В начале августа 1792 года Джеймсу Босвелу удалось наконец получить аудиенцию у министра иностранных дел Генри Дандаса, который после короля был самым влиятельным лицом в стране и его обычно называли "королем Шотландии". Оба они в молодости вместе изучали право в Шотландии, но, как это часто случается со старыми товарищами по учебе, что-то произошло между ними, и Босвел для себя решил, что никогда не будет искать у Генри Дандаса помощи и поддержки. Однако теперь он потерял всякий стыд, чтобы помочь дезертирам, и договорился о времени аудиенции с секретарем Дандаса. Это время неудобно для Босвела, но он предпринимает путешествие в Корнуолл, чтобы встретить министра иностранных дел и представить дело, запавшее ему в душу, которое было для него важно. Дандас вскоре забыл об этой беседе и не появляется в своем министерстве. Босвелу пришлось написать ему короткое письмо, в котором он несколько обиженно дает понять, что, так как он не был принят, не может ли старый товарищ по учебе черкнуть ему несколько строк в Корнуолл о том, чтобы "несчастным путешественникам из Нового Южного Уэльса не причинили ничего дурного". Дандас ответил в коротком письме, что он пересмотрит дело.
На это ушло от восьми до пятнадцати месяцев, но Босвел постоянно оказывал нажим, и 2 мая 1793 года в тюрьме Ньюгейт Мэри сообщили о помиловании и выпустили ее на свободу. Джеймс Босвел, который сам был малообеспечен, пытается предоставить молодой женщине какие-нибудь средства к существованию и пишет, между прочим, одному из своих товарищей по учебе, Вильяму Темплу, приходскому священнику в Корнуолле, не может ли он в приходе, где жила Мэри, и соседних приходах организовать сбор пожертвований для нее. Но приходит удручающий ответ, что родные Мэри известны в округе как угонщики овец и поэтому будет трудно заставить людей раскошелиться. Босвел подыскивает ей комнату на улице Литл-Титчфилд-стрит в Лондоне и посылает за ее 21-летней сестрой Долли, которая занята на подсобной работе на кухне у зажиточной лондонской семьи.
Мэри страдает от упадка сил. Она не хочет оставаться в Лондоне и не хочет возвращаться домой в Фовей. Но Босвел настаивает, чтобы она вернулась в Корнуолл. Он обещает ей предоставить скромное ежегодное пособие в размере 10 фунтов стерлингов, которое он выплачивает ей до своей смерти, наступившей через несколько лет, и наконец отправляет ее на шхуне "Энн и Элизабет", которая 13 октября 1793 года выходит из Лондона и держит курс на Корнуолл.
О последней встрече с Мэри Джеймс Босвел пишет в своем дневнике, который также содержит конверт с листьями сарсапарильи из Ботани-Бей. "Я поел дома и нанял экипаж до ее жилища на Литл-Титчфилд-стрит, где я захватил ее с баулом. Мой сын Джеймс сопровождал меня и ждал у мистера Дилли, пока я вернусь с верфи Биль в Саутуорке, где она должна была сесть на судно. Я провел с ней почти два часа, сначала в кухне, затем в баре трактира у верфи. Мы выпили по бокалу пунша, причем хозяин трактира и капитан судна пили вместе с нами".
Босвел поднялся к ней на борт маленькой шхуны, где он заплатил за ее каюту. Наступило время прощания, и он стоит, несколько смущенный, рядом с ней.
"Ты поплывешь сейчас совсем иначе, чем во время твоего последнего рейса на борту корабля", - говорит он.
Она кивает головой и протягивает ему маленький пакет из кармана своей кофты. "Мне нечего вам подарить, сэр, - говорит она. - Единственный способ, которым я могу выразить свою благодарность за все, что вы сделали для меня и моих товарищей, - это дать вам эти листья дикого чайного растения".
В то время как Джеймс Босвел осторожно разворачивает пакет, Мэри рассказывает, что она сама собирала их в роще за Рыбачьей бухтой в районе Сиднея. "Я надеялась, что они помогут нам, когда у нас не будет другой еды. Мы заваривали их как чай. Однако, как видно, они недостаточно помогли, так как не только Вил, но и оба наших ребенка и многие наши товарищи погибли. Теперь вы должны взять их на память обо мне".
У Босвела на глазах выступают слезы, когда он благодарит ее. "Я всегда буду хранить этот маленький пакет между страницами дневника, - говорит он, - и думать о тебе, глядя на них".
И вот они тоже обнаружены через полтораста лет. В этом месте дневника есть запись: "Мэри сказала, что она была в очень скверном настроении, и досадовала, что покидает меня; она не была уверена, что родственники примут ее хорошо. Я утешал ее, насколько мог, и напомнил ей, что она может рассчитывать на получение от меня 10 фунтов стерлингов в год и что она должна известить меня в случае, если не получит деньги. Поскольку она не умела писать, я показал ей, как нарисовать буквы М и Б так, чтобы я понял, что она сама продиктовала письма, которые будет мне посылать. Я видел, что она хорошо устроилась в каюте, и пожелал ей счастливого пути".
С этими строками из дневника Босвела Мэри Брайент исчезает из нашего повествования. Из записей в церковных книгах приходов Фовей и Лоствитхиль совершенно определенно вытекает, что женщина по имени Мэри Брайент обвенчалась с Ричардом Томасом в Сент-Бридже в 1807 году. Это могла быть наша Мэри в возрасте 42 лет.
Джеймс Босвел, впрочем, не забыл и четырех других узников Ньюгейта. Узнав, что губернатор Филлип прибыл в Англию, Босвел навещает его и одновременно продолжает просить министра внутренних дел Непина ускорить пересмотр дела. Когда 2 ноября 1793 года он возвращается домой после деловой встречи в городе, все четверо сидят и ожидают его в его квартире. В конце концов их помиловали и выпустили на свободу.
Джон Батчер отправил прошение о том, чтобы вернуться в Новый Южный Уэльс. Как рядового Новоюжноуэльского корпуса его снова отправляют через океаны, и 5 сентября 1795 года он получает 25 акров земли в округе у Питерхем-Хилла, недалеко от Рыбачьей бухты, где некогда жили Мэри и Вил с двумя детьми и был задуман план побега.
Приложение
Сведения об участниках побега
Супруги Вильям и Мэри Брайент с сыном Эмануэлем и дочерью Шарлоттой. Дочь родилась на борту каторжного транспортного судна "Шарлотта" в 1787 году. Вил и Мэри обвенчались сразу же после прибытия в Сидней, и большую часть времени они принадлежали к привилегированным "бескандальным каторжникам". Вильям был несправедливо приговорен к наказанию 100 ударами кнутом, это глубоко потрясло его, он утратил достоинство и начал пить, что по прибытии в Ост-Индию возымело печальные последствия. Он был первоначально осужден на смертную казнь за то, что занимался контрабандой. Наказание было заменено семью годами каторжных работ в Новой Голландии. Мэри, урожденная Браунд или Брод, была дочерью рыбака из общины Фовей на Корнуолле, но в Плимуте она приняла участие в ограблении и вместе с двумя приятельницами приговорена к смертной казни, которая была заменена на семь лет каторжных работ в недавно основанной королевской колонии на другом конце мира. Во время побега ей 21-22 года.
Джеймс Мартин, прозванный также Писателем, потому что пишет письма от имени неграмотных в Ботани-Бее. Ему во время побега 31 год. Он ирландец. Его приговорили к семи годам ссылки за кражу 11 нарезных винтовых болтов. Он написал подробный дневник путешествия, который впоследствии был утрачен, но он еще раз описал свои впечатления в документе под названием "Меморандум", который позволил в общих чертах восстановить путь "Надежды".
Джеймс Кокс, около 35 лет, приговорен к пожизненному заключению за кражу бриллианта. По современным представлениям его считали бы мошенником международного класса, и в нем есть что-то от гангстера. У него замечательные способности к языкам; он, между прочим, бегло говорит по-голландски. Он единственный из беглецов, имеющий деньги, что позволило ему финансировать побег. Во время побега он выступает как "предводитель на суше".
"Предводителем на море" был бывший пират, моряк Вильям Мортон, он же Морж, прозванный так за висящие книзу усы, или просто Шкипер. Ему лет 55. Он служил в качестве мичмана на пиратском судне. За участие в нападении на британский военный корабль его должны были повесить, но ему случайно удалось вместо смертной казни отделаться пожизненным заключением.
Сэмюэл Бёрд, он же Джон Симс, показывает на суде, что ему 35 лет, но на самом деле он гораздо моложе. Он принадлежит к низшим слоям общества. В шесть лет его из сиротского приюта отправляют работать на угольную шахту. Он убегает в Лондон и становится карманным вором. За кражу его схватили и приговорили к семи годам каторжных работ в Новой Голландии.
Нат (Натаниэл) Лилли - боязливый ирландец на четвертом десятке. Приговорен к смертной казни за кражу рыболовной сети, но этот приговор был заменен семью годами ссылки на каторгу.
Джон Батчер, 49 лет, - сельскохозяйственный рабочий из Хертфорда. Осужден на каторгу за то, что стащил молочного поросенка у помещика. Это тип крепкого крестьянина; он умеет различать следы зверей и искать пресную воду. Он единственный вернулся в Новую Голландию, где стал колонистом.
