Вот как он характеризует положение Едигея в Золотой Орде: "Преболи всех князей ординьскых, иже все царство един держаше, и по своей воле царя поставляше, его же хотяше".[748] Положение Едигея в Улусе Джучи точно определяет ярлык Тимур-Кутлуга от 800 г. х. (= 1397–1398): "Мое — Тимур-Кутлугово слово: правого крыла [и] левого крыла уланам, тысяцким, сотским, десятским бегам во главе с темником Едигеем".[749] Таким образом, согласно ярлыку, он является главой всего войска Улуса Джучи.
Возвратимся, однако, к правлению Тимура-Кутлуга. Следует вспомнить, что именно с его именем и связан самый ценный ярлык из небольшого числа сохранившихся от Золотой Орды. Мы имеем в виду так называемый подтвердительный тарханный ярлык, данный Тимур-Кутлугом в 800 г. х. (= 1397–1398), в первый год царствования. Несмотря на значительную разруху в Золотоордынском государстве, в связи со всеади вышеупомянутыми распрями, государственный аппарат по взиманию с населения разных налогов, податей и повинностей продолжал действовать. Не входя в рассмотрение содержания ярлыка и его исторического значения, что не раз являлось предметом исследования, следует только обратить внимание на одну сторону вопроса. Ярлык выдан на имя некоего землевладельца Мухаммеда, сына Хаджи Байрама, жившего в окрестностях Судака. Ярлык подтверждает тархан, который в семье указанного лица переходит из поколения в поколение. Особенностью тархана является то, что только землевладелец освобождается от платежей налогов, податей и повинностей в пользу государства; что же касается земледельца, то он продолжает платить все, что платил прежде, только теперь не в пользу государства, а в карман крупного землевладельца.
Как и в других монгольских государствах, подати, налоги и повинности были многочисленны и весьма тяжелы для земледельцев. Уже одно перечисление этих тягот объясняет много в социальной истории Золотой Орды. Тут и "повинности с виноградников", "амбарные пошлины", "плата за гумно", "ясак с арыков", "калан" — подать с возделанных участков, пошлины с купли и продажи, "гербовые пошлины", "весовые", "дорожная плата", обязательная поставка "подвод", "постой", "пойло и корм" для скота, "чрезвычайные налоги" и др. Нечего и говорить, какое огромное податное бремя лежало на оседлом и культурном населении Золотоордынского государства.
Что, собственно говоря, связывало оседлое население Крыма, Болгар и других культурных районов Золотой Орды с золотоордынской властью? Только ненависть оно испытывало к чуждой по языку, религии и всегда насильственной и эксплуататорской власти. Пока Золотая Орда была сильна и внутри своей кочевой аристократии едина, она легко справлялась с разноплеменным по составу населением; когда же в ней наступили смуты и ее войска стали терпеть поражение, все чуждые татаро-монголам племена и народы радовались всякой неудаче этой власти и с надеждой на улучшение своего положения отрывались от нее.
С приходом к власти Тимур-Кутлуга (фактически Едигея) Золотая Орда вновь на короткое время окрепла, но это была лишь последняя вспышка догорающего огня. Золотая Орда, чтобы вернуть на какие-нибудь полтора десятилетия хотя бы тень былого могущества, должна была мобилизовать все приемы и методы насилия и коварства, к которым она прибегала в своей истории. Едигей и оказался в этом отношении наиболее подходящей фигурой благодаря своим личным качествам.
Согласно летописцу, "Едигей князь велики бе во всей Орде, и могуществен и крепок и храбр зело".[750] Вместе с тем он же "лукавый и злохитрый",[751] способный на любой коварный и злой поступок для достижения своих целей.
Но события конца XIV — начала XV в., как уже сказано, были только последней вспышкой. Ни Едигею, ни его подставным ханам не удалось преодолеть неумолимый ход истории. Русь и Золотая Орда шли разными путями. Русские княжества, несмотря на свою феодальную раздробленность, находились уже в полосе большого подъема производительных сил не только сельского хозяйства, но и городского ремесла, продукция которого росла вместе с развитием городов на Руси.[752]
Все это содействовало углублению и укреплению товарно-денежных отношений внутри страны и росту торговли с соседями. Экономически Русь была уже сильной, она сама производила все необходимое, жила за счет своих собственных ресурсов, не грабя и не насилуя других народов.
Позволим себе привести только два значительных факта, которые могут быть иллюстрацией к сказанному. В области военной техники Русь стояла весьма высоко, во всяком случае, выше татар. Рассказывая о битве Витовта с татарами на Ворскле в 1399 г., мы отметили высокий технический уровень оснащения литовского войска. Такую же военную технику имела и Русь. А вот и другой пример: Едигей "посла во Тверь к великому князю Ивану Михайловичу Тверьскому царевича Булата да князя Ериклибердея, веля ему часа того быти на Москву с пушками, и с тюфяки, и с пищалми, и с самострелы".[753] Произошло это в 1409 году. Высокая военная техника — продукт развития города и городского ремесла.
Не менее интересной и ценной может быть еще одна категория фактов. В XIV — начале XV в. не татары, а русские были хозяевами и водителями судов на Волге. По словам Никоновской летописи, 20 июля 1407 г. "князь великий Иван Михайлович Теерьский поиде во Орду в судах по Волзе ко царю Шадибеку".[754] Конец XIV и начало XV в. — это уже время, когда Европа, в том числе и Русь, начинает опережать по культурному развитию Восток, а Золотая Орда никогда не была передовым участком Востока.
После похода Тимура золотоордынские города, их ремесла и торговля были, как мы выше видели, в полном упадке. Производительные силы были в расстройстве, казна государства могла держаться только за счет грабежа и насилий. В отличие от Руси, никакой внутренней связи между населением и золотоордынской властью не было, не говоря уже о непреодолимых смутах внутри кочевой тюркско-монгольской знати. Вот в этой обстановке объединение русских феодальных княжеств в единое, централизованное государство, являясь мощным орудием уничтожения Золотой Орды и становилось все большей необходимостью исторического развития России.
18 февраля 1405 г., в холодную зимнюю ночь, Тимур скончался в упомянутом выше Отраре, во время своего незавершенного похода на Китай. Смерть грозного среднеазиатского эмира имела в истории Передней Азии огромное значение. В государстве Тимура настали смуты, началась феодальная борьба за "тимуровское наследство", приведшая к тому, что в Средней Азии никто больше не вмешивался в дела Восточной Европы. После смерти Тимура в Мавераннахре не нашлось никого, кто мог бы нанести новый удар Золотой Орде. Более того, наступившие смуты в Мавераннахре, связанные с борьбой за "тимурово наследство", привели к тому, что Едигею на несколько лет удалось захватить Хорезм, что, согласно Абд-ар-Реззаку Самарканду, произошло в 1406 году.[755]
Один из преемников Тимура — Улугбек (1409 — 1449), крупный ученый на троне, — как известно, не смог справиться даже с Белой Ордой и ее притязаниями. Задача ликвидации Золотоордынского государства легла теперь целиком на плечи одной Московской Руси. В XV в. это важное дело было выполнено Москвой, однако на пути полного освобождения от татар лежали еще значительные препятствия, и одно из них последняя по времени попытка возродить Золотую Орду для новых грабительских походов на Русь, которую осуществил ямир Едигей. В 1400 г., по словам летописи, "умре во Орде царь Темирь Кутлуй и по нем сяде Шадибек на царствии Болыша Орды Воложскт".[756]
Нумизматические данные подтверждают сведения письменных источников (восточных и русских) о годах царствования Тимур-Кутлуга. Он чеканил монеты в Орду ал-Джедид, Сарае, Беладе Крым, Сарае ал-Джадид, Хаджи Тархане, т. е. на всей территории Золотой Орды, в 800 — 802 гг. х. (= 1397–1400).
Упомянутый выше "Аноним Искендера" (Муин-ад-дин На-танзи) приводит некоторые небезинтересные подробности смерти Тимур-Кутлуга: "Тимур-Кутлуг так много пил, что однажды он заснул после длительного пьянства".[757]
В Улусе Джучи наступили беспорядки, и Едигей стал искать нового Чингисида. Такового он и нашел в лице Шади-бека, сына Кутлуг-бека.[758] Шадибек еще в меньшей мере был самостоятельным государем, чем его предшественник Тимур-Кутлуг. По словам "Анонима Искандера", Шадибек всю свою жизнь проводил в удовольствиях и наслаждениях.[759] Полным хозяином в Золотой Орде стал эмир Едигей. Он вмешивался во все дела, сам устанавливал порядки, и "люди из приволь-ности попали в стеснение".[760] Шадибеку положение это не нравилось, и он захотел освободиться от деспотического временщика. Однако Едигей проведал об этом и готовил контрмеры. В самый разгар "замятии" в "Золотой Орде", в 1407 г., прибыл на судах по Волге из Твери великий князь тверской.[761] В развернувшейся борьбе победил Едигей.
