предавались, несмотря на строгие запрещения, разным азартным играм, напр. игре в кости; нередко игра кончалась ссорой, и игроки таскали друг друга за волосы. Другие не могли отказать себе в удовольствии зайти в термы (бани), об открытии которых уже извещал звон колокола. Большинство же стремились вперед, к центру города, на форум, к зданию цирка и к театру на Марсовом поле.
Празднество в честь Сатурна началось жертвоприношением перед храмом бога у подножия Капитолийского холма, где раньше находилось святилище Сатурна, основанное, по преданию, богом Янусом. Кроме животных, в жертву Сатурну были принесены шерстяные куклы как пережиток тех далеких времен, когда в жертву ему приносили людей. Во время жертвоприношения жрецы и все молящиеся стояли с непокрытыми головами. После жертвоприношения было устроено религиозное пиршество, в котором приняли участие сенаторы и всадники; они надели по этому случаю особые костюмы. Те из римлян, которые не присутствовали в этот день на общественном жертвоприношении, совершили его у себя дома, заколов для этого свинью; друзья и родственники обменялись после этого подарками – восковыми свечами и фигурками из глины или теста.
После жертвоприношения и пиршества около храма Сатурна начались торжества.
Народу предстояло в этот день увидеть заманчивые разнообразные зрелища: бег на колесницах, травлю зверей, театральные представления и проч. Римские богачи, искавшие важных должностей, чтобы расположить в свою пользу граждан – избирателей, на свой счет устраивали подобные зрелища и расходовали на это колоссальные суммы денег. Это был своего рода подкуп избирателей, но такой, за который нельзя было привлечь к суду на основании закона о подкупах.
Жители провинций, прибывшие на форум, где происходили народные собрания и находилось здание сената, старались не терять времени даром и спешили ознакомиться с протоколами заседаний сената и народного собрания, которые тут вывешивались; этим заменялось до некоторой степени отсутствие газет.
Большой цирк в Риме. (Circus Maximus). Реконструкция
Посмотрим теперь, что происходило в Большом цирке, самом древнем и самом поместительном из всех римских цирков: в I веке до P.X., после некоторых пристроек, он имел вид прямоугольника длиной в 300 саж. и шириной в 90 саж. и вмещал 150 000 зрителей.
Большинство публики забралось в него с раннего утра, чтобы занять более удобные места. Многие, пришедшие позже, не застали свободных мест, и им пришлось перекупить их у лиц, которые этим промышляли, выручая иногда пропитание на целую неделю. Собравшиеся (среди которых, однако, совсем не было рабов – их в цирк не допускали) были в чрезвычайном волнении, которое все увеличивалось по мере приближения начала бегов. Повсюду идут оживленные разговоры, споры, устраиваются пари; одни уверены в победе именно той лошади, за которую они держат пари, так как еще накануне обращались к прорицателям за ответом, какая лошадь возьмет приз; другие выражают опасение, как бы колдуны не испортили бега лошадей, хотя они и советовали их владельцам повесить на них звонки, чтобы оградить лошадей от всяких козней и чар.
Но вот получилось известие, что религиозная церемония, которой открывались бега, уже началась, и длинная процессия уже спустилась с Капитолия и пересекает форум. Возбуждение в цирке усилилось еще более. Наконец, процессия вошла в цирк. Во главе ее, на колеснице, в одежде триумфатора, ехал консул, которому предстояло председательствовать на играх; ему предшествовал отряд музыкантов, а вокруг него шли его дети и клиенты. Процессия двигалась при звуках флейт и труб. Затем следовали колесницы, запряженные мулами, лошадьми и слонами, на которых везли изображения богов. Зрители, собравшиеся в цирке, стали рукоплескать и кричать, поручая себя благосклонности богов, которые проходили перед ними. Форма и время восклицаний и аплодисментов определялись военными чиновниками, которые размещались по всему цирку. Когда все участвующие в процессии заняли назначенные им места (самые почетные были отведены для весталок [21]), консул подал знак к началу бегов, бросивши на арену белый платок. Тотчас раскрылись ворота сараев, из которых выехало несколько маленьких, легких беговых колесниц, запряженных каждая четверкой лошадей. Кучера стояли на колесницах, одетые в короткие туники без рукавов, цвета той цирковой партии, к которой они принадлежали (таких партий первоначально было две: белая и красная). Головной убор, напоминающий каску, покрывал лоб и щеки кучера и должен был, в случае падения, смягчить ему силу удара. В руках у каждого кучера было по бичу; вожжи были привязаны к поясу; у каждого, кроме того, был нож, которым он мог бы обрезать вожжи в случае опасности. В древние времена сами граждане не стыдились править колесницами, но в описываемое время возницы были наемные и получали от хозяев лошадей большие деньги. Любители лошадей в публике сейчас же назвали своим соседям лучших лошадей по именам, вкратце даже рассказали об их происхождении, возрасте и беговых качествах; некоторые из лошадей пользовались не меньшей известностью, чем какие-нибудь поэты.
Колесницы понеслись по арене с головокружительной быстротой, сопровождаемые потрясающими криками зрителей. Хотя арену и полили перед этим, но она быстро покрылась облаками пыли. Видно было только, как на повороте – самом опасном месте, так как сделать большой круг значило потерять время и расстояние, и потому кучера обыкновенно заворачивали круто, – одна колесница столкнулась с другой, и арена в этом месте покрылась обломками и окровавленными телами кучеров и лошадей. Остальные колесницы продолжали свой бег; им предстояло объехать вокруг арены семь раз, что составляло расстояние приблизительно в 61/2 верст. На обоих концах арены находились 7 больших шаров, помещенных на колоннах. После каждого пройденного круга один из шаров снимался. Когда на столбе остался один шар, возбуждение зрителей достигло крайних пределов. На их лицах живо отражалось страстное внимание, с которым они следили за ходом состязания. Одни били в ладоши и вопили не своим голосом, вскакивали с места, размахивали платками и тогами, ободряли лошадей и посылали по адресу неумелых возниц ругательства, другие предавались ликованию победителей.
Наконец состязание кончилось, и победителя подвели к консулу для получения награды – венка. Затем победитель объехал верхом, перед глазами восторженно аплодирующих масс народа, всю арену, и это считалось самой высшей наградой. Лошади, взявшие приз, тоже получили награду в виде денег.
После этого объявили перерыв. Это было тем более необходимо, что солнце, до того прятавшееся за облаками, стало теперь сильно припекать. Зрители устремились к палаткам, тянувшимся позади самых высших рядов цирка, для того чтобы подкрепить себя пищей и питьем: там на средства триумфатора, въехавшего в этот день в Рим и желавшего заслужить особое расположение народа, публике даром раздавалось и то и
