Не имея легальных рычагов воздействия на власть, депутаты, словно в насмешку, получили в Думе широчайшие возможности для ведения подрывной работы».
(Ю. Нерсесов, журналист)
Но многие депутаты полагали, что такая Дума — это всего лишь этап большого пути, что дальше удастся давить на власть уже законными методами. Николая II считали слабым царем — что во многом верно, но не совсем. В некоторых вопросах он упирался намертво. И прежде всего — там, где дело касалось его статуса самодержавного монарха. Не потому что он так любил власть — так Николай понимал свой долг. Но это было ясно далеко не всем.
…Итак, Государственная дума открылась 27 апреля 1906 года.
Политический состав ее был следующий («справа налево»).
Октябристы (правые либералы) — 13 депутатов.
Примерно 60 депутатов называли себя прогрессистами и занимали позицию между октябристами и кадетами.
Кадеты — 161 депутат.
Трудовики (в состав которых входили и социал — демократы- меньшевики, и социалисты — революционеры) — 107 человек.
Беспартийные — около 100.
70 человек составляли так называемую фракцию автономистов. В нее вошли поляки, литовцы, латыши, украинцы, мусульмане, объединившиеся на лозунге национальной автономии для областей, которые они представляли.
Большевики призвали к бойкоту Государственной думы. Максималисты и анархисты в этих играх принципиально не участвовали. Монархистов в первом составе Думы не оказалось. Трудно понять, почему так вышло, но вот уж так…
Как видим, самой крупной фракцией являлись кадеты — представители конституционно — демократической партии, она же «Партия народной свободы», которая возникла на базе «Союза освобождения» и продолжала либеральные традиции. Еще с советских времен кадетов называют «партией крупной буржуазии». Ну принято так было — с точки зрения марксизма. Большевики считались партией рабочих, меньшевики и эсеры — «партией мелкой буржуазии», кадеты — крупной, октябристы — партией помещиков. Всё красиво и логично.
На самом‑то деле кадеты хотели быть партией предпринимателей. По сути, они ничего не имели против политики Витте, с одной лишь поправкой: они хотели рулить сами. Но вот беда — предприниматели кадетов как свою партию не воспринимали. Тогдашние «буржуи» вообще к этой думской возне относились с большим скепсисом. Причины указаны выше. Деловые люди прекрасно понимали, что каши с депутатами не сваришь. По большому счету, предприниматели собственной политической организации в Российской империи так не создали — потому как смотрели на это как на никому не нужное баловство.
Довольно быстро обнаружились и выгоды депутатского положения. Да, серьезные решения принимать они не могли — зато могли громко вещать на всю страну. Тем более, что было кому: лидером кадетской фракции стал П. Н. Милюков, блестящий оратор. А что еще надо интеллигенту? Вещать с трибуны и учить всех жить. При этом «минус» статуса Думы, ее бесправие, обращался в «плюс» — ответственности‑то никакой, да еще и можно плакаться по поводу такого положения.
Подробно описывать эту возню нет смысла. Достаточно сказать, что было очень шумно.Довольно быстро власть поняла, что ничего хорошего из «российского парламентаризма» не выйдет. 9 июля 1906 года Дума была распущена. Депутаты пришли в Таврический дворец на очередное заседание и наткнулись на запертые двери. Рядом на столбе висел манифест за подписью царя о прекращении работы I Думы, так как она, призванная «вносить спокойствие» в общество, лишь «разжигает смуту».
Попытка бунтаИтак, Дума была распущена, однако не все ее депутаты успокоились. Около 200 человек, в основном трудовики и кадеты, отправились в Выборг. Почему именно туда? Выборг тогда находился на территории княжества Финляндского, о своеобразном статусе которого я уже упоминал — фактически он был ближайшим крупным «полуиностранным» городом. Там депутаты родили так называемое «Выборгское воззвание». Вот его текст:
«Указом 8–го июля Государственная дума распущена.
Когда вы избирали нас своими представителями, вы поручали нам добиваться земли и воли. Исполняя ваше поручение и наш долг, мы составляли законы для обеспечения народу свободы, мы требовали удаления безответственных министров, которые, безнаказанно нарушая законы, подавляли свободу; но прежде всего мы желали издать законы о наделении землею трудящегося крестьянства путем обращения на этот предмет земель казенных, удельных, кабинетских, монастырских, церковных и принудительного отчуждения земель частновладельческих. Правительство признало такой закон недопустимым, а когда Дума еще раз настойчиво подтвердила свое решение о принудительном отчуждении, был объявлен роспуск народных представителей.
Вместо нынешней Думы Правительство обещает созвать другую через семь месяцев. Целых семь месяцев Россия должна оставаться без народных представителей в такое время, когда народ находится на краю разорения, промышленность и торговля подорваны. Когда вся страна охвачена волнением и когда министерство окончательно доказало свою неспособность удовлетворить нужды народа. Целых семь месяцев Правительство будет действовать по своему произволу и будет бороться с народным движением, чтобы получить послушную, угодливую Думу, а если ему удастся совсем задавить народное движение, оно не соберет никакой Думы.
Граждане! Стойте крепко за попранные права народного представительства, стойте за Государственную думу. Ни одного дня Россия не должна оставаться без народного представительства. У вас есть способ добиться этого: Правительство не имеет права без согласия народного представительства ни собирать налоги с народа, ни призывать народ на военную службу. А потому теперь, когда Правительство распустило Государственную думу, вы вправе не давать ему ни солдат, ни денег. Если же то правительство, чтобы добыть средства, станет делать займы, заключенные без согласия народного представительства, они отныне недействительны, и русский народ никогда их не признает и платить по ним не будет. Итак, до созыва народного представительства не давайте ни копейки в казну, ни одного солдата в армию[87].
Будьте тверды в своем отказе, стойте за свое право все, как один человек. Перед единой, непреклонной волей народа никакая сила устоять не может.
Граждане! В этой вынужденной, но неизбежной борьбе ваши выборные люди будут с вами.
9–го июля 1906 года».
Что‑то знакомое, не правда ли? Вот именно. Фактически это развитие идей «Финансового манифеста» Парвуса. Но выстрел получился холостым, ибо никакого особого народного возмущения роспуск Думы не вызвал. Те, кто всерьез хотел сражаться с властью, развлекались стрельбой, забастовками и восстаниями, им Дума была безразлична. А остальные повозмущались да и утихли. Так же без особого шума выбрали II Думу, которая начала свою работу 20 февраля 1907 года. С ней вышло еще хуже. На этот раз в затее решили поучаствовать и большевики, которые поняли, что революция идет на спад, и предполагали «использовать думскую трибуну для агитации».
Состав Думы получился такой.
Левые фракции в совокупности получили 222 мандата (43 % общего числа избранных депутатов). Из них:
Народники разных направлений — 157 мест (трудовики — 104, эсеры — 37, народные социалисты[88] — 16).
Социал — демократическая фракция — 65 депутатов.
Кадеты потеряли 80 мандатов, зато выросло правое крыло — правые (монархисты) и октябристы заняли в Думе 54 места (10 %).
Цирк начался по новой. Правда, теперь либералы стали осторожнее, понимая свои силы — зато большевикам было всё по фигу. Ведь в чем состояла позиция либералов? По сути, уговорить власть пойти на какие‑то уступки, ибо возможностей давить на власть у них не было. Большевикам же все эти либеральные игрища были безразличны.
Новая Дума тоже просуществовала недолго. 3 июля 1907 года она была распущена. Эту дату многие считают завершением первой революции — хотя, как мы помним, крестьяне продолжали бунтовать, а эсеры — стрелять. Избирательный закон был сильно подкорректирован, он теперь предоставлял гораздо более серьезные привилегии дворянам, а вот крестьянам — наоборот. Властям очень трудно было расстаться с иллюзией патриархальной любви мужичков к батюшке — царю, но к 1907 году все же выяснилось, что эта любовь, мягко говоря, не всеобъемлюща. Главной особенностью нового закона являлось то, что избирательные правила, все эти «курии» и «выборщики», были сознательно запутаны до невозможности, что позволяло сторонникам правительства проталкивать своих кандидатов.
«По старому закону крестьянские выборщики в губернских избирательных собраниях Европейской России выбирали одного обязательного крестьянского депутата из своей среды сами, без участия других выборщиков. Теперь же обязательный депутат — крестьянин избирался всем составом губернских выборщиков. Ясно, что выборщики — помещики, получившие преобладание по новому закону в большинстве губернских избирательных собраний, выбирали не тех, кого хотело избрать большинство вы- борщиков — крестьян, а, наоборот, тех, которые были для последних неприемлемы».
