Пять крупных бригад из лагерей в Донецком бассейне и в районе Кривого Рога работали в шахтах по добыче угля и железной руды. Руда и уголь, добываемые руками польских военнопленных, шли до середины 1941 года в Германию. Это стало причиной забастовки военнопленных лагеря в Марганце, так как они не хотели работать на пользу Германии.
Невозможно установить, сколько польских военнопленных погибло в советских шахтах и рудниках, сколько стало инвалидами – советские власти скрывали количество умерших и искалеченных.
Первые лагеря военнопленных, взятых в плен Красной армией, размещались на территории Польши и носили временный характер.
Ужасные условия в этих временных лагерях вызывали многочисленные побеги военнопленных, так как бежать из лагеря на польской территории было нетрудно. Однако многие военнопленные верили большевистским заверениям о скором освобождении и ждали пропусков.
В первый период плена, как удалось выяснить, перемещение относительно крупных групп военнопленных происходило в следующих направлениях. Из лагерей на территории Польши военнопленных направили в Шепетовку, в Старобельск, Козельск и Осташков. Небольшие группы попали в другие лагеря, как например в Путивль, Грязовец, Суздаль. Вначале в эти лагеря помещали вместе офицеров, унтер-офицеров и солдат. Позже начали создаваться офицерские лагеря. В октябре 1939 года забрали рядовых из Козельска и Старобельска. Рядовых из Козельска вывезли, в большинстве случаев, в мелкие лагеря на территории Польши. Из Старобельска, Путивля и других лагерей рядовых направили на угольные шахты и на железные рудники на юге СССР. Полицейских, Корпус пограничной охраны, жандармерию отправили в Осташковский лагерь, который уже в 1919-1920 годах функционировал как лагерь для военнопленных поляков.
Таким образом, перемещение военнопленных (офицеров) шло в одном направлении – с запада на восток. Перемещение же рядовых было более сложным: сначала с запада на восток, потом одних направляли обратно, других – на юг, третьих – на север. Некоторая стабилизация создалась к концу 1939 года и продолжалась до весны 1940 года. В эти месяцы военнопленных этапировали в единичном порядке с места на место, но численный состав лагерей не изменялся. Однако весной 1940 года началась ликвидация офицерских и полицейских лагерей (Старобельск, Козельск, Осташков), а также лагерей в южных шахтерских областях (Еленовка, Каракуб, Кривой Рог, Марганец, Запорожье).
По приказу Командующего польской армией на Востоке был про веден опрос бывших военнопленных в СССР, который установил существование 138 лагерей для военнопленных.
В силу сложившихся обстоятельств очерки об отдельных лагерях написаны очень неровно, в зависимости от имевшихся анкетных данных. Но несмотря на неточности и изъяны, общая картина судьбы военнопленных получилась достаточно полной, а местонахождение лагерей удалось установить с большой точностью.
Большинство лагерей, преимущественно мелких, находилось на территории Польши. Согласно имеющимся данным, таких лагерей насчитывалось 90.
На территории СССР было 48 крупных, иногда даже огромных, лагерей, которые находились в трех советских республиках: Украинской, Российской и Коми АССР.
Лагеря на территории крупнейшей советской республики – Российской – были разбросаны на огромном пространстве: от Малаховки под Москвой, Козельска, Суздаля и др. до Мурманска. Лагеря на территории Архангельской области – Котлас и Урдома были органически связаны с лагерями в Коми АССР.
Остальные лагеря были временными лагерями, в которых военнопленных не заставляли работать вне лагерной зоны; были и еще какие-то лагеря, характер которых не удалось установить опросом.
Эти отчеты не дают ответа на основной вопрос: сколько польских военнослужащих попало в советский плен? Вполне достоверные цифры относительно последних дней существования четырех лагерей, из которых вышли первые солдаты польских вооруженных сил в СССР, во много раз ниже официальных советских данных. Эти цифры составляют меньше 10% всего количества военнопленных. В связи с этим напрашиваются новые вопросы и возникают новые сомнения».
Приложение 4.ТАБЛИЦА ЭТАПОВ ИЗ КОЗЕЛЬСКА
(апрель-май 1940 г.)
3
апреля
62
человека
Среди прочих: (J.) Немчинский, Войцеховский.
4
«
302
«
5
«
280
«
Фрыга, Бурдзинский, Вестеровский, Волошин.
7
«
92
«
Генералы: Минкевич, Сморавинский, Богатырович. Полковник Стефановский. Майор Сольский.
8
«
277
«
Крук, Залясик.
9
«
270
«
11
«
290
«
Вайда, Вайс, Богуславский, Пшигодзинский, Иванушко, проф. Пеньковский, Ульрихс, Скупень.
12
«
204
«
Котецкий, Охоцкий.
15
«
150
«
Полковник Павликовский, Билевский.
16
«
420
«
Капитан первого ранга Мощенский, капитан Трояновский, Знайдовский, Солтан.
17
«
294
«
Рогущак, Лилиенталь, Маевский.
19
«
304
«
Юзвяк, Ханди, Лейтгебер, Румянка, Доманя, Жонжевский.
20
«
344
«
Ковалевич, Прауса, Яблонский, проф. Моравский, Пацерковский.
21
«
240
«
Доктор Якубович, капитан Трепяк.
22
«
120
«
(J.) Зенцина.
26
«
160
«
(обнаружены в лагерях Павлищев Бор и Грязовец)
29
«
300
«
Профессор Свяневич, доцент Тухольский, поручик Жултовский, подпоручик Коровайчик.
–-
–-----
–-
–------
Всего
4309
10
мая
50
человек
11
«
50
«
12
«
95
«
–-
–-----
–-
–------
Всего
195
человек
Из этих 195 человек нашелся последний этап (95 человек), который, как и этап 26 апреля, был вывезен в Павлищев Бор.
Итак, из вывезенных 4504 человек нашлись только два этапа – 255 человек, и еще несколько человек, выделенных из этапов в дороге.
Не нашлись:
из вывезенных в апреле
–
4149
человек
из вывезенных в мае
–
100
человек.
Приложение 5.НЕСКОЛЬКО СЛОВ О НЕКОТОРЫХ ИЗ ПОГИБШИХ
Упомянутый несколько раз Юзеф Чапский – офицер, художник, литератор, военнопленный из Старобельска – описывая свою лагерную жизнь и впечатления, приводит фамилии и дает сведения о некоторых своих товарищах по лагерю, пропавших без вести:
«В Старобельске было 9 генералов: генерал Станислав Галлер, генерал Скерский, генерал Луковский, генерал Францишек Сикорский, генерал Билевич, генерал Плисовский, генерал Ковалевский и генерал Петр Скоратович. В Козельске было три генерала: генерал Минкевич, генерал Сморавинский и генерал Богатырович. С ними был также контр-адмирал Черницкий. Из всех военнопленных генералов спаслось только двое: генерал Янушкевич, отправленный зимой 1939-1940 года на Лубянку, и генерал Волковицкий, который впоследствии был с нами в Грязовце. Около 300 полковников и подполковников, около 500 майоров, около 2500 капитанов и около 5000 поручиков и подпоручиков бесследно исчезли из вышеупомянутых лагерей.
В Старобельске было по меньшей мере 600 офицеров военно-воздушных сил. В обоих лагерях было по меньшей мере 800 врачей. В Козельске находились известный невролог профессор Пеньковский, а также личный врач маршала Пилсудского доктор Стефановский, невролог проф. Матеуш Зелинский, профессор Ян Нелькен и доктор Ворочинский, в прошлом замминистра здравоохранения – редкий случай сочетания интеллектуала с идеалистом. Был также профессор Годлович, преемник профессора Розе в Вильно, специалист по мозговой коре.
Я встретил также в Старобельске известного варшавского хирурга доктора Колодзейского. Большевики схватили его в сентябре 1939 года в Бресте над Бугом. Его втолкнули с несколькими сотнями офицеров в товарные вагоны, затем запломбировали, а «пассажиров» уведомили, что поезд будет отправлен в Варшаву. Вместо этого, через 20 дней пути в ужасных антисанитарных условиях вагоны прибыли в Старобельск. В числе пропавших надо назвать также известного варшавского хирурга Левиту (Levitoux). В двух лагерях было около 50 профессоров польских высших учебных заведений, в том числе профессор Моравский из Варшавского политехнического института;
