В 1887 году был создан синдикат сахарной промышленности — первая в России монополия, в которую через шесть лет вошли 203 из 224 сахарных завода Украины. Его организовали такие семейства, как Бобринские, Браницкие, Бродские, Потоцкие, Терещенки, Харитоненки, Ярошинские. По производству сахара Украина вышла на второе место в мире: 1,2 млн тонн против 1,9 млн тонн в Германии.
Надо отметить, что предприниматели украинской национальности составляли меньшинство среди своих коллег. Наиболее известны из них Алчевские, Голуб, Ищенко, Панченко, братья Рутченки, Рымаренко, Симиренки, Харитоненки, Яхненки. Торгово-промышленная фирма «К. М. Яхненко — Ф. Симиренко» в 40—90-х годах XIX столетия монополизировала потребительский рынок России, потеснила в Западной Европе производителей сахара-рафинада, сахара-песка и пастилы. Являясь пионерами «народного» капитализма, предприниматели занимались решением социальных проблем своих рабочих, в неурожайные годы кормили тысячи крестьян. За большие заслуги в развитии экономики южной России еще Николай I лично увенчал Ф. Симиренко и трех братьев Яхненко званиями почетных потомственных граждан, а К. М. Яхненко (1783–1868) заслужил почетное прозвище «украинский Форд».
Выпускник Парижского политехнического института П. Симиренко к середине XIX столетия под Млиевом на так называемом Платоновом хуторе (Черкасская обл.) создал уникальный дендрологический парк и помологический сад, не уступавший «Софиевке» в Умани. В. Симиренко на свои средства содержал почти все украинские газеты и журналы в российской Украине, финансировал историко-этнографические экспедиции, театральные труппы, выплачивал стипендии известным украинским писателям, ученым, деятелям искусства. Перед смертью он завещал огромные средства на развитие украинской науки и культуры.
Бурную деятельность развернул гражданский губернатор Екатеринослава А. Я. Фабр. Еще работая в Одессе, он основал дендрологический музей, стал одним из учредителей Общества истории и древностей. Прибыв в 1847 году в Екатеринослав, он увидел на его главной улице непролазную грязь, в которой барахтались свиньи, бродили коровы. За сравнительно короткое время он превратил заложенный еще князем Гр. Потемкиным проспект в одну из благоустроенных улиц империи. Был восстановлен также Потемкинский дворец, облагорожен лучший парк города, создан музей древностей и крупнейшая в Украине коллекция «каменных баб», сохранившаяся до наших дней.
Вообще размах филантропической деятельности в Украине пришелся на конец XIX — начало XX века. В ней деятельно участвовали как отечественные и зарубежные банкиры и предприниматели, так и лица из высших аристократических кругов, царского дома. Федор и Надежда Терещенки создали в Киеве картинную галерею, Елизавета Терещенко выделила 200 тысяч рублей на школу рисования, по 30 тысяч — двум учебным заведениям, 100 тысяч — для помощи бедным и т. п. Варвара и Богдан Ханенки передали 3145 денных экспонатов Киевскому художественно-промышленному музею (ныне Художественный музей). Жена брата Александра III Александра Петровна Романова (немка по национальности) ежегодно выделяла 180 тысяч рублей одной из киевских больниц, на ее средства были построены Свято-Покровский и Свято-Межигорский монастыри. При активном участии жен губернаторов — Е. Васильчиковой, Н. Безак, Н. Дондуковой-Корсаковой, О. Чертковой, супруги петербургского миллионера Е. Трубецкой Киевское товарищество для бедных за 55 лет организовало 13 милосердных учреждений.
Венцом благотворительности клана Терещенко можно считать выделение Николаем и Федором 425 тысяч рублей — огромной по тем временам суммы — на строительство и оснащение двух училищ.
С 1884 года созданное горнопромышленниками «Товарищество помощи горнорабочим Юга России» оказывало материальную помощь тем, кто потерял трудоспособность в результате несчастного случая. За 1906–1908 годы затраты владельцев шахт Донбасса на обеспечение травмированных рабочих превысили 6 миллионов рублей. И все же четкая система социальной защиты трудящихся к началу Первой мировой войны находилась еще в стадии становления.
Недостаточно развитой оставалась и социальная структура населения Украины. Своеобразным складывался национальный состав промышленного пролетариата: в начале XX столетия рабочие донбасских шахт на 73,3 процента являлись уроженцами русских губерний, хотя в середине XIX века 74,5 процента жителей Донбасса считали себя украинцами. В металлургии были заняты 69 процентов русских рабочих и 22,3 процента — украинцев.
В товарообмене с регионами Российской империи на долю Украины приходились в основном поставки сырья, а в потреблении ввозные товары составляли 83 процента, включая импорт. Тарифы на перевозку грузов регулировались таким образом, что их доставка из одного порта Черного моря в другой стоила столько же, сколько из любой черноморской пристани в Англию.
За 1909–1911 годы стоимость ввоза товаров в Украину составляла ежегодно 472 миллиона рублей, а вывоз из Украины — 781 миллион. Затруднял вывоз и тот факт, что к началу XX столетия Украина обладала недостаточно развитой сетью железных дорог — 8417 километров, а гужевые грунтовые пути здесь были наихудшими в Европе.
И все-таки в период индустриального подъема народного хозяйства (1909–1913 гг.) экономика Украины находилась в несколько более выигрышном положении, чем центральные губернии России. Выделение бюджетных средств на развитие промышленного производства приобрело приоритетный для украинских регионов характер. Посильным было и налоговое бремя. Так, в 1912 году в империи был получен доход в размере 3 107 780 000 рублей, в том числе от губерний Украины — 449 409 149, т. е. 14 процентов. Но доход от прямых налогов составил чуть больше половины, к тому же на 90 процентов собирался в городах. Остальные доходы поступали от непрямых налогов, в том числе акциза на спиртные напитки, а они согласно законодательству были льготными только для Средней Азии и Кавказа. Еще один пример: за 1913 год от Украины в виде доходов казна получила 650 миллионов рублей, из которых вернулось на потребление 585 миллионов, или 90 процентов. Следовательно, тезис об усиленной эксплуатации Украины в предвоенные годы не подтверждается.
В XIX столетии проявились порожденные индустриализацией экологические проблемы. Ушли в прошлое времена, когда в Северском Донце, Орели водилась крупная рыба — вырезуб, в южных степях можно было встретить диких лошадей, в лесах было много медведей, горностаев, диких коз. Редели лесные массивы — деревья рубили не только на строительство жилья, но изводили массу древесины на винокурение: за один день винокур еще в XVIII столетии сжигал два дорогих дубовых ствола. Из-за роста площадей пахотных земель только на Слобожанщине исчезли десятки малых рек. В Харьковской губернии уже в 1802 году пашня составила более 368 120 гектаров! Площадь сельскохозяйственных земель росла и потому, что в XIX веке пашня практически не удобрялась органическими удобрениями из-за предрассудка, что хлеба после них будут рослыми, но слабыми.
Основное количество зерновых поставляли на рынок помещичьи латифундии капиталистического типа на Правобережье и крестьянские хозяйства фермерского типа на юге. Доля Украины в экспорте пшеницы Российской империи составила 90 процентов.
Столыпинская аграрная реформа и ее последствия
После отмены крепостного права основные изменения в положении крестьян заключались в освобождении их от барщины и экономических обязательств перед помещиками. В среде украинского крестьянства стала развиваться естественная для экономической модели капитализма имущественная дифференциация. Около 46 процентов дворов имели по 6—10 и более десятин земли, а на Правобережье были крестьяне, владевшие десятками, а то и сотнями гектаров угодий (на Левобережье такие хозяйства встречались реже). Но юридическими собственниками земли являлись сельские общины, без их разрешения крестьяне не имели права свободно распоряжаться своими наделами. Многие крестьяне, не имея рабочего скота и орудий труда, сдавали свои наделы в аренду, однако продолжали считаться налогоплательщиками. Несмотря на ряд недостатков, система общинно-земельного устройства представляла собой тип «моральной экономики», позволявшей выживать наименее обеспеченным хозяйствам. Этой цели служили как периодические переделы земли, так и круговая порука при уплате налогов.
Неурожай 1901 года явился причиной крестьянских выступлений, особенно в Харьковской и Полтавской губерниях. Здесь в массовых выступлениях участвовали 150 тысяч человек, было разгромлено 105 имений. Восстание подавили 10 тысяч солдат и полицейских, затем к суду привлекли 1100 активистов движения, на 150 сел наложили контрибуцию в размере 800 тысяч рублей. Становилось ясно, что 670 крестьянских выступлений в Украине за 1900–1901 годы — явление не случайное. Хотя в конце 1904 года крестьян уравняли в правах с другими сословиями, этот акт не мог предотвратить их участия в революционных событиях 1905–1907 годов. После аграрных бунтов необходимость реформы общинного землепользования, тормозившего инициативу и предприимчивость более зажиточного крестьянства, осознавалась многими. Однако законопроект, предложенный I Государственной Думе конституционно-демократической партией и трудовиками, предусматривавший выкуп земли у частных собственников и передачу ее крестьянам, не прошел из-за роспуска Николаем II самой Думы в июле 1906 года. Таким образом, предложенный депутатами эволюционный путь преобразования деревни, когда бы сами крестьяне решали, переходить ли к частным хозяйствам или к кооперативным формам, не был принят.
