В то же время общие потери атакующих составили 134 самолета. Среди них были 77 Ил-2, из которых 45 сбили истребители, а остальные – зенитная артиллерия. Штурмовые полки лишились 52 летчиков и 41 воздушного стрелка. Фактически за три дня немцы уничтожили целую штурмовую авиадивизию. На основании этих цифр можно смело утверждать: задуманная с размахом операция по уничтожению на земле сил 4-го и 6-го воздушных флотов люфтваффе закончилась полным крахом.
Надо сказать, что идея уничтожить вражеские самолеты на аэродромах одним большим ударом не была уникальной. Те же немцы 1 января 1945 г. провели операцию «Боденплатте». Тогда около 900 самолетов атаковали шестнадцать основных аэродромов союзников во Франции, Бельгии и Голландии. Этот удар считается малоэффективным и принесшим люфтваффе катастрофические потери. И действительно, в ходе операции было потеряно около 300 истребителей и 227 пилотов. Но при всем этом немецким летчикам удалось за один раз уничтожить 228 американских и английских самолетов и еще 144 повредить.
Советский же вариант оказался практически безрезультатным. Однако командование советских ВВС, поверив в очередной раз бравурным донесениям нижестоящих штабов, продолжало слепо верить в огромную эффективность своих воздушных ударов по аэродромам. Посему новые крупные операции не заставили себя долго ждать…
«Мы собирались громить аэродром Сеща»
Готовясь к операции «Цитадель», германское командование решило провести в июне 1943 г. массированные налеты на советские промышленные центры. Главной целью был выбран Горьковский автозавод им. Молотова. Воздушный удар готовился в строжайшей тайне, параллельно была запущена дезинформация о якобы готовящемся крупном налете на Москву. На аэродромы Олсуфьево, Сещинская, Брянск, Орел-Западный, Карачев и другие были заблаговременно завезены большие запасы всевозможных авиационных боеприпасов.
Поскольку большинство баз бомбардировщиков находились в пределах досягаемости советских штурмовиков, командование люфтваффе позаботилось о надежном прикрытии с воздуха. К началу июня на аэродромах в районе Орла и Брянска были сосредоточены пять истребительных авиагрупп: I., III. и IV./JG51 «Мёльдерс», I. и II./JG54 «Грюнхерц», из которых три были полностью вооружены самолетами FW-190A. Там же находилась и испанская эскадрилья 15.(Span)/JG51.
Начало операции было назначено на 20.00 4 июня. Накануне на аэродромы Орловского выступа скрытно перебазировались бомбардировщики. В Олсуфьево из Мелитополя прибыли Не-111 из KG27 «Бёльке», а в Карачев и Сещинскую с аэродрома Сталино перелетели «Хейнкели» из II. и III./KG55 «Грайф», кроме того, в Сещинской приземлились экипажи I./KG 100 «Викинг», которым поручалась роль лидеров («цельфиндеров»). Всего на Брянско-Орловском аэроузле немцам удалось скрытно сосредоточить девять бомбардировочных групп из семи эскадр. Общее оперативное руководство их действиями принял на себя командир 1-й авиадивизии генерал-лейтенант Альфред Бюловиус.
В ночь на 5 июня 168 бомбардировщиков совершили первый массированный налет на Горьковский автозавод. В результате были полностью разрушены главный сборочный конвейер, литейный цех № 1, цех шасси и другие важнейшие объекты. При этом все самолеты благополучно вернулись обратно. Командование ПВО и все советское руководство в целом были в шоке, а наутро об остановке одного из крупнейших предприятий Советского Союза пришлось доложить и самому Сталину [66] .
Согласно данным люфтваффе, уже днем 5 июня последовали попытки ответных ударов по некоторым аэродромам, в частности по Сещинской. Однако они проводились разрозненными мелкими группами самолетов и были легко сорваны патрульными истребителями. В течение дня пилоты JG51 и JG54 сообщили о 23 сбитых самолетах.
В ночь с 5 на 6 июня последовал второй массированный налет на крупнейший завод Поволжья. Стало ясно, что немцы стремятся полностью уничтожить ГАЗ. В преддверии летней кампании это таило огромную опасность для советского командования. Между тем никто толком не знал, откуда по ночам прилетают «армады фашистских бомбардировщиков».
Днем 6 июня бомбардировщики В-25 из 15-го гв. бап АДД предприняли новый налет на аэродром Сещинская. Хотя советской стороной он был признан эффективным, фактически никаких серьезных повреждений аэродром не получил, а экипажи KG55 «Грайф» спокойно продолжали подготовку к третьему массированному налету на Горький.
Между тем самолеты-разведчики Пе-2 целыми днями лихорадочно бороздили воздушное пространство противника, выискивая скопления Не-111 и Ju-88. В результате, сопоставив все полученные аэрофотоснимки, командование советских ВВС сделало ошеломляющее открытие. Бомбардировщики, совершавшие ночные рейды в Поволжье, базируются не где-то в глубоком тылу, а на Орловском выступе, то есть под самым носом у штурмовиков 1-й и 15-й воздушных армий! Больше всего «стервятников» обнаружилось на аэродромах Сещинская, Орел-Западный и Брянск. Характерно, что сосредоточение «Хейнкелей-111» в Олсуфьево, где в почти полном составе базировалась KG27 «Бёльке», при этом выявлено не было.
Тем временем в ночь с 6 на 7 июня 154 Не-111 и Ju-88 совершили третий подряд налет на Горький, сбросив 242 тонны бомб всех калибров. Были разрушены еще двенадцать цехов автозавода, а также десятки жилых домов [67] . Медлить дальше было нельзя, и Ставка ВГК приказала провести новую масштабную операцию по разрушению немецких аэродромов.
Ранним утром 7 июня, когда на ГАЗе еще догорал единственный в стране цех по производству колес, в штабы 1-й и 15-й воздушных армий пришел приказ: в период с 20.30 до 21.00 по московскому времени нанести массированные удары сразу по пяти авиабазам люфтваффе. Однако в дело неожиданно вмешалась погода. Днем прошли сильные ливневые дожди, и грунтовые взлетные полосы советских полевых аэродромов полностью раскисли. В результате удар штурмовиков не состоялся, что подарило многим их экипажам возможность прожить на один день дольше.
Поэтому первыми массированный налет на немецкие аэродромы совершили бомбардировщики АДД. В ночь с 7 на 8 июня, согласно плану, 102 самолета вылетели к Сещинской, 87 – к Брянску и еще 75 – к Орлу. Однако из-за метеоусловий, остававшихся по-прежнему не лучшими, 38 экипажей не смогли достичь их и сбросили бомбы на различные запасные цели. Атаковали аэродромы только 244 машины, при этом лидеры сбрасывали светящиеся и зажигательные бомбы, обозначая цель для остальных самолетов. По возвращении экипажи отчитались о восьми пораженных бомбардировщиках. Фактически же в Брянске был уничтожен один Ju-88A-4 из II./KG51 «Эдельвейс», а в Сещинской легкие повреждения (10 %) получил Ju-88D-1 из 4-й эскадрильи дальней разведки Aufld.Gr. 121. Из летного и наземного персонала никто не пострадал [68] .
Ухудшение погоды в обширном секторе юго-западнее Москвы сказалось в ту ночь и на активности германской авиации. Так, в четвертом ударе по Горькому приняли участие всего 20 Не-111 из II./KG4 «Генерал Вефер» и I./KG100 «Викинг». Кроме того, на немецких авиабазах поиссякли запасы бомб и горючего, и требовалось время для их пополнения.
Тем временем в штабах шад разработали, как казалось, четкий план штурмового удара. Атаку целей на летных полях аэродромов, с учетом прежнего опыта, решили производить с пологого планирования под углом 25–30° с высоты 600–700 метров или же с бреющего полета. Открывать огонь из пушек и пулеметов предписывалось с дистанции 400–600 метров. Способ атаки предполагалось варьировать «в зависимости от расположения самолетов на аэродромах, степени их маскировки и рельефа местности». Для уничтожения стоящих на земле самолетов должны были применяться осколочные бомбы AO-10, АО-15 и АО-25, а также кассетные бомбы АО-2,5. Считалось, что осколки должны гарантированно выводить самолет из строя. Для «добивания» со второго захода нужно было вести огонь из пулеметов, пушек и пускать неуправляемые ракеты. На штурмовики, выделенные для поражения складов боеприпасов и бензохранилищ, предполагалось подвесить фугасные бомбы ФАБ-50, ФАБ-100 с взрывателями замедленного действия и зажигательные бомбы ЗАБ-2,5.
Командир 198-го шап майор Карякин еще накануне – 7 июня – получил приказ атаковать аэродром Сещинская. У многих летчиков он вызвал нервную дрожь. Уж слишком много историй ходило о тамошнем страшном зенитном огне и атаках десятков «Мессершмиттов». Говорили, что из вылетов к Сещи не возвращается половина экипажей, словом, гиблое место на карте. К тому же цель находилась на пределе радиуса действия Ил-2.
А затем воздушный удар был перенесен на следующий день. Александр Ефимов потом вспоминал:
«Весь вечер мы были заняты подготовкой к заданию. Обсуждали маршрут, особенно тщательно разбирали действия при подходе к цели и в начале атаки. Внимательно изучили фотопланшет аэродрома Сеща. Наметили, кому какую цель атаковать, как маневрировать, куда уходить после атаки. В конце дня командир полка собрал всех, и летчики еще раз обсудили в деталях порядок выполнения боевой задачи.
