О'Нион вышел на галерейную палубу левого борта, где собирался экипаж. Кое-кто из моряков уже прыгнул в воду, но большинство ждало, когда эсминец «Лиджен» подойдет к борту авианосца.
Лейтенант Гарднер на секунду задумался, не спуститься ли в каюту, чтобы забрать свои вещи, но решил, что не стоит так рисковать. Где-то в подсознании крутились воспоминания о людях на «Корейджесе», которые сделали то же самое перед тем, как авианосец затонул. Они оказались в ловушке, когда погасло освещение. И неосторожные напрасно пытались найти путь к спасению в темном, запутанном лабиринте…
Теперь на море шла заметная волна, однако «Лид-жен» аккуратно подошел к левому борту авианосца с кормы. Вскоре моряки начали спускаться по тросам на его палубу.
Кто-то спустил линь с полетной палубы прямо перед тем местом, где стоял О'Нион. Когда он подошел и взялся за него, сверху прыгнул другой человек, и линь выскочил у О'Ниона из рук. Он остался висеть на краю полетной палубы. Как раз в тот момент, когда он уже был готов сорваться, трос качнулся обратно, и моряк схватился за него. Если бы он сорвался, то его наверняка раздавило бы в щели между авианосцем и эсминцем.
Многие моряки спустились по тросам. Другие, вроде Клейдона, просто спрыгивали с нижней ангарной палубы на полубак «Лиджена».
Джон Кауард обнаружил, что стоит на полетной палубе. Капитан 1 ранга Монд увидел его и приказал: «Спустись по этому тросу». Кауард привязал трос и соскользнул по нему. Когда он уже спустился на несколько футов, то обнаружил, что трос слишком короток и не доходит до эсминца.
«Прыгай, трусишка!» — крикнул матрос с эсминца. Собственно, выбора не было. Он отпустил руки и шмякнулся на колышущуюся палубу «Лиджена».
Перед тем как покинуть корабль, хозяева канареек вынесли их на палубу и открыли клетки, чтобы маленькие птички могли улететь с «Арка». Другие, видя это, решили спасти корабельных котов, которые были всеобщими любимцами. Их посадили в коробки, которые должны были плавать. Одним из котов был Оскар, спасенный с «Бисмарка». Он прижился на «Арк Ройале». Другим был рыжий котяра, прославившийся в Гибралтаре. Там он сорвался с полетной палубы в воду, вскарабкался по стенке причала и спокойно вернулся на «Арк» по сходне, словно бы ничего не случилось.
Капитан 1 ранга Монд решил, что еще имеется шанс спасти корабль, поэтому он задержал на борту авианосца людей, которые должны были вести борьбу за живучесть.
Перси Хэнкок остался как оператор аварийной радиостанции левого борта. Он привязал проволоку с грузиком к приемнику, чтобы видеть величину крена. Корабль кренился все больше и больше, и они могли слышать, как самолеты в ангаре катятся к правому борту и с треском врезаются в переборки.
На корабле воцарилось странное, неестественное спокойствие после нервной активности первых минут. Теперь слышался только шум работающих механизмов и негромкие переговоры оставшихся моряков.
В машинном и котельном отделениях началась отчаянная борьба за спасение «Арк Ройала». Старший механик, закрыв пост управления машинами, пошел с осмотром, чтобы выяснить размеры повреждений. Кто-то сказал, что в правом котельном отделении могут оставаться люди, поэтому Оливер спустился туда. Отсек оказался затоплен, и не было видно ни зги. Оливер спросил: «Есть тут кто-нибудь?» Ответом было молчание.
Но теперь начало быстро затапливать центральное котельное отделение. Оливер сообщил об этом капитану и вернулся вниз, чтобы организовать работы по спасению авианосца. На мгновение заскочив в свою каюту, он увидел карандаш, болтающийся на нитке под диким углом к палубе. Он посмотрел на карандаш, а потом забрал золотую сигарету, которую подарила ему жена по случаю помолвки. После этого Оливер решил: «Ну, нет. Мы еще поборемся!» — и поспешил назад.
Самым серьезным из повреждений оказалось нарушение подачи пресной воды к котлам. В результате пропала электроэнергия и нельзя было запустить помпы и другие важные механизмы. Чтобы обеспечить подачу воды и энергии к помпам, со стоящего у борта эсминца «Лиджен» на авианосец были переброшены кабеля. Эсминец отошел, лишь когда на «Арке» сумели поднять пары в котлах и запустить помпы и рулевую машину.
Вроде бы снова появилась надежда спасти авианосец. В 19.30 прибыл буксир и потащил корабль со скоростью 2 узла. Внизу, в машинном отделении, Оливер и группа добровольцев отчаянно пытались поднять давление пара, чтобы суметь запустить левую турбину. На помощь прибыл еще один буксир, и скорость «Арка» увеличилась до 5 узлов.
Однако увеличился и крен. Хотя Оливер и его добровольцы закрыли все водонепроницаемые люки и двери, море, несмотря на это, заливало корабль через огромную пробоину в борту.
Вскоре кладка левого котла раскалилась докрасна. Ужасная жара и дым делали невозможным пребывание в котельном отделении.
Оливер и старший кочегар Уолли пришли к заключению, что вода залила дымоход. Старший механик отправил посыльного к капитану 1 ранга Монду, чтобы сообщить об этом. В конце концов находиться в котельном отделении стало невозможно, двое человек потеряли сознание, да и сам Оливер едва держался на ногах. Он приказал всем покинуть отсек.
Остались только старший механик и старший кочегар. Оливер хотел уйти последним.
«Если вы попробуете ждать до последнего, то так здесь и останетесь», — сказал Уолли. Он настоял, чтобы Оливер поднимался по трапу первым.
Почти полностью отключившийся Оливер решил лично доложить обо всем капитану. Вскоре он обнаружил, что два человека держат его под руки и ведут наверх.
Когда они поднялись на палубу, ветер обдал его горящее лицо и глоток свежего морского воздуха охладил обожженные легкие. Рядом с собой он различил безукоризненно белый отглаженный мундир капитана. Сделав невероятное усилие, Оливер оттолкнул сопровождающих и сам шагнул вперед к высокой, крепкой фигуре, от которой веяло успокаивающей надежностью. Но тут все вокруг завертелось…
«Арк» к этому времени уже почти лежал на борту. Хэн-кок и еще один старший телеграфист пытались пробраться в радиорубку правого борта, чтобы спасти модель поезда, которую он сделал для своего сынишки. Но вокруг все трещало и рушилось, и спускаться в отсеки было слишком опасно. Хэнкок пошел назад и присоединился к командиру, стоящему на левом краю полетной палубы. Лишь небольшая горстка людей оставалась на тонущем корабле.
Вдалеке уже были видны огни Гибралтара. Но в глубине души они сознавали, что «Арк Ройал» больше не вернется в гавань.
«Скажите мне, когда верхний край трубы коснется горизонта по правому борту», — хладнокровно попросил капитан 1 ранга Монд Хэнкока.
Ждать этого пришлось не слишком долго, труба коснулась черной линии горизонта. Это был конец. Они приготовились покинуть корабль.
Но передвигаться стало очень трудно. Все трапы болтались вертикально на своих петлях, в отсеках падали механизмы. Хэнкок пробрался на квартердек, поднимающийся из воды, словно отвесный утес, но не мог спрыгнуть в воду, так как боялся разбиться о винты. В полной темноте и тишине он пошел обратно и в районе миделя увидел артиллерийский катер, подошедший, чтобы снять последних людей.
В конце концов эти 19 человек спустились в катер, который остался, чтобы проследить, как затонет «Арк Ройал». Он был совершенно один. Было темно и тихо. Люди смотрели молча, не смея разговаривать.
Но в глубине души все они говорили одно и то же: «Бедный старик! Он не хочет тонуть. Он был хорошим кораблем до самого конца».
Из Гибралтара на моторном катере прибыл адмирал Сомервилл. Он присоединился к остальным и тоже смотрел на затянувшуюся гибель «Арк Ройала».
Капитан 1 ранга Монд и адмирал Сомервилл следили за всем этим с мостика эсминца «Лэфорей». И вот в 6 утра «Арк Ройал» перевернулся. Адмирал увел капитана 1 ранга Монда вниз, чтобы тот не видел последних минут корабля.
Он скрылся под водой, погружаясь в мрачные глубины. На поверхности остались плавать только ворота для палубного хоккея.
Вместе с кораблем погиб только один человек. Старый матрос захлебнулся внизу, когда вода залила отсек, в котором он спал. «Арк Ройал» теперь уснул вместе с ним на морском дне, как последний страж, огромный и молчаливый.
Когда команда корабля, притихшая и печальная, собралась на берегу в Гибралтаре, моряки устроили совещание, чтобы решить, что делать с остатками денег из корабельной лавочки. Единогласно было решено приобрести серебряный колокол, чтобы передать его следующему кораблю, который будет носить имя «Арк Ройал»,
Когда закончилась война, и новый авианосец с этим гордым именем сошел на воду, собрались многие моряки старого авианосца и подарили новому кораблю этот колокол. Он был очень красив, и его украшала надпись:
«Пусть звук этого колокола напоминает нам о мощи и гармонии людей».
