штурмфюрер застонал.
- Вам, может быть, плохо? - издевался Беккер. - А то самое время закатить истерику.
- Вы обозвали меня идиотом, но вы еще снисходительны ко мне. Я хуже, гораздо глупее и безнадежнее!
Беккер сел, зажег сигарету.
- Вы, Торп, - сказал он, - собственными руками швырнули кошке под хвост Железный крест, чин оберштурмфюрера, а может быть, и еще кое-что в придачу.
Торп согласно наклонил голову.
- Надо поймать парашютиста, - сказал Беккер, выставив кулаки. Поймать, чего бы это ни стоило!
Торп поднял руку, будто произнося присягу:
- Клянусь, он не уйдет от меня!
- Полагаю, - сухо проговорил Беккер, - что главную ставку следует делать на "Зеленого". Это подсказывает шеф, и он прав. Итак, все внимание "Зеленому". Тот, за которым мы охотимся, обязательно попытается с ним связаться.
В заключение Беккер и Торп разработали план посещения вдовы Герберта Ланге.
Как этот план был выполнен, читатель уже знает.
Глава двенадцатая
Супруги Шталекер вернулись домой часам к восьми. Аскер видел в окно, как они неторопливо шли по улице. Отто бережно вел под руку жену, он же нес и сумку фрау Берты.
Не дожидаясь звонка, Аскер отпер дверь. Шталекер едва заметно кивнул.
Пообедали молча. Потом фрау Берта ушла к себе, и мужчины остались одни.
Шталекер встал, раскрыл стоявшую на диване сумку, извлек рацию.
- Спасибо! - Аскер стиснул механику руку.
Шталекер унес аппарат и через несколько минут вернулся.
- Запомните на всякий случай: передатчик спрятан у сарая для угля. Там, возле сарая, собачья конура. В конуре он и лежит, под соломой.
- И собака там?
- Да, презлющая собака.
- Что ж, - Аскер улыбнулся. - Это, пожалуй, остроумно.
- Ну, а что будем дальше делать? - спросил хозяин дома. - Каковы ваши планы?
Аскер не ответил. Помолчав, рассказал о том, что с ним произошло на улице.
Шталекер задумался.
- Трудное у вас положение.
- В таких обстоятельствах легких не бывает...
- Во всяком случае, - решительно сказал Шталекер, - вам где-то нужно выждать. Скажем, неделю.
- Это было бы хорошо. Но - где?
- Вы, как я понимаю, совершенно одиноки?
Аскер промолчал.
- Одиноки, - повторил Шталекер. - Следовательно, решение может быть одно. Придется остаться здесь.
- Вы пойдете на такой риск? - негромко спросил Аскер.
- Но у вас нет другого убежища!
Аскер вновь промолчал.
- Оставайтесь, - продолжал механик, - а потом посмотрим, как быть.
- Нельзя, товарищ Шталекер. Слишком опасно, особенно для вас и супруги. Уже сейчас, конечно, вся служба безопасности поднята на ноги, чтобы найти меня и схватить. Ну-ка давайте поглядим на все глазами гестапо и абвера. Представим себе, как они могут рассуждать. Прежде всего скажут: тот, другой, прибыл вместе с Гербертом Ланге, остановился у него, то есть у Ланге - почему? Вероятно, потому, что не имеет в Остбурге квартиры.
- Согласен, - кивнул Шталекер.
- Дальше. Герберт Ланге, прибывший с чужими документами, мертв. Гость ушел из его дома, был выслежен, сумел ускользнуть. Значит, он в городе (надо учесть, что сейчас все выезды из Остбурга надежно перекрыты). Знает, что его ищут. Конечно, прячется. Но где? Скорее всего, у своих друзей или у друзей Ланге.
- Словом, могут нагрянуть с обыском?
- Все может быть, товарищ Шталекер. И тогда вам с фрау Бертой несдобровать. Тем более, что с точки зрения нацистов, прошлое ее небезупречно.
- О себе вы не говорите, - проворчал механик.
Аскер не ответил.
Шталекер задумался. Он сидел, опустив голову на грудь, барабаня пальцами по столу.
- Ладно, - сказал он, выпрямившись и поправляя галстук. - Решим так. Вы окончательно превращаетесь в штатского, а это, - он указал на мундир Аскера, - все это немедленно сжигает в печке фрау Берта.
