По единогласному мнению Комиссии, мундиры на эксгумированных трупах – судя по пуговицам, воинским званиям, знакам различия, орденам, сапогам, пометкам на белье и другим деталям – обладают признаками, присущими мундирам польской армии. Убитые были в зимнем обмундировании. Часто попадаются шубы, кожаные куртки, свитеры, офицерские сапоги и фуражки польских офицеров. В редких случаях убитые – не офицеры, а в одном случае – духовное лицо. Одежда соответствует размеру тел. Белье застегнуто, подтяжки и ремни на месте. Из этого можно заключить, что убитые оставались в своем обмундировании вплоть до момента смерти. На телах не обнаружено ни часов, ни колец, хотя, судя по заметкам с указанием точного времени в записных книжках, у офицеров должны были быть часы в последние дни и даже часы их жизни. Только на нескольких трупах были найдены спрятанные вещи из благородных металлов. В большом количестве были найдены банкноты, и довольно часто попадалась разменная монета. Кроме того были найдены коробки спичек и пачки польских папирос, а в нескольких случаях кисеты и портсигары с надписью «Козельск» (название последнего лагеря польских военнопленных в СССР, где содержалось большинство убитых офицеров).
Документы, найденные на трупах (дневники, письма и газеты), имеют даты с осени 1939 г. до апреля 1940 года. Газета с самой свежей датой из найденных на сегодня – советская, от 22 апреля 1940 г.
Характер и степень разложения трупов – весьма неодинаковы, в зависимости от положения во рвах и места в массе трупов. Наряду с мумификацией в верхних слоях и у стенки рва, встречается переувлажнение в связи с высокой влажностью в середине массы. Лежащие рядом трупы, слепленные и соединенные сгустившейся трупной жидкостью и сильно деформированные из-за давления, ясно показывают, что все они оставались в том же положении, в каком были сброшены во рвы. Ни на одном трупе не обнаружено никаких насекомых либо их следов, относящихся ко времени захоронения. Это доказывает, что расстрел и захоронение происходили в холодную пору года, когда насекомых еще нет. Исследовано некоторое количество черепов с целью обнаружения изменений, которые, согласно опытам доктора Орсоса, имеют большое значение для установления времени смерти. Речь идет об образовании коры в несколько слоев, аналогично костному некрозу, на поверхности мозговой массы, уже унифицированной и образующей глиноподобную субстанцию. Трупы, находящиеся в могиле менее трех лет, не обладают этими специфическими признаками. Этот феномен был выявлен в особенно отчетливой форме при вскрытии тела № 526, извлеченного из верхнего пласта братской могилы.
Заключение экспертизы
Комиссия исследовала в Катынском лесу массовые могилы убитых польских офицеров. До сих пор вскрыто семь могил. Из этих рвов извлечено на сегоня 982 трупа, которые были исследованы, частично осмотрены и в 70% случаев идентифицированы. Во всех без исключения случаях причиной смерти был выстрел в затылок. Из показаний свидетелей и судя по письмам, дневникам, газетам и т.д., найденным на трупах, следует, что расстрелы происходили в марте и апреле 1940 года. Единогласное мнение членов Комиссии относительно братских могил и останков польских офицеров было занесено в протокол.
Акт экспертизы подписали 30 апреля 1943 года в Смоленске следующие члены Комиссии:
Доктор
Спелерс
«
Марков
«
Трамсен
«
Саксен
«
Пальмьери
«
Милославич
«
де Бурлет
«
Гаек
«
Биркле
«
Навиль
«
Субик
«
Орсос
Приложение 13.ПОЛЬСКИЙ КРАСНЫЙ КРЕСТ В КАТЫНИ
Мировое общественное мнение оценивало участие польских врачей и санитаров в эксгумационных работах как потенциальный источник свидетельских показаний. Ввиду огромного объема работы их число было увеличено до двенадцати. Польский персонал был нужен немцам прежде всего для идентификации трупов, чтения найденных документов, писем и т.п. Для польской стороны польская санитарная команда была первоисточником информации, особенно ввиду того, что она имела возможность снимать копии найденных на трупах документов. Через подпольное польское движение сопротивления часть этих копий была передана польскому правительству в Лондоне, что пролило добавочный свет на судьбу польских военнопленных из лагеря в Козельске.
16 апреля 1943 г. генеральный секретарь ПКК Скаржинский представил правлению ПКК рапорт о своем пребывании в Катыни, в котором константировал следующее:
Вблизи Смоленска, в Катыни, находятся частично вскрытые могилы польских офицеров; осмотр извлеченных из них трупов позволяет утверждать, что эти офицеры были убиты выстрелом в затылок, создающим впечатление, что расстрел их произведен, бесспорно, профессиональными исполнителями; найденные на трупах газеты и разные бумаги позволяют считать, что убийство совершено в марте-апреле 1940 г.
Немцы требовали, чтобы правление ПКК, чьи делегаты убедили его в подлинности катынского дела, послало своих представителей в «офлаги» (офицерские лагеря для военнопленных) в Германию с целью осведомления находящихся там польских офицеров. 19 апреля 1943 г. правление ПКК уведомило письменно о своем согласии сотрудничать с немцами в границах, предусмотренных международной конвенцией, и потребовало со своей стороны, чтобы его участие носило лишь информационный характер и чтобы все отделения ПКК, закрытые оккупантами, были вновь открыты. В частности, в своем письме ПКК требовал:
1) чтобы немецкие власти разрешили деятельность ПКК на всех территориях, где производился набор в польскую армию, т.е. на западных землях, официально включенных в германский Рейх, и на восточных землях, не входящих в состав Генеральной губернии;
2) чтобы военнопленным, в случае освобождения их из лагеря, было разрешено работать на территории Генеральной губернии, что начиная с 1941 года запрещалось;
3) чтобы военнопленных не выдавали из лагерей полицейским властям за якобы совершенные ими преступления и чтобы несколько офицеров, содержащихся не в лагере для военнопленных, а в концлагере, были немедленно освобождены.
Немцы не удовлетворили этих требований, и представители ПКК не поехали в «офлаги» в Германию. В результате этого немецкие власти были вынуждены в пределах своих возможностей организовать поездку в Катынь делегации из польских офицеров, находившихся в немецких лагерях для военнопленных.
Приложение 14.ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ РАПОРТ НЕМЕЦКОЙ ПОЛИЦИИ ОТ 10 ИЮНЯ 1943 ГОДА
Работы по извлечению, идентификации и переносу трупов польских офицеров были закончены 7 июня 1943 года. Прежде всего следует отметить, что лес в Косогорах уже с 1925 года был местом приведения в исполнение смертных приговоров НКВД или «тройки». Разного рода пробные поиски в этой лесистой местности неоднократно приводили к обнаружению братских могил, в которых лежали трупы русских обоего пола. Некоторые из этих трупов были подвергнуты осмотру, и во всех без исключения случаях была установлена одна и та же причина смерти: выстрел в голову. Судя по найденным документам, это были узники смоленского НКВД, осужденные главным образом по политическим делам.
Семь опорожненных братских могил с расстрелянными польскими офицерами занимают относительно небольшую территорию.
Из 4143 извлеченных трупов было однозначно идентифицировано 2815. Идентификация основывалась на найденных в карманах удостоверениях личности, метрических свидетельствах, разных других документах и личной корреспонденции.
Во многих случаях паспорта, бумаги и значительные суммы польских денег были зашиты в голенищах сапог. Одежда на убитых не оставляла никакого сомнения, что это были польские офицеры, – об этом свидетельствовал, например, фасон высоких кавалерийских сапог, которые обыкновенно носили поляки.
Польский Красный Крест, вероятно, сможет идентифицировать еще значительное количество трупов, пока не опознанных.
Распределение по войсковым званиям представляется следующим:
генералов
2
полковников
12
подполковников
50
майоров
185
капитанов
440
поручиков
542
подпоручиков
930
казначеев (?)
2
хорунжих
8
унтер-офицеров
2
опознанных только как офицеры
101
опознанных только как военнослужащие
1440
врачей
146
ветеринаров
10
духовных лиц
1
гражданских лиц
221
опознанных только по фамилии
21
не опознанных
50
Трупы, «опознанные только как военнослужащие», также следует отнести к офицерам, так как погоны офицеров лежали зачастую в карманах.
