Ричард Теймс - Япония : история страны

Придворная жизнь, разумеется, имела собственные ужасы; предательства и убийства оставались частью обычной политической практики. Нигде это не очевидно так, как в отталкивающей истории хитрой и безжалостной семьи Фудзивара. И никто, будь он беден или богат, не был защищен от периодически случавшихся эпидемий чумы. Пестрая уличная процессия, устраиваемая во время знаменитого киотского фестиваля Гион, изначально зародилась в результате страха людей перед эпидемией, который заставлял жителей пораженного города взывать к заступничеству святых в надежде на избавление от страданий. Сходные причины имеет и быстрый рост популярности секты Чистой Земли благодаря распространенному среди народа убеждению, что мир переживает предопределенные перед гибелью «последние дни». Возможно, у эстетов были причины критиковать власть самураев, жестоких, но эффективных правителей, но, без сомнения, у многих людей имелись причины быть им благодарными. Устойчивое торжество эстетики было таково, что, даже вытесняемая провинциальными военными, она по-прежнему внушала благоговейный страх перед культурой.

В 784 году император Камму решил перенести столицу, чтобы избавиться от нараставшего влияния и власти буддийской иерархии в Наре. По иронии, тот город, где он жил, насчитывал 1600 буддийских храмов плюс 400 синтоистских святилищ и 90 христианских церквей.

Первоначально выбранное место, Нагаоку, где проживал фаворит Камму — Фудзивара-но Танэцугу, преследовали стихийные бедствия. Работы там начались год спустя, но невезучий фаворит был убит младшим братом императора принцем Саварой. Восприняв эти события как предзнаменования богов, Камму бросил проект прямо перед завершением, несмотря на тот факт, что на строительство ушли годовой национальный доход и почти десять лет мучений 300 000 полуголодных работников. Новое место для столицы выбрали в пяти милях отсюда, между реками Кацура и Камо, и строительство возобновилось. Савару заморили голодом до смерти; его союзников по заговору убили либо изгнали. (Довольно любопытной является история о продолжительной болезни прямого наследника престола и внезапной смерти его матери, приписанные мести злого духа Савары, которого после смерти стали задабривать подношениями и перезахоронили в императорской усыпальнице в особом храме.)

В старину Киото (Столичный город) назывался Хэйан-кио, или «Столица мира и спокойствия». Киото был (за исключением полугодового перерыва в 1180 году) официальной столицей Японии с 794 года и до т. н. Революции Мэйдзи 1868 года. И даже впоследствии, когда возвысился Эдо (нынешний Токио — «Восточная столица»), Киото сохранял равный с ним статус, и его долгое время называли просто Мияко — «Метрополия». Хэйан, подобно своим предшественникам, был построен по образцу «сетчатой» застройки китайской столицы Чанъань (теперь Сиань), но защищался не стенами, а круговым рвом. Размещенный на широкой равнине, он, как полагали, находился под охраной невысоких гор с востока, запада и севера. Вместе с идеей планировки городов японцы заимствовали у Китая и практику геомантии (фэн-шуй) — искусства выбора благоприятного места для строительства домов. Протекавшие вдоль города реки снабжали его пресной водой и связывали с морем. Первоначальная структура плана предусматривала постройку прямоугольника протяженностью 4,5 км с востока на запад и 5,2 км с севера на юг. Он должен был быть разбит на две части по биссектрисе, идущей с севера на юг, улицей Судзаку Оджи («Улица красной птицы») 85 метров шириной, с храмами в ее южной оконечности, и достигать кульминации в отгороженном великолепном дворце в северной части города. Два рынка, занимавшие каждый по целому кварталу, располагались симметрично на востоке и западе. Каждый из 1200 городских кварталов (бо) делился на 16 частей (но) по 1450 кв. м. Поскольку город как бы спускался со склонов холма, оказалось возможным провести вдоль улиц удобную систему водоснабжения. За исключением двух храмов у южных ворот, все остальные религиозные сооружения следовало располагать за пределами формальных границ и подножия окружавших его гор. К IX веку население Киото достигло 100 000 человек, из которых 10 000 составляли аристократы и чиновники. Таким образом, подавляющая часть жителей поставляла товары и услуги для знати. Свой характер город сохранил и поныне, выступая центром учебы, модной жизни и изящных искусств. Ведь еще до постройки столицы здесь жили корейские иммигранты-шелкопряды.

К X веку самопровозглашенное название «Столица мира и спокойствия» опровергалось уличной преступностью, грабежами и стычками воинов-монахов. Случайные или умышленные, пожары были проклятием города. После третьего крупного пожара 1156 года был уничтожен Великий зал для приемов, и его не стали восстанавливать. Война Онин (1467-1477) разрушила город, и лишь малая часть его архитектуры ныне старше XVII века, хотя многие сооружения реконструировались так, чтобы максимально походить на своих предшественников. Современный нам комплекс Императорского дворца (расположен к северо-востоку от места нахождения подлинного дворца) был воздвигнут в 1855-1856 годах после уничтожения огнем оригинала.

На протяжении столетий Японией правила единственная семья, чьи главы являлись императорами во всем, кроме титула. Их власть зиждилась не на военном превосходстве и не на административном таланте, но на мастерстве плести интриги — по словам Сэнсома, на «умении играть живыми частичками». Выбранное ими самими имя рода, Фудзивара («Поле глициний»), относится к Саду висте-рия (Глициниевый сад), где Катамари, заложивший основы величия семьи, составил заговор, в ходе которого в 645 году покончил с владычеством семьи Cora при дворе и открыл пусть реформам Тайка. Сын Катамари еще больше укрепил позиции семьи, выдав дочь замуж за императора — с тех пор Фудзивара поступали аналогичным образом при первой же возможности.

Отсчет доминированию Фудзивара может идти с 858 года, когда Иошифуса возвел на трон своего сына, а самого себя сделал регентом. На протяжении следующих двухсот лет восемь взрослых императоров были вынуждены досрочно оставлять престол в пользу детей, передавая реальную власть в руки Фудзивара.

Племянник Иошифуса, Мотоцунэ, ввел новую должность кампаку (канцлера), которая стала единственной ниточкой, связывавшей императора и его чиновников. Сын Мотоцунэ, Токихира, противодействовал усилиям императора Уда ослабить влияние семьи и ухитрился выслать своего главного противника, выдающегося ученого и поэта Сугавара Митидзанэ (845-903). (Как считается, святилище Китано Тэнмангу в Киото было построено для успокоения обиженного Митидзанэ, которого стали почитать как покровителя учебы. Поколения японских студентов посещают это место, чтобы лучше подготовиться к сдаче экзаменов.)

Пика власти Фудзивара достигли при Митинага (966-1028), который вынудил четырех императоров жениться на своих дочерях; еще два императора были его племянниками, а три — внуками. Сэй Сенагон часто упоминает о роскоши его дворца, где и находилось настоящее правительство. Некоторые говорят, что сам Гэндзи во многом подражал Митинага.

На пиру в честь брака его третьей дочери и его внука-императора Го-Итидзе Митинага прочел стихотворение, уподоблявшее его власть совершенству полной луны. Это было неосмотрительным жестом самодовольства, поскольку в провинциях семьи военных уже начали противостоять центральному правительству, отказываясь платить налоги или признавать власть наместников провинций. В течение некоторого периода времени ситуацию удавалось удерживать под контролем при помощи выплат кланам Минамото и Тайра, которые тогда усмиряли недовольных. Применение силы показало, что на окраинах дела разладились. В центре же могущество Фудзива-ра подрывали неспособность женщин рода произвести на свет наследника мужского пола, которого можно было бы сделать императором, и интриги императора Го-Сандзе (1034-1073), придумавшего систему «монастырского правительства», которая обращала трюк Фудзивара с манипулированием меньшинством против них самих. Исполнение публичных церемониальных обязанностей было возложено на тех, кто фактически занимал трон, тогда как реальная власть осуществлялась из уединенного монастыря, в который ранее «добровольно» удалялись предыдущие императоры.

Тем не менее прошло более ста лет прежде, чем было покончено с влиянием Фудзивара; члены клана продолжали удерживать весомые позиции при дворе и выделялись как поэты и художники. Так, Фудзивара Такайобу основал новый стиль реалистической поэзии. (По иронии судьбы, самая знаменитая из дошедших до нас работ — портрет Минамото Еритомо, родоначальника династии, которая покончила с Фудзивара навсегда. Картину можно увидеть в Киото в Дзинго-дзи.) Сын Таканобу, Нобуд-занэ, был ведущим художником XIII века в Японии, а его сводный брат Фудзивара Тэйка (1162-1241, также известен как Садаиэ) был величайшим литературным критиком своего времени. Тэйка — придворный поэт во втором поколении — вдохновлялся изречением своего отца Сюн-дзея о «старом стиле, новой трактовке» и, написав около 4600 стихотворений, показал, сколь поразительного эффекта можно добиться при помощи классического языка. Кроме того, ему первому также поручили работу над составлением двух профинансированных императором поэтических антологий. Сборник стихотворений самого Тэйка «Сто стихотворений ста поэтов» по-прежнему считается сокровищем японской литературы и используется в карточной игре, в которую традиционно играют во время празднования Нового года. Принц Коноэ Фумимаро, премьер-министр Японии в 1937-1939 и 1940-1941 годах, также являлся прямым потомком Фудзивара.