Секретарь ЦК ВКП(б) (А. ЖДАНОВ), адмирал (ИСАКОВ), корпусный комиссар (КЛЕМЕНТЬЕВ), дивизионный комиссар (КУЗНЕЦОВ)
Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 51–53.
Запись переговоров по прямому проводу Верховного Главнокомандующего и начальника Генерального Штаба с командующим Войсками и членом Военного Совета Ленинградского фронта
4 сентября 1941 г.
У аппарата ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ.
У аппарата СТАЛИН, ШАПОШНИКОВ. Здравствуйте.
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. Здравствуйте, товарищ Сталин и товарищ Шапошников.
СТАЛИН. Я хотел бы, чтобы больше никого не было у аппарата, кроме вас.
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. У аппарата, кроме нас и двух телеграфистов, никого нет.
СТАЛИН. 1. Нам не внушает доверия ваш начальник штаба как в военном, так и в политическом отношении. Найдите ему сегодня же замену и направьте его в наше распоряжение.
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. Есть, будет сегодня же в точности выполнено.
СТАЛИН. 2. В Тихвине стоят две авиадивизии – 39-я и 2-я, обе они находятся в вашем распоряжении, но они не получают от вас заданий. В чем дело, неужели вы не нуждаетесь в авиации?
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. Для нас это неожиданная и приятная новость. Сегодня нам начальник штаба ВВС фронта доложил, что Тихвинский аэродром маршалом Куликом забронирован для каких-то специальных целей, и наши фронтовые части получили приказание от Кулика оттуда убраться. Нас никто не информировал об авиадивизиях в Тихвине, предназначенных нашему фронту. Сегодня же будут отданы [соответствующие распоряжения].
СТАЛИН. Вы нас не поняли. Обе эти авиадивизии являются вашими старыми дивизиями. Ваш фронт просто не знает или забыл об их существовании. Это характеризует бывшего командующего Северным фронтом, а ныне начальника штаба Ленинградского фронта, а также командующего ВВС Ленинградского фронта. Вы просто не знаете или не знали, а теперь от нас узнаете, что в районе Тихвина, а не в самом Тихвине сидят ваши две дивизии, которые до сих пор не получали заданий. Кулик нашел эти дивизии. Вот так обстоит дело.
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. Нет, мы не забыли о существовании этих дивизий, но эти дивизии получали и получают задания от начальника воздушных сил, и только нелетная погода последних двух дней мешала использовать эти дивизии. Кулик потребовал от этих дивизий перебазироваться в другое место. Все.
СТАЛИН. Одно из двух – либо эти дивизии представляют для вас приятную неожиданность, либо они давно известны вам были. Что-нибудь одно из двух. В чьих руках теперь станция Мга?
ВОРОШИЛОВ, ЖДАНОВ. Повторяем о том, что в районе Тихвина располагаются наши авиачасти. Мы знаем, но сегодня наши летчики жаловались на то, что снаряженные нам пять авиаполков до сих пор не прибыли из центра, вот почему мы и сочли, что речь идет о новых частях.
Станция Мга полностью еще не очищена, юго-восточная часть станции занимается противником.
Товарищ Сталин, мы очень просим ускорить посылку нам намеченных авиаполков. Противник за последнее время еще больше усилил свои авиационные действия против наших наземных войск. Наша истребительная авиация в целом действует хорошо, бомбардировочная ввиду низкой облачности за последние дни лишена возможности, хотя целей для ее действий очень много. Сегодня утром противник налетел на Дубровский аэродром крупными силами бомбардировщиков. Наши зенитки встретили противника организованным огнем и сбили пятнадцать [самолетов].
СТАЛИН. Вы это сообщите нам в специальном донесении. Никаких новых авиаполков Ставка не предназначала для Ленинградского фронта. Все, что было вам назначено, вы уже получили. Неверно, что при облачности бомбардировщики не могут летать, «Илы» тоже бомбардировщики, они не боятся облачности, так как они могут летать на высоте 150 метров, а то и ниже. Как бы то ни было – это факт, что, несмотря на облачность, сегодня авиация из Тихвина по заданию Кулика успешно бомбардировала немцев южнее станции Мга. Потрясите хорошенько вашего Новикова, и тогда он найдет средство для бомбежки при облачности. Все. До свидания.
Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. СПб., 2005. С. 29–31.
Из воспоминаний начальника Инженерного управления Ленинградского фронта Б. В. Бычевского
…Теперь над Ленинградом каждую ночь встает зарево. Днем немецкая авиация бомбит боевые порядки войск, а вечером и ночью – город. Кроме того, противник начал вести артиллерийский обстрел из осадных орудий, на улицах стали рваться первые тяжелые снаряды.
Возник гигантский пожар на продовольственных складах. Я был у М. В. Басова с заявками на взрывчатку, когда к нему вошел заместитель председателя Ленгорисполкома H. Н. Шеховцев, только что вернувшийся с пожара. Широкое лицо прорезали угрюмые складки. Одежда покрыта копотью. Шеховцев опустился на стул. Крупные сильные руки тяжело уперлись в колени. Был шестой час утра, а борьба с огнем, начавшаяся с вечера, все еще продолжалась.
– Горят? – спросил Басов, имея ввиду запасы муки, сахара и других продуктов, хранившихся на Бадаевских складах.
– Горят, – устало ответил Шеховцев. – Держали мы все это богатство в деревянных помещениях, притулившихся вплотную друг к другу, вот и расплачиваемся теперь за беспечность… Огонь поднялся метров на двадцать. Море пламени. Сахар течет расплавленной лавой. Две с половиной тысячи тонн!
– Может, что-нибудь удастся спасти? – Басов постукивал карандашом, его холодноватые серые глаза потемнели.
– Вряд ли. Сгорит, наверное, все.
Николай Николаевич Шеховцев потянулся к графину с водой. Басов бросил карандаш на стол:
– Нет, не деревяшки виноваты, а руководители, в том числе и мы!… У народа есть все основания помянуть нас недобрым словом…
Бычевский Б. В. Город-фронт. Л., 1967. С. 91.
Телеграмма И. В. Сталина, В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Л. П. Берии К. Е. Ворошилову и А. А. Жданову
9 сентября 1941 г.
Сов. секретно
Шифром
г. ЛЕНИНГРАД, ВОРОШИЛОВУ, ЖДАНОВУ
Нас возмущает ваше поведение, выражающееся в том, что вы сообщаете нам только о потере нами той или иной местности, но обычно ни слова не сообщаете о том, какие же вами приняты меры для того, чтобы перестать, наконец, терять города и станции. Так же безобразно вы сообщили о потере Шлиссельбурга. Будет ли конец потерям? Может быть, вы уже предрешили сдать Ленинград? Куда девались танки КВ, где вы их расставили, и почему нет никакого улучшения на фронте, несмотря на такое обилие танков КВ у вас? Ведь ни один фронт не имеет и половинной доли того количества КВ, какое имеется у вас на фронте. Чем занята ваша авиация, почему она не поддерживает действия наших войск на поле? Подошла к вам помощь дивизий Кулика – как вы используете эту помощь? Можно ли надеяться на какое-либо улучшение на фронте, или помощь Кулика тоже будет сведена к нулю, как сведена к нулю колоссальная помощь танками КВ? Мы требуем от вас, чтобы вы в день два-три раза информировали нас о положении на фронте и о принимаемых вам мерах.
СТАЛИН, МОЛОТОВ, МАЛЕНКОВ, БЕРИЯ
Известия ЦК КПСС. 1990. № 10. С. 217.
ДОКЛАД
штаба Ленинградского фронта в Народный Комиссариат Обороны о причинах неудач и замысле предстоящих действий
11 сентября 1941 г. 13 ч 40 мин
Ваше возмущение нам понятно. Положение на нашем фронте очень тяжелое, о чем и в сводках штаба, и наших донесениях мы ежедневно сообщаем.
На протяжении двух месяцев все наши усилия были направлены к созданию сильной ударной группировки с тем, чтобы, вырвав у противника инициативу, перейти к активным действиям. Казалось, этому способствовали сформированные нами четыре ДНО, три гвардейских ДНО, сд НКВД и четыре сд, присланные нам Ставкой.
К сожалению, эти дивизии, сформированные разновременно, к тому же совершенно необученные и слабо вооруженные автоматическим оружием, по необходимости приходилось бросать на наиболее угрожаемые участки фронта. Так было во второй половине июля при одновременных ударах противника на Петрозаводск, Олонец и Ивановское.
В середине августа это повторилось в большем масштабе, когда противник одновременно с прорывом фронта на новгородском направлении разорвал фронт 8-й армии и повел наступление на участке Ивановское, Сабек и на Карперешейке (Сортавала, Кексгольм).
В конце августа и первых числах сентября распространение противника силами своих 18, 20 мд, 94 пд и 12 тд от Саблино на Ивановское, Мга произошло одновременно с беспорядочным отступлением нашей 23-й армии и на Кар[ельском]перешейке, с потерей всего артминометного вооружения тремя дивизиями и отходом под сильным нажимом противника на новый рубеж.
В этой обстановке, повторяю, нельзя было создать необходимого кулака, и все, что имелось в виде небольших резервов, пришлось бросить на ликвидацию наиболее опасных очагов. Основные причины наших неудач усугублялись явным и все возрастающим превосходством авиации противника, главным образом бомбардировочной, преимущества противника в танковом вооружении, а, главное, в автоматическом оружии.
