Тверь должно было постигнуть страшное мщение. В Орде могли думать, что избиение татар в Твери не было случайным и местным восстанием, что вся Русская земля хочет подняться против татарского владычества. Иван Данилович поспешил в Орду. Случай ему представился удобный погубить соперника. Во главе большой татарской рати шел Калита на Тверскую область. Суздальский князь должен был ему помогать. Тверская область так страшно была опустошена, так обезлюдела, что целые десятки лет не могла оправиться от погрома. Особенно сильно пострадали города Тверь и Кашин.
Митрополит Петр из деисусного чина ИконаЗа эту расправу хан Узбек очень хвалил Ивана Даниловича. С этого времени Калита пользовался полным доверием и расположением хана. Александр Михайлович бежал в Псков, князем в Твери стал брат его, Константин. Великий князь по приказу хана должен был представить Александра в Орду на суд. Когда псковичи не хотели отпустить Александра от себя, то Иван Данилович готовился уже двинуть рать на Псков; но до войны дело не дошло. Митрополит Феогност по желанию Ивана отлучил непокорных псковичей от церкви, наложил на них церковное проклятие: в Пскове приходилось запереть церкви и прекратить всякое богослужение и церковные обряды.
П. Г. Корин Интерьер Успенского соборабыл в большой чести у хана, и никто не смел противиться ему. Как только представлялся удобный случай, Иван, владея большим богатством, покупал земли, села и даже целые города: Углич, Галич и Белозерск. Таким образом, при нем Московская область сильно увеличилась. Около Москвы мало-помалу собирались и объединялись разрозненные русские области. Ивана Калиту недаром прозвали «собирателем Русской земли».
Умному, расчетливому и дальновидному Калите, казалось, все благоприятствовало. Раз только стряслась было над ним беда. Александра Михайловича тоска взяла по Твери. Захотелось ему во что бы то ни стало вернуться в свой родной город. Решился Александр на смелую попытку. Отправился он в Орду, к хану Узбеку, и сказал ему, по словам летописца, такую речь: «Господин самовластный царь! Много я совершил дурного против тебя; теперь пришел я к тебе принять либо Александр не захотел подвергать псковичей такой беде. „Братья и друзья мои, — сказал он им, — пусть из-за меня не будет на вас проклятия и отлучения. Я уеду, а вы не выдайте врагам моей княгини“.
Александр бежал в Литву. Псковичи тогда послали сказать Ивану Калите: „Князь Александр уехал. Весь Псков тебе, великому князю, кланяется от мала до велика, и попы, и чернецы, и черницы, и сироты, и жены, и малые дети“. Таким образом, Псков в первый раз выразил Москве свою покорность. Иван Калита оставил Псков в покое; митрополит снял с псковичей церковное запрещение. Сила Москвы все больше и больше росла. Князья других северных русских областей боялись московского князя и должны были подчиняться ему. Одну дочь свою выдал он за ярославского князя, другую за ростовского; на зятьев своих смотрел Иван как на князей-подручников и самовластно распоряжался в их областях. Он жизнь, либо смерть — как Бог тебе на душу положит, а я на все готов!»
Такая прямота и покорность пришлись очень по душе Узбеку. «Видите ли, — сказал он своим вельможам, — как Александр Михайлович смиренной мудростью спас себя от смерти». Хан позволил Александру снова вернуться князем в Тверь.
Сильно опечалился Калита, когда заклятый враг его вернулся в Тверь, да еще вернулся «по милости хана». Эта милость хана, дававшая большую силу Ивану, была страшна для него в руках его врага. Надо погубить его, думал Калита, чтобы не погибнуть самому от него. Отправился Иван в Орду, взял с собою туда двух старших сыновей своих, представил их Узбеку как будущих важнейших и надежнейших слуг его рода, льстил ему и вельможам его, не жалел щедрых даров. Дело кончилось тем, что он сильно оговорил перед ханом своего врага, и участь последнего была решена. Его потребовали в Орду. Хотя и предчувствовал беду Александр, но на этот раз не ослушался, отправился в Орду, быть может чувствуя свою правоту и надеясь на «милость хана». Привез он щедрые дары. Но ничто не помогло. Сын его Феодор, приехавший вперед в Орду, со слезами на глазах известил отца, что дело плохо. Доброхоты тверского князя не скрывали от него опасности и говорили ему: «Царь хочет убить тебя! Сильно тебя оклеветали пред ним!» Александру ничего более не оставалось, как по-христиански приготовиться к смерти. Он и сын его по приказанию хана были убиты.
После этого ничто уже не мешало Ивану быть полным хозяином на севере.
В то время как росло могущество Москвы и около нее собиралась мало-помалу Русская земля, Кипчакская орда слабела от беспрерывных внутренних раздоров. Один хан свергал другого. Подчиненные мурзы (мелкие князья) иногда совсем выходили из повиновения сарайских ханов (Сарай, татарский город на Ахтубе, протоке Волги, был в это время главным местопребыванием хана Кипчакской, или Золотой Орды). Но, несмотря на все это, владычество татар для русских было по-прежнему грозно и тяжко. Ханы смотрели на Русскую землю как на свой улус (владение), на князей как на слуг своих, заставляли их унижаться пред собою, творили над ними суд и расправу. К счастью, татары не преследовали христианской веры, хотя во время первого нашествия грабили и разоряли церкви. Татары вообще отличались веротерпимостью. Один хан говорит европейскому послу о своей вере: «Мы, татары, веруем в единого Бога, по воле которого живем и умираем; но как руке Бог дал различные пальцы, так и людям дал разные пути к спасению. Вам Бог дал писание, нам дал колдунов, мы и делаем то, что они нам указывают, и живем в мире». По законам Чингисхана служители всех вероисповеданий освобождались от платежа дани. В то время как татары брали дань со всех сел и городов, с монастырей и церквей ничего не брали. Потом хан Мангу дал духовенству ярлык, по которому духовенство белое и черное освобождалось от платежа даней и всяких пошлин: «Пусть, — говорится в ярлыке, — беспечально молятся за хана и за все его племя». От дани освобождались и все родичи священнослужителей, живущие с ними. Церковные вещи (книги, сосуды и прочее) объявлены неприкосновенными. Под страхом лютой смерти запрещено было хулить православную веру. Из этого видно, что христианской веры татары нисколько не теснили. Если и случалось, что они казнили тех, кто отказывался пройти меж огней и исполнить некоторые обряды, то не за верования ослушников, а за то, что они выказывали непокорность воле хана.
В 1313 году хан Узбек принял магометанство; оно стало распространяться у татар. Магометане всегда старались искоренить все веры, кроме своей; можно было думать, что с этого времени татары начнут гонения против христианства на Руси, но татары по-прежнему относились ко всем верованиям равнодушно. В столице хана, Сарае, даже были христианские церкви и жил епископ. Русские митрополиты должны были, подобно князьям, ездить в Орду на поклон хану.
А. Васнецов Московский Кремль при Иване КалитеТяжелее всего татарское иго было для народа. Русские области были обложены тяжелою данью. Сначала хан посылал своих баскаков (чиновников) с военными отрядами собирать дань, а потом ханы стали отдавать дань на откуп хивинским (бессерменским) купцам; откупщики эти вперед уплачивали хану деньги, а потом собирали дань, конечно, с большим барышом для себя. Откупщики эти ходили по селам и городам с отрядами татар и производили сбор дани с бесчеловечной жестокостью. Если кто не платил, ссылаясь на бедность, того подозревали, что он только притворяется неимущим, и беспощадно били палками на улицах или на перекрестках, на рыночных площадях. Забирали у крестьян часто все пожитки, лошадей, земледельческие орудия. Много крестьян после таких поборов оставались беспомощными нищими. Если нечего было взять у бедняков, то отбирали у них дочерей, сыновей или их самих уводили в рабство. До сих пор народ в песнях своих вспоминает, как татарин собирал дань:
С князей брал по сто рублей,
С бояр по пятидесяти.
С крестьян по пяти рублей;
У которого денег нет,
У того дитя возьмет;
У кого дитяти нет,
У того жену возьмет;
У которого жены-то нет,
Того самого головой возьмет.
Не одни сборщики податей притесняли народ. Часто по русским землям ездили к разным князьям татарские послы с конными отрядами. Всюду, где они проезжали или останавливались, они распоряжались как полные хозяева, бесчинствовали, грабили, оскорбляли всячески народ, требовали, чтобы все выказывали им рабскую угодливость. Не только простой люд, но и купцы, и бояре терпели от них оскорбления. С этой поры, верно, и завелся на Руси обычай у зажиточных людей скрывать своих жен и дочерей, держать их взаперти, чтобы охранить их от обид татар. Под видом послов нередко заходили в русские области бродячие шайки татар и творили всякие насилия. Татары охотно захватывали молодых женщин в рабство. У татар было многоженство, и потому невольниц в Орде охотно покупали.
