Приведенными фактическими данными отнюдь не ограничивается значение анализируемых помет как источника по истории центрального управления 30–40-х гг. XVI в. Их информативная ценность существенно повышается при сопоставлении со статьями формуляра грамот, на обороте которых они были сделаны. Особенно интересные результаты дает изучение несудимых грамот с дорсальными надписями указанного типа. Формуляр несудимых грамот обычно содержал статью о подсудности грамотчика только суду великого князя (царя) или — далее возможны варианты — боярина введенного, дворецкого, казначея или иного высокого должностного лица. Логично предположить, что между формулировкой этой статьи в грамоте и содержанием сделанной на ее обороте пометы о том, кто именно приказал ее выдать, должна была существовать взаимосвязь. Для проверки этого предположения выберем из табл. 2 информацию, относящуюся к несудимым грамотам, и сопоставим ее с формулировками статьи о подсудности грамотчика в тексте этих грамот. Результаты этого сопоставления отражены в табл. 3.
Таблица 3.
Юрисдикция дворцовых чинов (по жалованным несудимым грамотам 30–40-х гг. XVI в.)[1389]
№ п/п Дата Грамотчик Кому подсуден грамотчик (статья формуляра) Кто приказал выдать грамоту (помета на обороте) № строки в табл. 2 1 янв. 1535 Троицкий Махришский м-рь «сужу яз сам, князь великий, или мой боярин введеной» боярин кн. И.В. Шуйский 1 2 4.11.1535 Симонов м-рь «сужу яз, князь великий, или мой дворетцкой» дворецкий кн. И.И. Кубенский 2 3 13.08.1538 введенный дьяк Иван Шамский «сужу яз, князь великий, или мой боярин введеной» боярин кн. И.В. Шуйский 5 4 13.07.1539 Вологодский Комельский м-рь «сужу яз, князь великий, или наш дворецкой» дворецкий Иван Михайлович [Юрьев] 7 5 27.05.1540 Троицкий Данилов м-рь –[1390] «приказали дати все бояре» 14 6 2.02.1541 Соловецкий м-рь «сужю яз, князь великий, или мой боярин введеный» казначей И.И. Третьяков 18 7 4.03.1541 Никольский Двинский м-рь «сужю яз, князь великий, или нашь казначей» казначей И.И. Третьяков 19 8 21.03.1541 Евфимьева пустынь «сужу яз, князь великий, или мой дворетцкой» боярин и дворецкий кн. И.И. Кубенский 20 9 янв. 1542 Серпуховский Высоцкий м-рь «сужу яз, князь великий, или мой дворецкой» боярин и дворецкий кн. И.И. Кубенский 23 10 16.02.1542 жители вол. Кереть и Ковда суд «на Москве перед нашим казначеем» казначей И.И. Третьяков 24 11 окт. 1542 Николаевский Корельский м-рь «сужу яз, князь великий, или наш казначей» казначей И.И. Третьяков 27 12 16.03.1543 Троицкий Махришский «сужу яз, князь великий, или мой боярин введеной, у которого будет матери моей великой княгини дворец в приказе» боярин князь П.И. Репнин-Оболенский 29 13 март 1544 Каргопольский Челменский м-рь «сужу аз, князь великий, или наш казначей» казначей И.И. Третьяов 33 14 20.04.1544 крестьяне дворцового с. Андреевского попрошатаев велено ставить перед «дворецким дмитровским, у кого будет Дмитров в приказе» окольничий и дворецкий дмитровский В.Д. Шеин 34 15 1.09. 1544 Троицкая Ионина пустынь «сужу яз, князь великий, или мой дворецкой тферской, у кого будет Романов и Пошехонье в приказе» боярин и тверской дворецкий И.С. Воронцов 35 16 февр. 1545 (?) Двинский Михаило-Архангельский м-рь «сужу яз, князь великий, или наш казначей» казначей И.И. Третьяков 37 17 6.02.1545 Антониев Сийский м-рь «сужу их яз, княз великий, или нашь казначей» «А приказа ся нову грамоту дати сам князь велики» 38 18 6.07.1546 Вологодская Глубокоезерская пустынь «сужу яз, князь великий, или мой дворецкой» казначей И.И. Третьяков 46 19 5.10.1546 Симонов м-рь «сужу яз, князь велики, или нашь дворецкой» казначеи И.И. Третьяков и Ф.И. Сукин 48 20 30.01.1547 Вассианова Строкинская пустынь «сужю яз, великий царь и государь, или наши казначеи» казначеи И.И. Третьяков и Ф.И. Сукин 50 21 15.10.1547 попы и дьяконы дворцовых сел «сужу яз, царь и великий князь, или мой дворецкой Болшего дворца» дворецкий Данило Романович [Юрьев] 55 22 28.10.1547 Торопецкий Троицкий м-рь — «приказал Андрей (?) Ивановичь Третьяков да Федор Ивановичь Сукин» 56 23 6.04.1548 Троице-Сергиев м-рь «сужю яз сам, царь и государь и великий князь, или мои казначеи» казначеи И.И. Третьяков и Ф.И. Сукин 59 24 3.07.1548 Кирилло-Белозерский м-рь — казначей Ф.И. Сукин 60 25 5.07.1548 Глушицкий м-рь «сужу яз сам, царь и великий князь, или мой дворецкой рязанской, у кого будет Вологда в приказе» рязанский дворецкий П.В. Морозов 61 26 15.07.1548 Корнильев Спасо-Преображенский м-рь «сужу их яз, царь и великий князь, или мой дворетцкой» боярин и дворецкий Д.Р. Юрьев 62 27 25.08.1548 Важский Богословский м-рь «их судят на Москве наши казначеи» казначеи И.И. Третьяков и Ф.И. Сукин 63
Как видим, между пунктом о подсудности грамотчика и статусом должностного лица, приказавшего выдать грамоту, действительно существовала взаимосвязь. В грамотах, выданных по распоряжению боярина кн. И. В. Шуйского, судьей высшей инстанции именуется, наряду с самим великим князем, боярин введенный. Если же грамота выдана по приказу дворецкого кн. И. И. Кубенского, то в той же формуле вместо боярина введенного фигурирует дворецкий. Аналогичные изменения претерпевает эта клаузула в случае, если грамоту выдал казначей; причем если в выдаче грамоты участвовали два казначея (И. И. Третьяков и Ф. И. Сукин), то и в самой грамоте в соответствующем месте употребляется множественное число: «сужю яз сам, царь и государь, и великий князь, или мои казначеи».
Так же чутко реагирует формуляр на появление в качестве «приказчиков» грамоты дворецких областных дворцов (тверского, дмитровского, рязанского). Например, в тарханно-несудимой грамоте, выданной 5 июля 1548 г. Глушицкому Вологодскому монастырю по приказу рязанского дворецкого П. В. Морозова, в пункте о подсудности грамотчика говорится: «А кому будет чего искати на игумене с братиею и на их приказщикех и на крестьянех, ино их сужу яз сам, царь и великий князь, или мой дворецкой рязанской, у кого будет Вологда в приказе»[1391]. (Действительно, как уже давно установлено исследователями, Вологда находилась в ведении дворецкого Рязанского дворца[1392].) А в жалованной несудимой грамоте Троицкой Иониной пустыни на земли в Романовском и Пошехонском уездах, выданной 1 сентября 1544 г. по распоряжению тверского дворецкого И. С. Воронцова, та же статья звучала следующим образом: «А кому будет чего искати на строителе Ионе з братьею и на их слугах и на крестьянех, ино их сужу яз, князь великий, или мой дворецкой тферской, у кого будет Романов и Пошехонье в приказе. А кому будет до строителя и до старцов и до слуг и до крестьян монастырских каково дело, те люди по них посылают моих приставов дворцовых недельщиков Тферскаго дворца…»[1393]
Обращение к формуляру грамоты позволяет в ряде случаев уточнить статус лица, приказавшего ее выдать. А. А. Зимин полагал, что в 1535–1538 гг. углицким и калужским дворецким был боярин кн. И. В. Шуйский: основанием для этого вывода ученому послужил факт выдачи Шуйским грамот на территории, входившие в Углицкий дворец[1394]. Между тем, как уже говорилось выше, в грамотах, выданных по его приказу в январе 1535 г. и августе 1538 г., судьей высшей инстанции назван боярин введенный, а не дворецкий (см. строки 1 и 3 в табл. 3). Таким образом, нет никаких оснований считать, что кн. И. В. Шуйский исполнял обязанности углицкого дворецкого; к тому же этот чин явно был слишком низким для боярина и представителя знатнейшего княжеского рода, каковым был князь Иван Васильевич.
