Попытки с ходу атаковать передний край вражеской обороны были отражены сильным пулеметно-автоматным огнем, а на подступах были встречены заградительным огнем артиллерии и минометов. Там, где нашим подразделениям удалось ворваться в первую траншею, они были сразу же контратакованы и выбиты из нее.
С утра 29 ноября вновь была предпринята атака. Ей предшествовал огневой налет значительно меньшей плотности, нежели накануне, поскольку при преодолении полосы обеспечения была, по сути дела, впустую израсходована основная часть боеприпасов, запланированная для подавления первой позиции обороны противника. Выявились и другие огрехи. Оказалось, что Карповка с ее заболоченной поймой представляла гораздо большее препятствие, чем оно было оценено по карте. Попытки саперов навести переправу через реку и проложить к ним колонные пути, срывались сильным огнем противника и приводили к большим потерям личного состава. А без поддержки танков пехота 129-й стрелковой дивизии удержаться на восточном берегу не могла.
23-я гвардейская стрелковая дивизия, имея задачу наступать через лесной массив западнее Хахели в направлении Новые Горки, не могла использовать свой опыт ведения лесных боев в силу более плотных боевых порядков противника и пулеметно-автоматного огня, нежели в Карелии. По показаниям захваченных пленных, атаки частей 23-й гвардейской стрелковой дивизии отражали саперы 656-го и 660-го саперно-строительных батальонов, усиленных пехотными ротами сводного батальона подполковника Геа– де [258] . Именно эти батальоны в течение полутора месяцев, пока наши войска готовились к наступлению, оборудовали полосу обеспечения и первую позицию многочисленными огневыми сооружениями и заграждениями. 30 ноября атака 129-й дивизии имела такой же результат, как и 28 ноября. Открытый пологий западный берег реки хорошо просматривался противником, что позволяло ему своевременно принимать контрмеры. В полосе действия 23-й гвардейской стрелковой дивизии события развивались так же, как и у 129-й стрелковой дивизии. Атаки ее частей отражались перед передним краем, а частичные успехи ликвидировались контратаками врага силою до роты каждая.
За три дня боев потери обеих дивизий убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили до двух тысяч человек. Развитие событий не удовлетворяло командование фронта.
Из распоряжения командующего войсками фронта от 30 ноября 1942 г.:
...
«…Войска правого фланга вашей армии, преступно протолкавшись три дня на месте и понеся большие потери, поставленных им задач не выполнили… Вместо целеустремленных, нацеленных на выполнение поставленных задач одно-двух плотных группировок для прорыва обороны противника на узком участке фронта вы растянули 129-ю и 23-ю гвардейскую дивизии на широком фронте, на котором и пытаетесь безрезультатно прорвать отдельными отрядами оборону противника» [259] .
Однако генерал Морозов был, видимо, не в силах исправить ситуацию. Не помогли отвлекающие удары в районе Залучья, проведенные с 3–8 декабря, и ввод в бой 86-й стрелковой бригады из-за правого фланга 129-й стрелковой дивизии. Вместо внезапных действий штурмовых батальонов ударная группировка втянулась в затяжные бои за опорные пункты первой позиции противника. Атаки предпринимались на одних и тех же участках, без наращивания силы ударов. Требовалась большая помощь пехоте артиллерией и танками. Но артиллерия была малочисленна и не обеспечена в должной мере снарядами. Оставалась надежда на танки. Любой ценой их надо было переправить через Карповку. Начальнику инженерных войск армии, полковнику Н.И. Кокуеву, была поставлена задача – отыскание бродов, наиболее удобных мест для постройки переправ и путей подхода к ним. Основную работу по разведке проделал старший лейтенант 2-го армейского инженерно-саперного батальона Тырановец. Он был представлен к присвоению звания Героя Советского Союза, но был посмертно награжден орденом Красной Звезды. Усилия саперов по сооружению в ночное время переправ были тщетными, противник в первой половине дня разрушал их огнем артиллерии. И так повторялось изо дня в день.
Общие потери наступающих частей 1-й ударной армии к 11 декабря составили около семи тысяч убитыми, ранеными и пропавшими без вести. В 167-м танковом полку осталось боеспособных всего пять танков, а в 103-м танковом батальоне – шесть. Не намного лучше шли дела и у 11-й армии [260] .
Ударная группировка усиливается
Так завершился первый этап частной операции. В боевых действиях наступила почти двухнедельная пауза. Согласно приказу Тимошенко, обе армии прекратили наступление, закрепились на достигнутых рубежах, увеличивали силы ударных группировок за счет резервов и готовились к возобновлению наступления. В наступившей оперативной паузе усилия командования всех уровней были направлены на то, чтобы переломить ход операции в свою пользу.
Уже 13 декабря маршал Тимошенко дал армиям «Директиву на завершение окружения демянской группировки» . В общем задача армиям оставалась прежней. А вот силы и средства в количественном отношении возросли. Для усиления ударной группировки 1-й ударной армии ей передавалась 1-я гвардейская минометная дивизия и два дивизиона из состава артиллерийских полков 7-й гвардейской и 391-й стрелковых дивизий. В состав армии передавались 177-я отдельная танковая бригада и 410-й отдельный танковый батальон. Из резерва Ставки переподчинялась 55-я отдельная инженерно-саперная бригада [261] .
1-я гвардейская минометная дивизия полковника В.И. Гражданкина имела в своем составе две бригады рамных установок с реактивными снарядами М-30 («Андрюши») и четыре полка боевых машин БМ-13 («Катюши»). Всего в дивизии имелось 518 рам М-30 и 96 машин БМ-13, но с боеприпасами была большая проблема.
...
Из записок Ковалевского:
«…Генерал Макаров не в восторге от М-30: очень большое рассеивание, и потому для подавления противника требуется большой расход снарядов. Кроме того, необходимо перед атакой отводить свою пехоту назад метров на 300. Когда после залпа пехота возвращается на рубеж атаки, немцы успевают опомниться…»
177-я отдельная танковая бригада подполковника М.Я. Головчанского состояла из двух танковых и одного мотострелкового батальонов. Бригада имела на вооружении 10 средних танков Т-34, 21 английский танк «Валентайн» и 25 легких танков Т-60 и Т-70 [262] .
«2690 танков «Валентайн» по программе ленд-лиза были отправлены в СССР, где сразу же завоевали любовь танкистов простотой конструкции и надежностью двигателя и трансмиссии. Зато вооружение «Валентайнов» разочаровало. В ряде случаев вместо слабых английских пушек устанавливались превосходные отечественные 76,2-мм танковые орудия. Если лобовая часть танков имела более-менее удовлетворительную защиту, то на корме и крыше толщина брони уменьшилась с 65 мм (лобовая часть) до 8 мм, что было явно недостаточно». (Прим. авт.)
Дальнейший ход боев показал, что включение в состав ударной группировки бригады Головчанского означало скорее количественное, чем качественное ее усиление из-за невысоких тактико-технических данных английских танков и не соответствующих новым боевым требованиям советских танков Т-60 и Т-70.
...
Из фронтовых заметок:
«Танкисты говорят, что для них перейти с Т-34 на «Валентайн» то же, что и для кавалериста пересесть со скакуна на клячу. Из-за бензинового двигателя «Валентайн» при попадании снаряда вспыхивал, как факел… Узкие траки в дополнение к маломощному двигателю дают неудовлетворительную проходимость танку в условиях местности с рыхлым грунтом (впоследствии при поступлении новых партий танков траки уширяли, приваривая «шпоры»).
55-я отдельная инженерно-саперная бригада полковника Я.И. Арцишевского состояла из пяти отдельных инженерно-саперных батальонов. Ее включение в состав армии вдвое увеличивало возможности армии по инженерному обеспечению войск. Кроме восстановления разрушенных и строительства новых дорог и колонных путей, на бригаду были возложены задачи по разведке и разграждению переднего края обороны противника, устройство и обслуживание переправ через Карповку, сопровождение танков в бою и эвакуация подбитых и аварийных танков. Поистине, по количеству затраченного труда каждый сапер был в этой операции героем, несмотря на ее неудачный исход. Закономерно, что к правительственным наградам было представлено 146 воинов-саперов.
16 декабря был назначен новый начальник штаба 1-й ударной армии – генерал-майор В.В. Корчиц. Он участник Первой мировой войны, доброволец Красной Армии. После Гражданской войны был назначен начальником штаба дивизии и корпуса. В мае 1938 г. репрессирован. Реабилитирован в феврале 1940 г. С началом войны – командир, начальник штаба дивизии, заместитель командующего войсками армии.
