В районе дислокации 4-го армейского корпуса генерал Хегглунд столкнулся со следующим положением. Наличие на площади в 100 квадратных километров 10 русских дивизий (численностью 160 тысяч человек), большинство из которых были окружены или находились в процессе окружения, требовало принятия неотложных мер. Русским нельзя было давать передышки и возможности перегруппировать свои силы. Противника следовало уничтожить.
План операции, намеченной на период с 5 по 26 января, предусматривал нанесение мощных ударов по дивизиям, чье наступление удалось остановить. Для нанесения этих ударов требовалось большее количество войск и техники, и с одобрения Маннергейма в этот район начали перебрасываться войска. Подполковник Ф. Ю. Фагернёс, вдохновленный своей победой в районе Раате, прибыл со своим 64-м пехотным полком. Хорошо вооруженный и закаленный в боях на Карельском перешейке, 4-й егерский батальон был переброшен в помошь силам Хегглунда. Были подтянуты 3-й и 4-й партизанские батальоны, а тем временем местные подразделения национальной гвардии занимались поиском добровольцев для формирования новых подразделений. Для выполнения плана операции против 10 русских дивизий в помощь Хегглунду Маннергейм прислал из своего штаба подполковника В. К. Нитиля.
Все имеющиеся резервы и вооружение были собраны для этого решающего удара. Некоторые из прибывших подразделений имели боевой опыт и были хорошо экипированы, другие все еще носили форму «модели Кайяндер», то есть гражданскую одежду. У кого-то имелись палатки и полевые кухни, у других не было ничего. Даже весьма скудно экипированный отряд с позиций у Коллаа поступил в распоряжение Хегглунда, и таким образом к середине января 4-й армейский корпус насчитывал 46 400 человек при 106 орудиях.
Первоочередной задачей было окружение войск 168-й дивизии генерала Бондарева и 18-й элитной дивизии генерала Кондрасева, а также 34-й танковой бригады под командованием генерала Кондратьева - все эти силы соединились в районе Кителя и Рутиаамяки.
Второй по важности задачей, если позволит время, было уничтожение «живой» силы противника.
Силы генерала Хегглунда начали наступление 6 января и в период с 11 по 18 января вышли к берегам Ладожского озера у Койринойя и Питкяранты. Наступающие с запада другие подразделения финнов заняли остров Максима, к югу от Койринойя. Это означало, что 168-я дивизия генерала Бондарева оказалась почти полностью отрезаннной от остальных сил, оставался лишь небольшой проход по узкой полоске льда к юго-востоку от Питкяранты. Ловушка захлопнулась, подобно горловине бумажного кулька. Генерал Хегглунд успешно завершил самую крупную и единственную спланированную операцию по созданию «motti» в Зимней войне.
Но по-прежнему оставались еще 10 попавших в окружение мощных группировок, растянувшихся на всем протяжении от пересечения дорог у Леметти до деревни Уомаа. Одну за другой генерал Хегглунд должен был попытаться уничтожить их.
Окруженная группировка, или иначе «motti», располагалась у Кителя (самая мощная), неподалеку от нее находились полковая «motti», еще две - к востоку и западу от Леметти, у озера Лава, на пересечении дорог в Сиира. Были еще и «неучтенные» группировки, с которым предстояло иметь дело. Одной из них была «motti» у деревни Мюллю.
4-й егерский батальон, сражавшийся в окрестностях Леметти, был усилен ротой 37-го пехотного полка капитана Вяйнёнена. Артиллерийские батареи 13-й дивизии получили приказ оказать батальону поддержку в полном объеме. Усиленному таким образом 4-му егерскому батальону был отдан приказ уничтожить окруженного противника у Мюллю.
Ранним утром 2 февраля командир батальона полковник Матти Аарно вместе с командиром приданной роты объехали на лыжах вокруг «гнезда» русских в надежде получить представление о подземной деревне. Они увидели, что блиндажи, построенные впритык друг к другу и имевшие высоту в три «этажа», буквально ощетинились торчащими из амбразур дулами пулеметов. На «крышах» этой деревни расположились танки. Стало ясно, что любая атака на столь мощные укрепления будет бесполезной; для атакующих это окажется настоящей бойней.
Русские заметили лыжников и открыли огонь из пулеметов. «Ладно, - сказал Аарно. - Раз они заметили нас с северо-западной стороны, отсюда же они будут ждать и нашей атаки».
Как он и предвидел, оборона по всему периметру с северо-западной стороны была усилена дополнительными силами, и финны, естественно, отказались от планов атаковать в этом направлении. Вместо этого они решили ударить в слабое место рядом с близлежащей фермой; они собирались выслать патрули, которые под покровом темноты тайком должны были проникнуть внутрь расположения русских, а тем временем находящиеся снаружи силы предполагали отвлекать внимание противника одновременными ударами в нескольких местах. Две роты должны были нанести удар с востока, а одна - с юга; незадолго до атаки вся финская артиллерия должна была не дать русским возможности покинуть блиндажи.
Солдаты сами обратились с просьбой, и им было дано разрешение заменить вооружение перед атакой. Вместо бесполезных против танков тяжелых винтовок они обвешались гранатами, взяли тротиловые шашки, бутылки с зажигательной смесью и автоматы. Личное оружие, пистолеты «маузер», одолжили у пулеметных расчетов и истребителей танков.
Первые отряды тайком пробирались в «motti» в полуночной темноте. Один из старых солдат так прокомментировал их действия: «У меня волосы вставали дыбом от того, что нашим приходилось лезть в самую гущу противника».
Финские солдаты, действуя поодиночке или парами, скрытно перебегали с одного места к другому. Иногда они ныряли в сугробы и двигались дальше, маскируясь в глубоком снегу.
Собирающиеся атаковать финны ждали. Все было спокойно.
Внезапно они увидели вспышки фонарей русских, сигналяших подразделениям внутри «motti». Очевидно, они были озадачены происходящим у них в тылу или, скорее, в самой их гуще.
Послышались приглушенные взрывы. Финны, естественно, понимали, что происходит. Русские же были в полном замешательстве. Они, несомненно, хотели использовать гранаты, но не знали, куда их бросать, потому что в темноте финны перемешались с ними.
Лейтенант Хателя, прячущийся на ферме, доложил, что «уничтожение блиндажей успешно началось».
По поступившим позднее сведениям, пока русские пытались криками отпугнуть атакующих, финны взрывали тротиловые шашки, бросали бутылки с зажигательной смесью и гранаты.
Финские отряды действовали свободно, не опасаясь огня автоматических винтовок русских, ибо темнота не позволяла отличить своих от чужих. В 2.05 противнику удалось установить пулеметы, и финским смельчакам, затесавшимся в ряды русских, пришлось поутихнуть. На ферму поступило сообщение: «Пришлите еще «коктейля Молотова»!»
Русские попытались контратаковать в надежде «накрыть» вторгшихся финнов, но в 2.40 были отброшены. И теперь финны могли наблюдать, как противник пытается прорваться через окружающие его кордоны. Люди с криком бросались в разные стороны и сообщали всем находящимся в «motti» о нападении. Сообщение об их бегстве было передано по радио подразделениям, сторожащим окруженных русских с западной стороны Леметти, и потому пытающихся спастись ждало преследование.
Оставляя танки, пушки и стрелковое оружие, несчастные люди сотнями, подобно океанской волне, устремились на юго-восток, пытаясь скрыться в замерзших лесах.
На расположенном поблизости финском пункте оказания первой помощи фельдшер и санитары поспешили в свой блиндаж. Лавина русских надвигалась на них, и один из финнов крикнул по-шведски: «Они прорвались! Давайте-ка убираться отсюда!»
Однако кое-кого из раненых нельзя было переносить. Поэтому санитары решили остаться с ними. Еще один финн, старший сержант Грюнн, беспокоился за лежащее у него в кармане солдатское жалованье, поэтому тоже остался в блиндаже. В тот момент, когда русские уже бежали по крыше их блиндажа, он связался по радио с командным постом финского батальона и обратился с мольбой о помощи. В ответ он услышал: «Слишком поздно просить о помощи. Вылезайте из блиндажа и сражайтесь!»
Русские колотили в запертую дверь блиндажа, и четверо мужчин приготовили свое личное оружие. От топота по крыше тряслась дымовая труба. Через смотровую щель финны увидели, как один русский солдат пристрелил привязанную к дереву собаку лейтенанта Салоти. Вслед за этим раздалось громовое «Ура!». Стук в дверь не прекращался, и финны с оружием в руках готовились подороже продать свои жизни.
Но помощь была близка. Лейтенант Сарева со своими автоматчиками на лыжах подоспели на выручку. Русские стали падать в снег, кое-кто из них попытался вернуться в «motti», откуда они совсем недавно бежали.
