В. Горнъ - Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи

Затѣмъ скандальная исторія получалась съ вербовкой добровольцевъ въ армію въ Ригѣ. Генералъ, завѣдующій тамъ вербовкой, состоялъ, правда, въ непосредственномъ подчиненіи адмиралу Колчаку, но набираемые солдаты направлялись въ нашу армію, со стороны ген. Юденича, видимо, отпускались туда какія-то денежныя суммы, а всѣ неблаговидности продѣлывались на глазахъ англійскихъ офицеровъ нашего побережья. Продѣлка состояла въ томъ, что, получая отъ англичанъ въ Ригѣ полное довольствіе на триста добровольцевъ, вербовочный генералъ на самомъ дѣлѣ имѣлъ лишь около сотни ихъ, да и тѣ не получали всего того богатства, которое отпустили англичане. Вербовочному бюро были переданы два ящика коньяку, табачныя издѣлія, сахаръ, бисквиты, бѣлая мука, консервы, сыръ, маргаринъ, сало, фасоль и др. предметы, при чемъ табачныя издѣлія частью пожертвовали рижскіе табачные фабриканты. Львиная часть добра или распродавалась, или потреблялась бюро лично, а подъ видомъ добровольцевъ на англійскій транспортъ, направлявшійся въ концѣ августа 1919 года въ Гунгербургъ, посадили разныхъ чиновниковъ, отправлявшихся въ Ревель въ надеждѣ найти какую-нибудь службу у сѣв.-зап. правительства, ѣхавшихъ изъ отпуска или командировокъ нашихъ офицеровъ и даже нѣсколько спекулянтовъ, которыхъ около Ревеля на желѣзной дорогѣ поджидалъ товаръ и которые, конечно, ни минуты не думали класть свой животъ на полѣ брани. Скандалъ произошелъ еще въ морѣ, когда выяснилось, что корабль не зайдетъ въ Ревель, а доставитъ всѣхъ «добровольцевъ» въ районъ арміи — въ Гунгербургъ. Особенно, конечно, вопіяли спекулянты и чиновники, обманутые въ своихъ дѣйствительныхъ намѣреніяхъ. Начальникъ транспорта, англійскій офицеръ, къ которому обратились съ жалобой эти «добровольцы», потребовалъ у сопровождавшаго транспортъ русскаго офицера (помощника начальника Бюро) списокъ эшелона и самъ лично произвелъ провѣрку добровольцевъ. Выяснилось, что дѣйствительное число лицъ, подлежащихъ сдачѣ въ армію, весьма незначительно и что прочая братія ѣхала въ Ревель въ качествѣ приватныхъ пассажировъ вербовочнаго бюро, числясь въ общемъ спискѣ лишь для англичанъ. Британецъ пришелъ въ гнѣвъ и повышеннымъ голосомъ попросилъ русскаго офицера представить ему дѣйствительный списокъ добровольцевъ, исключивъ изъ общаго числа весь «маргаринъ».

Картина получилась въ высшей степени отвратительная.

Въ Нарвѣ «эшелонъ» заявилъ жалобу штабу арміи и неоднократно требовалъ, чтобы его вернули назадъ въ Ригу. Генералъ Кудрявцевъ настаивалъ на ревизіи вербовочнаго бюро и совершенно резонно писалъ въ своемъ рапортѣ, что такія дѣйствія «порочатъ обще-русское дѣло и наносятъ ему явный вредъ»[144]. Никакого отвѣта онъ не получилъ. Въ моментъ моего пріѣзда въ Нарву тамъ находился адъютантъ начальника вербовочнаго бюро, и ген. Кудрявцевъ не безъ основанія опасался, что, вмѣсто всякихъ ревизій, ген. Юденичъ вновь дастъ денегъ этому бюро.

Послѣ моихъ разговоровъ съ ген. Юденичемъ, интендантъ былъ отстраненъ и преданъ суду[145], а пресловутый адъютантъ все-таки, кажется, уѣхалъ въ Ригу съ деньгами. Отнюдь не по злой волѣ, но главнымъ образомъ по безхарактерности, ген. Юденичъ слишкомъ часто пасовалъ передъ насѣдавшей на него нарвской камарильей. Напримѣръ, по поводу безобразнаго расходованія денегъ въ арміи, онъ однажды самъ со мною заговорилъ и въ разговорѣ этомъ сильно возмущался творимыми манипуляціями; но когда необходимо было приструнить расходившихся его подчиненныхъ, мирволилъ имъ.

При описанныхъ условіяхъ исключалась всякая возможность правильнаго функціонированія государственнаго контроля.

Тѣ же печальные результаты получались при попыткѣ гг. контролеровъ провѣрить фактическіе расходы по содержанію личнаго состава арміи. Теоретически для контроля не могло быть никакихъ «военныхъ тайнъ» въ этомъ вопросѣ, практически же большинство завѣдующихъ хозяйственными частями арміи до октябрьскаго наступленія вздували вѣдомость личнаго состава раза въ два противъ дѣйствительнаго числа людей, а съ началомъ наступленія въ четыре, пять разъ.[146] Наши контролеры вовсе оказались безсильны обнаружить эти «мертвыя души», потому что сплошь да рядомъ натыкались на великолѣпно организованную и солидаризировавшуюся между собой компанію гг. завѣдующихъ хозяйственной частью арміи. Въ поискахъ искорененія этого зла, одно время ген. Кудрявцевъ предлагалъ мнѣ навербовать полевыхъ контролеровъ среди офицеровъ — строевиковъ тѣхъ же частей, которые — де отлично знали всѣ ходы и выходы своихъ маленькихъ «интендантовъ», но я не могъ согласиться съ нимъ, такъ какъ боевыхъ офицеровъ въ арміи всегда была нехватка, чтобы сманивать ихъ еще на чисто хозяйственныя функціи. Боевые интересы арміи все-таки нужно было ставить на первый планъ, а затѣмъ сами начальники фронтовыхъ частей врядъ ли согласились бы на такую мѣру.

Словомъ, съ денежнымъ контролемъ въ арміи дѣло обстояло изъ рукъ вонъ плохо. Отчасти, какъ я сказалъ, примѣръ неуваженія къ требованіямъ контроля подавали высшіе чины арміи, хотя бы тѣ же генералы Родзянко и Юденичъ, безконтрольныя траты котораго англійской валюты, во много превышавшія траты арміи въ сѣверо-западныхъ рубляхъ, дѣлали работу военныхъ контролеровъ вообще смѣхотворной. Гонялись за мелкой сошкой, а главный китъ въ это время оставался внѣ всякаго контроля. Толки о подобной «привиллегіи» часто приходилось слышать въ публикѣ.

Въ сферѣ гражданскаго контроля, по другимъ министерствамъ, главное вниманіе было обращено на всяческое сокращеніе сильно распухшихъ штатовъ, доставшихся въ наслѣдство отъ прежняго начальника тыла. По предложенію контроля была образована междувѣдомственная комиссія по пересмотру штатовъ и, несмотря на отчаянные протесты начальниковъ гражданскихъ отдѣловъ, штаты удалось чувствительно поурѣзать, а кое-что и вовсе упразднить. Канцеляріи же самихъ министерствъ были до смѣшного малы — обычно два-три человѣка, кромѣ самого министра. И надо только удивляться той смѣлости, съ которой ген. Родзянко на стр. 91 своей книги позволяетъ себѣ говорить, что «громоздкое правительство открыло всевозможныя канцеляріи, но дѣла въ этихъ канцеляріяхъ почти не было никакого».

Я, напримѣръ, работалъ въ общей комнатѣ, съ прочими чинами контроля, бывшими до меня въ томъ же помѣщеніи, имѣлъ секретаря да машинистку, Маргуліесъ и Ліанозовъ. вовсе не имѣли канцелярій, обходясь своей квартирой, а прочіе министры ютились въ поразительно малыхъ помѣщеніяхъ. Министерства землѣделія и почтъ и телеграфа помѣщались въ трехъ комнатахъ бывш. бакалейной лавки, министерство народнаго просвѣщенія въ каморкѣ при штабѣ снабженія. Засѣданія Совѣта Министровъ происходили или въ помѣщеніи военнаго отдѣла внѣшнихъ сношеній, или, чаще всего, на квартирахъ Ліанозова, либо Кедрина. Гдѣ эти «всевозможныя канцеляріи» увидалъ ген. Родзянко — Аллахъ его вѣдаетъ. Ужъ если кто разводилъ дѣйствительно канцеляріи, то только тѣ же всевозможные штабы, учрежденія военнаго снабженія и самъ ген. Родзянко, обзаводившійся инспекторомъ артиллеріи, дежурнымъ генераломъ и прочей многочисленной и смѣшной бутафоріей. Сокращать приходилось то, что отъ нихъ же досталось въ наслѣдство.

Такъ пишется исторія!..

До образованія сѣв.-зап. правительства все снабженіе арміи и продовольствіе населенія находились исключительно въ рукахъ начальника снабженія арміи полк. Полякова (предшественника ген. Янова). Поэтому, какъ только возникло правительство, явилась необходимость переформировать всю организацію и разграничить по существу разнородныя функціи. Снабженіе арміи и населенія пищевыми продуктами въ предѣлахъ собственной территоріи и территоріи Эстоніи отошло въ вѣдѣніе министерства продовольствія, снабженіе же всякаго рода извнѣ, т. е. путемъ закупокъ нужныхъ предметовъ заграницей, и распоряженіе выборгскими продовольственными складами отнесли къ компетенціи министерства снабженія[147]. Нѣкоторая искусственность дѣленія функцій между гражданскими вѣдомствами продовольствія и снабженія въ извѣстной мѣрѣ объяснялась необходимостью имѣть дѣло во-внѣ главнымъ образомъ съ иностранцами, а для послѣдней роли М. С. Маргуліесъ, имѣющій къ тому же крупныя связи заграницей, былъ болѣе подходящъ, чѣмъ Ф. Г. Эйшинскій, стоящій далеко отъ коммерческихъ круговъ и владѣющій, кромѣ русскаго, только нѣмецкимъ языкомъ. Впрочемъ, суть дѣла нисколько не пострадала отъ подобнаго распредѣленія ролей, интереснѣе остановиться на томъ, какъ реагировалъ на эту реформу начальникъ снабженія ген. Яновъ.