внимательно
выслушал слово царя, моего господина и вот я дал пятьсот быков и двадцать
девушек (5
me alpê ù 20 mârâtiu). Пусть царь, мой господин, солнце на небе, знает об
этом».300)
Помимо поступления дани и самых различных товаров, египетские фараоны
получали от
палестинских, финикийских и сирийских князей продукты и фураж, необходимый для
снабжения египетских войск, расквартированных в Палестине, Финикии и
Сирии, что
также составляло довольно значительную статью дохода египетской казны в
завоеванных
областях Передней Азии. Об этих поставках мы читаем в некоторых амарнских
письмах.
Так, например, Видия, князь Аскалона, пишет египетскому фараону:
«И действительно, я приготовил все возможное: пищу, напитки, быков...
зерно, солому,
все возможное, что царь, мой господин, приказал: и вот, действительно, я
приготовил это.
И вот, действительно, я приготовил дань для солнца, соответственно тому, что приказал
царь, мой господин, солнце на небе».301)
О такой же поставке продуктов для египетского войска пишет тот же самый
Видия в
другом письме к фараону:
«И, действительно, я выполнил слово царя, моего господина, сына солнца, и
вот я
заготовил пищу, напитки, масло, зерно, быков... для воинов царя, моего
господина. Я
приготовил все для воинов царя, моего господина».302) О таких же крупных поставках различных товаров сообщает фараону и
аморитский князь
Азиру, подчеркивая в своем письме, что его страна полностью принадлежит
египетскому
фараону и что поэтому он во всем подчиняется правителям областей, египетским
чиновникам. Азиру пишет в этом письме фараону: [265]
«Это, действительно, страна царя, моего господина, и царь, мой господин, поставил меня
под (властью) правителей (amêlût-ha-za-nu-ti). Пусть посол моего
господина придет. И то,
что я сказал в присутствии моего господина, я дам. Продукты, корабли, масла, дерево
уркаринну и (другое) дерево я дам».303)
Все эти многочисленные товары посылались из Палестины, Финикии и Сирии, как по
суше караванами, так и морем, на кораблях, в Египет. Вполне естественно
поэтому, что
караваны один за другим тянулись из Сирии в Египет, а грузовые, главным
образом,
финикийские корабли постоянно бороздили морские просторы, отделявшие
дельту Нила
от больших приморских городов Финикии и Сирии. О доставке товаров из
Сирии в Египет
208
мы также читаем в некоторых амарнских письмах: так Пун-Балу, князь
Юрсы304)
добавляет к письму, обращенному к фараону, приписку на имя Шахшихашиха, который,
очевидно, был чиновником при египетском дворе. В этой приписке Пун-Балу
пишет:
«Шахшихашиха, моему господину, так говорит Пун-Балу: к твоим ногам я
припадаю. При
моем вступлении в мой дом, там ничего не было, и поэтому я не послал тебе
каравана. Но
вот я приготовляю тебе хороший караван ( arrâna-ra-na dam-ga-ta)».305) Обязанностью сирийских князей, подвластных Египту, было не только
снаряжать эти
караваны, но и сопровождать и охранять в пути как эти караваны, так и
всякие иные,
которые отправлялись из Египта через Сирию в более далекие страны, как, например, в
Вавилонию, которая в те времена называлась Кардуниаш. Поэтому господство
Египта в
Сирии имело огромное значение для всей переднеазиатской торговли Египта, которая в
эту эпоху значительно возросла. О сопровождении египетских караванов
сирийскими
князьями говорится в амарнских письмах. Так, например, один из
южнопалестинских
князей Мут-Балу пишет фараону:
«Царь, мой господин, послал ко мне Хайю, чтобы сказать: «Караваны на
самом деле были
посланы в Ханигальбат. Поэтому отправь их дальше». Кто я, чтобы не
отправлять дальше
караванов царя, моего господина? Вот Лабай, мой отец, служил царю, моему
господину, и
он посылал все караваны, которые царь посылал в Ханигальбат. Пусть царь, мой
господин, посылает караваны в Кардуниаш. Я буду отправлять их так, что
они будут в
полной безопасности».306)
Об отправке караванов египетскому фараону сообщает в своем письме и некий
Таги. Он
пишет египетскому царю:
«... я слуга царя и я думал о том, чтобы составить караваны при помощи
моего брата, но
он был почти что убит. Поэтому я не имею возможности послать мои караваны
царю,
моему господину... И вот теперь я подумал о том, чтобы послать.царю, моему господину,
мои караваны при помощи моих товарищей. И пусть царь, мой господин, знает, что я
служу царю и нахожусь на страже».307)
Столь же оживленными были и морские сношения с городами Финикии и Сирии.
Египетские корабли постоянно посещали города [266] финикийского и
сирийского
побережья. С другой стороны, сирийские и финикийские города постоянно
везли самые
разнообразные товары в Египет. Об этом мы часто читаем в амарнских
письмах. Так,
Аммунира, князь Берита пишет египетскому фараону;
«... смотри, когда вошли корабли царя, моего господина, которые... в
Берите, послала
служанка царя, моего господина,... на кораблях царя, моего господина, послал я».308)
О том, что корабли большого торгового города Финикии Арвада находились в
египетских
портах, сообщает египетскому фараону правитель Гебала в следующих словах:
«Чьи корабли стоят против меня? Разве это не корабли людей Арвада? И
теперь они даже
находятся у тебя. Возьми корабли и людей Арвада, которые находятся в
Египте».309)
С этими караванами и на этих кораблях из Египта шли самые различные
товары в страны
Передней Азии и, в первую очередь, в Финикию, в Палестину и в Сирию. Об
отправке и
доставке этих товаров читаем мы в целом ряде амарнских писем. Так, Таги
пишет
фараону:
209
«... Послал царь, мой господин... через Тухмайю мне и дал Тухмайя один...
из золота и 12
пар платков киту».310)
В другом письме Милькилу просит царя прислать ему лекарственные снадобья
из мирры:
«... Пусть царь, мой господин, пришлет мирры (mu-ur-ra) в качестве
лекарственного
снадобья».311)
Однако Палестина, Финикия и Сирия нужны были Египту не только как
торговые страны,
прямая и непосредственная торговля с которыми имела огромное значение для
развития
всей древнеегипетской экономики, но и как страны с древней и высоко
развитой
транзитной торговлей. Через Финикию, Палестину и Сирию лежали важнейшие
торговые
пути в более далекие страны: в Вавилонию, в Ассирию, в Митанни, в
хеттские области
Малой Азии, наконец, из финикийских приморских городов открывались
важнейшие
морские торговые пути к островам восточного Средиземноморья, на Кипр, Родос и к
островам Эгейского моря. Поэтому укрепление торговых связей с Палестиной, Сирией и с
Финикией имело громадное значение для развития внешней торговли Древнего
Египта в
целом. Этими экономическими интересами Египта объяснялась в значительной
степени
завоевательная политика египетских фаронов 18-й династии, которые
стремились стать
прочной ногой в Палестине, Сирии и Финикии для того, чтобы открыть себе
через эти
страны пути для дальнейшего продвижения в Переднюю Азию.
Торговые отношения Египта с Вавилоном начинаются еще в эпоху Среднего
царства. На
это указывают четыре медных сундука с драгоценностями, найденные не так
давно
французским археологом Биссон де ла Рок в развалинах храма в Тод. В этих
сундуках
было обнаружено большое количество бус, различных амулетов, плоских и
цилиндрических печатей. На некоторых из этих печатей сохранились
клинообразные
надписи и изображения азиатских божеств. На плоских [267] печатях имеются
изображения орла с человеческой головой и крылатого льва. Среди амулетов
следует
отметить изображения зиккуратов, а также сфинксов с головами, украшенными
тиарами.
Все эти данные позволяют предполагать, что эти вещи происходили из
Вавилона и что,
следовательно, уже в эпоху Среднего царства между Египтом и Вавилоном
начали
устанавливаться торговые сношения.312)
В эпоху Нового царства торговые сношения Египта с Вавилоном становятся
значительно
более интенсивными. В амарнских письмах мы найдем целый ряд указаний на
